Традиции земли уральской. Висим - моя родина

Быть на платиновых тагильских промыслах и не съездить в Висим, это все равно, что быть в Риме и не видеть папы.

Д. Н. Мамин-Сибиряк

У каждого человека есть своя родина, то самое место, лучше которого не сыщешь на всем белом свете. Моя родина - поселок Висим.

Висим - небольшой уральский поселок, раскинувшийся на живописном европейском склоне уральского хребта при слиянии трех горных речек в пятнадцати километрах от пограничного столба <<Европа-Азия>>. Висим - необычный поселок. Родившийся здесь русский писатель Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк посвятил Висиму роман <<Три конца>> - целую уральскую летопись о людях Висимо-Шайтанского завода, любовь к которым он перенес через все свое творчество.

Висим прославился как и своеобразная столица добычи драгоценного металла - платины. В 1890 году Д. Н. Мамин-Сибиряк писал: <<Висим, подаривший Европе платины миллионов на сто, является самым заурядным заводом>>.

Сейчас я живу и учусь в городе Нижний Тагил. Во время школьных каникул часто бываю на своей родине. Здесь живут мои родственники, моя бабушка. Мне очень нравится наш поселок. Его природа действует благоприятно на человека. Я люблю слушать рассказы бабушки о жