Блокада Ленинграда глазами жителей города Рыбинска

Мы дети блокады.

Мы живы и рады,

Что бог не оставил в беде.

В кружок соберемся,

Теснее прижмемся –

Блокада в тебе и во мне

Вера Гуслистова.

В сентябре 1991 года в Ярославле была создана областная организация жителей блокадного Ленинграда. На предложение представителей областного совета откликнулись те, кто был вывезен из Ленинграда в 1941-42 годах и остался жить в Рыбинске. Первая встреча рыбинских блокадников состоялась 12 октября 1991 года в Доме культуры завода полиграфических машин. Эту встречу организовали В. П. Дольский и Ю. И. Козлов, руководители Ярославского отделения общества, и Нина Трофимовна Климаш, крановщица литейного цеха завода «Полиграфмаш». Она и Нина Ильинична Смирнова вошли в Совет рыбинской организации блокадников. Возглавил Совет Владимир Павлович Бушуев.

Данную работу я решила написать, после того как наша школа заняла I место в конкурсе виртуальных музеев, посвященному 60-летию победы над фашизмом, в котором отведен целый зал теме «900 дней мужества». Я прочитала воспоминания учительницы, которая работала в нашей школе, и меня тронуло мужество людей, которые прибыли из блокадного Ленинграда. Чтобы проникнуть в глубь этого вопроса, я решила определить роль Рыбинска и рыбинцев в оказании помощи детям блокадного Ленинграда, проанализировав исторические и архивные документы, воспоминания людей, живущих в те суровые дни в Ленинграде. И провести социологический опрос (приложение 1), целью которого было определить уровень информированности жителей города Рыбинска о блокаде Ленинграда.

В опоросе участвовали 4 группы респондентов. Категория 15-18 лет составляют 45%, из всех опрошенных,18-30 лет - 25%, 30-50 лет - 10%,50 лет и старше - 20%. На вопросы: с какими событиями у вас ассоциируется город Ленинград? и почему Ленинград город герой? большинство респондентов разного возраста ответили верно т. е можно сделать вывод, о том, что жители г. Рыбинска оперируют знаниями о событиях, которые связаны с блокадой.

На вопрос о помощи блокадникам, респонденты отвечали по разному, что означает, что у каждого своя точка зрения на данную проблему. Я пришла к выводу, что на данный вопрос нельзя ответить однозначно.

На вопрос о помощи детям блокадного Ленинграда примерно 30% респондентов ответили, что Рыбинск не принимал участие в помощи, примерно 20% затрудняются в выборе ответа и примерно 50% респондентов первых 3-ех категорий ответили точно, о помощи Рыбинска, так же как и 97% респондентов в возрасте свыше 50 лет, тот есть люди которые пережили или которых затронул большей степени весь этот кашмар.

Проанализировав данные социологического опроса, я сделала вывод, что сведения у населения Рыбинска и, в особенности у молодого поколения о блокаде Ленинграда и конкретно помощи нашего города недостаточны. И поэтому данная тема актуальна до сих пор.

Помощь Рыбинска

Совет организации два раза в месяц ведет прием, помогает подготовить документы для получения знака «Житель блокадного Ленинграда», приходит на помощь тем, кто в этом нуждается.

Блокадники организовали сбор памятных вещей и документов, включая воспоминания о блокаде, и передали их в музеи. Сегодня те многочисленные реликвии, что были сохранены, находятся в фондах Ярославского и Рыбинского музеев. В домашних архивах ленинградцев хранятся справки о признании их пострадавшими от политических репрессий.

Осенью 1941 года в блокированном Ленинграде, включая пригородные районы, оказалось 2544000 человек гражданского населения, в том числе 400000 детей.

По примеру Ярославцев рыбинский совет ведет учет всех, кто обращается за помощью. Сведения составляют своеобразный журнал. Учетом членов общества занимается Зоя Григорьевна Старожилова. Это помогает систематизировать работу, сделать картину происшедшего более реальной.

Эвакуация из Ленинграда началась задолго до того, как замкнулось кольцо блокады. Уже 29 июня в Ярославскую область было направлено несколько железнодорожных составов с ленинградскими детьми. До конца 1941 года прибыло еще 67 тысяч детей. Всего за годы войны наша область приняла свыше 600 тысяч эвакуированных, среди них 122 тысячи детей.

С сентября 41-го по июль 42-го в Рыбинском районе было организовано 11 детских домов. Лучшие помещения, расположенные в окружении садов и парков сел Ильинского, Баранова, Максимовского, Займище были предоставлены для размещения 1500 ребят.

Это были особенные дети. Только за февраль-апрель 1942 года прибыло 300 00 человек – 167 железнодорожных составов. Эшелоны встречали без приветственных речей, у многих детей просто не хватало сил выйти из вагона. В ожидании поездов рыбинцы дежурили на станции. В распутицу, перевязав через плечо полотенце, по старому крестьянскому обычаю, женщины носили ослабленных детей к месту их нового жительства.

В первой половине 42-го года на всем пути эвакуации появилось множество братских могил – не все пережили голодный ад. Активисты общества блокадников пытались составить списки эвакуированных – получилось двухтомное издание книги, главное содержание которой 10000 фамилий блокадников. Однако собрать всех не получилось, документы на умирающих составлялись наспех, с пропусками и ошибками. Диагнозы разные: обморожение, воспаление легких, ранения. Основной причиной смерти была дистрофия – крайнее истощение организма, вызванное длительным голоданием. Запись «дистрофия и Ленинград» читали как приговор: блокадник. Возраст определяли по внешнему виду, блокадники выглядели плохо, и, как правило, старше своих лет. Некоторые эвакуированные были не из самого Ленинграда, а из области или из Карелии. 596 человек умерло в Рыбинске за годы войны, из них 110 детей. Хоронили их на Георгиевском и Ивановском кладбищах. Более точных сведений о местах захоронений нет.

Все, кто выжили, полвека как самые дорогие реликвии хранили документы и фотографии. Спасенные в эвакуации. Жили, работали

Большинство блокадников выбрали рабочие профессии. Высшее образование получили 20 человек, в основном, это врачи и учителя, а у 10 – среднее специальное образование. Этим людям пришлось много работать и рано начинать трудовую деятельность. Поэтому у большинства – общий стаж более 40 лет. Многим получить достойное образование мешала именно война. Все, кто остался в детском доме, сумели лишь овладеть рабочей профессией. Основные места работы – моторостроительный завод, «Полиграфмаш», судостроительный завод.

Из директивы Верховного главнокомандования Фашистской Германии о бомбардировках Москвы, Ленинграда, Рыбинска и других промышленных центров страны

8 декабря 1941 г.

Военно-воздушные силы. Задача состоит в том, чтобы лишить противника возможности производить пополнение и укомплектование своих вооруженных сил. С этой целью следует разрушать центры его военной промышленности и боевой подготовки, в первую очередь такие, как Ленинград, Москва, Рыбинск, Горький, Воронеж, Ростов, Сталинград, Краснодар и др.

Гитлер

«Совершенно секретно! Только для командирования!» М. , 1967, с. 344.

Об улучшении обслуживания эшелонов эвакуированных

Из постановления бюро Рыбинского горкома ВКП(б) об улучшении обслуживания эшелонов эвакуированных

4 июля 1941 г.

1. Обязать начальника 5 отделения службы движения тов. Виноградова и начальника политотдела тов. Осипова стоянку эшелонов с эвакуированными концентрировать в старом парке станции Рыбинск - пассажирская, для чего с 7 июля 1941 года отремонтировать и открыть остальные два пути, временно закрытые на ремонт

2. Обязать начальника 5 отделения тов. Виноградова и начальника станции Рыбинск - пассажирская тов. Белогурова к 6 июля 1941года установить в новом парке 10 кранов для обеспечения холодной водой, поставить дополнительный котел для горячей воды с увеличением количества кранов до четырех штук

3. Обязать начальника 5 отделения службы движения тов. Виноградова немедленно отвести место в районе нового парка для организации торговли продуктами и промтоварами.

4. Обязать начальника врачебно-санитарной службы тов. Воронкова обеспечить бесперебойное дежурство врачей и медсестер с 8 часов до 22 час. Ежедневно.

5. Для улучшения агитмассовой работы среди эвакуируемых выделить распоряжение начальника политотдела тов. Осипова 65 членов ВКП (б)из городской парторганизации.

Секретарь ГК ВКП (б) Кузьмищев.

ПАЯО, ф. 263, оп. 52, д. 175, л. 223. Подлинник.

Из учебника по истории, из книг и кинофильмов мы знаем, как жил и боролся с фашистами город-герой Ленинград.

900 дней длилась блокада; тысячи вражеских бомб и снарядов, голод, зимние холода переживали ленинградцы.

В борьбе с фашистами и голодом городу помогала вся страна. Большую заботу о Ленинградцах, вывезенных по Дороге жизни, взяли на себя жители нашей области. 122 тысячи ленинградских детей спасено ими за годы войны.

Всех ребят надо было спасти – вылечить, восстановить их силы, вернуть им смех. Детей отправляли в детские дома и интернаты, в колхозы, многих взяли на воспитание жители.

По-разному сложились их судьбы, вот лишь несколько примеров. Коле Козлову было 7 лет. Жил он на окраине Ленинграда. Отца взяли на фронт. Скоро умерли мать и старший брат. Трое младших лежали обессиленные в кровати, пока за ними не пришел комсомольский патруль. Ребят определили в детский дом, а весной 1942 года привезли в Ярославскую область. Медленно выздоравливал Коля, а когда окреп и подрос, выучился на фрезеровщика. Потом Николай Козлов служил в рядах Советской Армии, в Бересте.

За отличную работу Николая Васильевича наградили орденом Трудового Красного Знамени. Товарищи по работе избрали его депутатом городского Совета народных депутатов.

Лариса Чеплагова не знает своей настоящей фамилии, в начале войны ей было всего три года. Она помнит только большие дома, большой двор и вспышку огня. Еще Лариса помнит, как оказалась в Гаврилов - Ямском детском доме. У нее цинга, и она так слаба, что директор решает: Ларису надо поручить заботам семьи, ее удочеряют Анна Егоровна и Степан Иванович Чеплагова. Девочка росла в их семье, закончила школу, а после работала на моторном заводе.

На всю страну стал известен в 1945 году самый старший из ленинградских ребят Ваня Курочкин. В конце войны ему исполнилось 18 лет. За год Ваня выполнил пятилетнюю норму модельщика и был награжден орденом «Знак Почета»

«Эвакуированным – заботу и внимание»

Из статьи в газете «Рыбинская правда» «Эвакуированным – заботу и внимание»

21 января 1942 г.

Чтобы спасти женщин, детей и стариков от издевательства фашистов и тяжелых мучений, советское правительство проводило заблаговременную эвакуацию наших людей внутрь страны

Через эвакуационный пункт Рыбинска прошло немало таких людей. И наша общественность стремилась сделать все, чтобы помочь им. Все эвакуированные получали на пункте питание и отдых после утомительной дороги. Детям давались булочки, сахар, молоко, масло. Немало было таких детей, которые потеряли своих родителей. Для этих ребят отвели общежитие при школе № 17. Были приглашены воспитатели, обслуживающий персонал. Дети ежедневно находились под наблюдением медицинских работников. Очень скоро ребята становились совершенно неузнаваемыми. Тяжелые воспоминания забывались. К детям опять возвращалась веселость, чаще слышался смех. Приятно было видеть жизнерадостные личики.

Пункт по приему вещей от населения в Сталинском районе выделил для эвакуированных 199 зимних пальто, белье, шапки, обувь. Значительную денежную помощь оказал горисполком: до 1 января эвакуированным было выдано около 50 тысяч рублей. Городские предприятия охотно предоставляли эвакуированным работу. Тепло и радушно встречали их также колхозы Михайловского и Киндяковского сельсоветов и совхоз «Красная горка».

П. Добронравова, начальник эвакопункта.

«Рыбинская правда», 1942, 21 января.

В трудной военной обстановке жители Ярославской области ни на минуту не забывали о маленьких ленинградцах и проявляли исключительную заботу о них. Часто перевозили с места на место, в более надежные районы, приспособленные помещения: школы, старые барские усадьбы.

- Сначала я оказалась в Некоузском районе, потом нас отправили в Прилуки, затем в Улейму под Угличем. В детском доме № 172 я была «от» и «до», - вспоминает Тамара Николаевна Меркурьева (приложение 6). Она описала первую ночь в детском доме: «Нас привезли уже под вечер, шел дождь, сверкали страшные молнии, а в самом здании не было даже стекол. Спать положили на деревянные топчаны. А мы маленькие, один с одной стороны, второй – с другой. Кто-то шевельнется, так топчан вниз упадет, его взрослые поднимут, укроют. Укрывшись шинельными одеялами, у которых ворс был очень грубым. А какие большие ползали вши! Это же ужас! Меня все время стригли на голо – этого я никогда не забуду. Брили всех - и мальчишек, и девчонок, такая короста образовывалась на голове».

- Постоянно хотелось есть. С наступлением лета мы ходили в лес за грибами, варили суп. И ягоды собирали – сдавали по норме, чтобы мы все не съедали. Вот только я заметила, что из собранных ягод ничего никогда не выпекали, даже киселя не делали. Собирали щавель, оставшуюся на полях картошку. Очистки от нее на плиту положим, подсушим и так едим Вкусно. А еще собирали «тошнотики» (мерзлую картошку), из которой пекли лепешки. Веники ломали, сушили. За водой бегали к реке, которую между собой называли Ивушка из-за раскинувшихся по берегам зарослей. Так как книг в детском доме не было, приходилось идти на окраину села в библиотеку, находившуюся у действующей церкви.

(Воспоминания Тамары Меркурьевой)

Нина Александровна Мальцева сменила несколько детских домов. Потеряв семью, она сначала мыкалась по детдомам в Ленинграде, а затем на территории нашего края: в селах Шепиловское, Архангельское и Николо-Корма (Мышкинский район). Как правило, детей старались оставлять вместе с ленинградскими воспитателями. Так было легче адаптироваться в незнакомом месте, сохранять особый ленинградский дух. Ленинград, свою первую родину, несмотря на малый возраст, помнят многие.

Для Нины Александровны детский дом стал второй семьей: «Детский дом мне понравился. Он дал мне многое: здоровье - все-таки питание хоть какое-то выдавали. Нас приучили к доброте, детдомовцы не такие как все. Мы получили образование, стали людьми с большой буквы. С бывшими воспитанниками мы встречаемся, ведем картотеку. Нас 340 человек».

Сведения об эвако - населении г. Рыбинска по состоянию на 19 мая 1942 г.

Эвакуированных всего – 2120 чел.

Из них – 927 чел.

Из Ленинграда – 1057 чел.

Из Москвы – 153 чел.

Из прифронтовой полосы – 910 чел.

Трудоустроенных – 283 чел.

Предоставлено квартир – 27 чел.

В госпиталях и больницах – 295 чел.

На питание к фабрике-кухне прикреплено – 1061 чел.

Секретарь.

Инспектор эвакуации.

РФ ГАЯО, ф. Р-3, оп. 4, д. 283, Л. 10. Подлинник.

Вспоминает Халанская Елизавета Петровна.

- Мои папа и мама – коренные ленинградцы. Когда началась гражданская война, папу взяли в армию, а мама, спасаясь от голода, уехала к родителям в деревню. Мне исполнилось еще и двух лет, когда родители снова вернулись в Ленинград. В 1940 году я закончила школу медсестер и начала работать в детской больнице имени Раухфуса.

Когда началась война, мне было семнадцать лет. Я работала в отделении для грудничков. Бомбили ежедневно и не один раз в день, мы уносили младенцев в бомбоубежище. Потом возвращали обратно.

В октябре 41-го мама поехала за Невскую заставу на огороды за хряпой – так называли зеленый капустный лист. Хлебные карточки ленинградцы всегда брали с собой (а вдруг дом разбомбят), так же делала и мама. В трамвае было много народу, и у мамы вытащили все карточки (мамины на 250 граммов и мои на 125). Мы остались без хлеба. Плакали-плакали обе, а жить надо. Мама все причитала: «Что я наделала, погубила тебя». Наверное, чудом, но мы выжили.

Днем, примерно, в час, начинался обстрел из дальнобойных орудий, а вечером с восьми часов – бомбежка. В нашем доме было маленькое бомбоубежище. Люди ночевали там с маленькими детьми, а мы с мамой спускались с четвертого этажа на первый и стояли в подъезде. Я вставала все время в один и тот же угол и стояла там. Выли бомбардировщики, по небу «плясали» огни прожекторов, стучали об дверь осколки от зенитных снарядов.

В тот день я не вставала в «свой» угол. Когда объявили отбой воздушной тревоги, и мы стали подниматься домой, я увидела в своем углу целую раму от окна, которая вылетела от взрывной волны. В дом напротив попала бомба и он рухнул. В квартиру мы вошли с трудом, дверь была изуродована. В квартире все валялось на полу.

Если бы я встала в свой угол, меня бы вдавило в стену. Бог, видно, помог!

Осень 41-го. Числа не помню. Днем находилась дома. Был артобстрел. Вдруг сильный удар, грохот. Меня качнуло, как на палубе во время бури. Полетели стекла. Подбежала к окну, там пыль и дым. Оказывается, развалился целый флигель с пятого до первого этажа: в него попал снаряд. Взрослые были на работе. Погибли старики и дети. Девочка Лида 12-ти лет, ее брат Юра 14-ти лет, еще один мальчик Вова Мороз. Я видела, как мою одноклассницу несли на носилках со сломанной ногой, она сильно кричала. А Юру отбросило на несколько сотен метров взрывной волной. Так наш дом попал в число пострадавших.

Каждую годовщину снятия блокады по телевизору показывают кадры горящего госпиталя. Это было недалеко от нашего дома: госпиталь находится на углу Суворовского проспекта и улицы Красной Конницы. Разбомбили его в час дня. Провалилась вся середина, остался один остов.

Я была на работе в это время. Девочки дежурили на крыше и видели зарево. Говорят мне: «Это в вашей стороне». Я бегом бежала домой, думала, что это горит дом, но увидела, что разбомблен наш госпиталь. Кругом все дымилось, на прутьях арматуры повисли искореженные кровати, а вдоль улицы текла и бурлила река – повредило водопровод. Во время бомбежки госпиталь был заполнен ранеными Я каждый год смотрю на эти кадры военной хроники и все переживаю снова.

В нашей квартире было четыре комнаты. В одной жила семья тесаловских6 муж, жена, и два сына. Василий погиб в первые дни войны. Его супруга Анна сидела на диване с сыновьями. Она просто прикрыла глаза и затихла. Старший, четырехлетний Вова, стал будить ее: «Мама, вставай!». А мама мертвая. Спасая детей от голода, сама не доедала своей нормы и умерла.

Детей отправили в детский дом, потом эвакуировали. Вторая семья – Высоцкие – Спиридон Антонович и Мария Васильевна. Они до войны еще разошлись. А умерли вместе в одной постели, одетые в пальто, шапки и валенки. Была зима, 40 градусов мороз, в квартире лишь немного теплее. Они совсем ослабли и не могли топить времянку. Умер мой племянник Аденька, двух с половиной лет. До сих пор без слез не могу его вспоминать.

Сестра жила на Васильевском, я часто ездила навещать племянника. Всегда что-нибудь привозила ему из своей нормы. Последнее время он уже не играл и не улыбался. Гостинец спрячет под подушку и приговаривает: «Идя (это я), а де» - и почмокает, чтобы кусочек сахара или конфетку ему дали. А сам не ел, берег

Он умер летом 42-го года. Похоронили его на Охте в отдаленной могилке (за хлеб вырыли), а гробик не могли сделать: завернули в ватное одеяльце и на фанерку. С Васильевского везли на Охту в детской коляске. Когда я бываю в Ленинграде, первым делом навещаю могилку племянника.

2 сентября 1941 года мне исполнилось 18 лет. 31 января 1941 года меня вызвали в Смольнинский райвоенкомат, поставили на военный учет и не отпустили домой, а направили в Охту в госпиталь. Пункт сбора находился в Лесном. Трамваи не ходили. Мороз был 49 градусов. Мы, пять девушек, шли пешком. От Лесного до Охты очень далеко. Мы шли мимо кладбища. Там выше чугунной ограды были наложены трупы. Завернутые, раздетые и одетые, закоченевшие в разных позах – картина ужасная. Такое не забывается никогда.

К школе, в которой планировалось разместить госпиталь, добрались только к одиннадцати часам ночи. Нас уже ждали: начальник госпиталя и замполит. Нас покормили и уложили спать в классах на полу. А на следующий день началась работа по оборудованию госпиталя. Мыли, убирали, заносили мебель. Водопровод не работал. Воду таскали с Невы. Помню, поднимаешься с ведром, поскользнешься, упадешь. Ве5дро выльется – обратно к проруби. Несмотря на трудности, госпиталь открыли. Первые больные были – дистрофики, а потом стали и раненых принимать.

27 января 1944 года была снята блокада. Мы еще об этом не знали. Свободные от дежурства, собирались спать. Часов в одиннадцать услышали грохот орудий. Подбежали к окну, открыли маскировку и увидели красивые «снопы» фейерверка. Обрадовались, закричали «ура», обнимались. Решили, что война кончилась. К нам пришел офицер из политработников и сообщил, что прорвано кольцо блокады, в одном пока направлении. Это была большая радость для нас. Перешла в наступление 42-ая армия. Она защищала Ленинград со стороны Пулкова. Вскоре и мы двинулись следом за ней.

Наш госпиталь внес большой вклад в Победу. Нам вручили Красное Знамя за хорошую работу. В армейской газете «Удар по врагу» была напечатана заметка «Передовой госпиталь». Многие сестры и врачи награждены орденами и медалями. Я награждена медалью «За боевые заслуги», значком «Отличник санитарной службы» и медалью «За оборону Ленинграда» - эта награда самая дорогая для меня.

Уехала я из Ленинграда в ноябре 1945 года, вышла замуж. Несколько раз ездила на День Победы. Вспоминали свою жизнь в дни блокады. Теперь уже многих нет в живых, но память будет жить вечно.

(Дневник передала в редакцию газеты «Рыбинские известия» дочь Елизаветы Петровны Виктория Халанская. )

Вспоминает Кузьмина Нина Алексеевна

- В семье было трое детей: я и два брата. В начале войны отец ушел на фронт, а мать в скором времени заболела и попала в госпиталь. Оба брата - Олег и Юра - умерли в блокаду, а меня, вместе с другими ребятами из детского сада Октябрьского района эвакуировали в Некоузский район Ярославской области, ст. Станилово, где определили в детский дом №87.

Война кончилась, и многих детей забрали в Ленинград - у них нашлись родители. Остальные, у кого родные погибли, так хотели попасть в родной город, что бежали за поездами, увозящими счастливых ребят, чтобы привезти их на родину, в Ленинград.

В детском доме я воспитывалась с 1942 по 1953 год. Эти годы я никогда не забуду: красивые места на реке Сить, поля, луга, леса. Нас окружили заботой и вниманием. Мы часто ходили в походы, ездили в Ярославль на олимпиаду.

Выступали детским домом в театре им. Волкова, где наш хор часто занимал 1-е место. Художественным руководителем была Зинаида Владимировна Кудрявцева. Некоторых ребят отобрали в музыкальное училище им. Собинова №5 г. Ярославля: Володю Павлова, моих подруг сестер Мелехиных, братьев Солнцевых и других.

Ребята очень любили первого директора детского дома - Екатерину Филипповну Маркову (она из Ленинграда), и воспитателей Веру Ивановну Блинову Веселову, Софью Андреевну Голубеву и многих других. О них осталась светлая память. Потом училище №5, Рыбинский завод приборостроения, и в настоящее время я на пенсии.

10. 11. 1997

Помощь учащимся школ фронту и освобожденным районам

Из отчета о работе Рыбинского горсовета о помощи учащихся школ фронту и освобожденным районам 1941 – 1944 г.

В период Отечественной войны учащимися и учителями школ города проведена разнообразная общественно-полезная работа. Школьники собрали и внесли на постройку танковой колонны и подводной лодки «Ярославский комсомолец» 16660 руб. , на подарки бойцам Красной Армии 16500 руб. , отправили большое количество ценных посылок на фронт. В подшефный город Сычевку, освобожденный от немецко-фашистских захватчиков в 1944 году, послано полное оборудование для неполной средней школы (физический кабинет, химический кабинет, естественно географический кабинет и библиотека в 1000 книг). В другие освобожденные районы собрано и отправлено 1800 книг и 478 разных вещей домашнего обихода. Большую работу школьники провели в подшефных госпиталях Отчет о работе Рыбинского горсовета за период декабрь 1939 – декабрь 1944 гг. Рыбинск, 1944.

Вспоминает Смирнова Зинаида Ильинична

В 1936 году окончила 7-ую образцовую среднюю школу Красногвардейского района. Затем поступила в Ленинградский Ордена Трудового Красного Знамени Химико-Технологический институт им. Ленсовета. В 1941 году защитила диплом и была оставлена работать научным сотрудником в институте при кафедре, т. к. ее специальность имела военное значение. Там она и работала во время блокады.

Жила она со своими родными в Озерках. Ее сестра, Зоя, училась в медицинском институте, родители были служащими. Нам мама многое рассказывала о блокадном Ленинграде, Если шли об этом передачи, то смотреть их или слушать она не могла без слез. И нам говорила, что их семье повезло: район, где они жили, не бомбили и не обстреливали; не надо также было тратить силы, чтобы принести воды, так как рядом находилось озеро. (А в центре города это была проблема).

Зимой стало особенно трудно (приложение 10). Дальняя дорога в холодном транспорте на работу и обратно, скудный паек и все испытания подорвали ее здоровье. Мама очень похудела и ослабла. В марте 1942 года она и ее сестра были вывезены через Ладожское озеро, а затем эшелоном - на Северный Кавказ. В Кисловодске ленинградцев встретили очень приветливо. Мама поддерживала отношения с людьми, которые дали ей с сестрой приют, на протяжении всей жизни.

До войны мама была здоровой, жизнерадостной и энергичной. А после блокады остались только жизнерадостность и энергия, которые помогли ей прожить долгую и интересную жизнь. Мы помним маму и бабушку всегда в центре общественной жизни. Она была одной из первых, кто создавал в Рыбинске общественную организацию «Жители блокадного Ленинграда — Память» Работая секретарем, Зинаида Ильинична много сил отдавала уточнению и составлению списка жителей блокадного Ленинграда. Дочери: Павлова Ирина Игоревна, Нечаева Наталья Игоревна Внучки: Нечаева Елена Николаевна, Павлова Ольга Ивановна.

Вспоминает Иванова Раиса Александровна

«Сведений не имеется», - как часто получали мы такой ответ на свой чапрос, когда в 1985 году начали свой поиск через государственные архивы. Искали ученики школы №18 тех, кто помнит крушение эвакуированного эшелона из Ленинграда в 1942 году. Ни Центральный Архив, ни областной положительного ответа нам не прислали.

Оксана Чепурко. Наташа Новикова, Лена Сажина узнали о случае на железной дороге во время Великой Отечественной войны (приложение 11). В районе деревни Почесновики в 1942 году произошло крушение поезда в результате артиллерийского налета. Лена Сажина рассказала историю на заседании группы «Поиск». Ребята заинтересовались этим случаем и стали искать очевидцев этой трагедии. Обратились в городскую газету и к жителям самой деревни.

Нашли свидетелей этой трагедии и взяли интервью у В. П. Журавлева, М. Е. Староверовой, жительницы этой деревни. Л. Ы. Нарышкин в то время сам выезжал на место бомбёжки. Из рассказа Староверовой: «Я во время войны жила в деревне, работала в совхозе «Малиновец». На наших глазах произошла та страшная трагедия.

Бомбы врага были сброшены на вагоны проходящего эшелона с эвакуированными ленинградцами. В деревне было пусто. Бригадир Кочетков направился подбирать раненых. Мы с такой болью, с таким напряжением подбирали изувеченных людей. Делали перевязки, носили в дом Нюры Волковой. Сделали все, что возможно. В этой суматохе не отметили место захоронения. Это плохо».

Оксана Чепурко, записавшая рассказ, отметила, что вагон был сброшен с рельсов. Сразу погибло 15 человек. Много было пострадавших детей. Их захоронили в воронке от авиабомбы, метрах в 500 от железной дороги.

Место захоронения ребятам помогали установить жители деревни. Директор школы Зинаида Петровна Короткова просила наших шефов - это было конструкторское бюро «Луч» - увековечить память погибших ребят и взрослых. Через некоторое время меня вызвал заведующий отделом горкома партии Николай Васильевич Романов и показал проект будущего памятника. Обелиск всем понравился и был отдан в работу. Над ним трудились в управлении ПМУ, что на улице 9 Мая. Памятник был изготовлен на средства от металлолома, собранного учениками школы №18. В 1985 году, 1 июня в День защиты детей, стелла была установлена. Наш отряд «Поиск» работал для этого 7 лет, с 1978 года.

Затем, в 1999 году обелиск, к которому каждый День Победы 14 лет ходили наши ребята, варвары срезали и украли. Не передать, какие чувства охватили преподавателей и детей - только бесчувственные, жестокие люди могли это сделать. Но мы верили, что всегда найдутся другие. Нам на помощь пришли активисты общественной организации «Отечество». Генеральный директор моторостроительного завода, ныне НПО «Сатурн», Юрий Васильевич Ласточкин помог восстановить историческую справедливость и компенсировать моральную травму, нанесенную бандитами. С 2000 года на старом месте, возле железнодорожной насыпи, снова стоит памятник, к которому приходят и взрослые, и дети (приложение13).

Никто не забыт и ничто не забыто

О. Бергольц

В хронике Великой Отечественной войны особая роль Рыбинска связана с блокадой Ленинграда. Именно наш город принял вывезенных из огненного кольца детей. Многие, если не все, до сих пор живут среди нас.

Героическая оборона Ленинграда стала символом мужества и непобедимости советского народа. Ленинградскую эпопею часто называют "чудом на Неве". Но чуда не было, был город-фронт, где каждый отдавал все - вплоть до собственной жизни, для победы над врагом. не было в этом чуда! Были беспредельная самоотверженность и массовый патриотизм защитников города на Неве. После изучения этой темы Ленинград стал для меня символом непобедимости духа, выдержки, стойкости и героизма.

И сделав социологический опрос, я могу ответить на вопрос - какова же была роль Рыбинска? И как видят Рыбинск дети? Рыбинск стал II ой родиной для них, дети выросли людьми честными, добрыми и в их сердцах живет память о тех Великих днях.

А я, молодой житель Рыбинска, буду помнить всех тех, кто защищал мою Родину и с гордостью передам эту память своим детям.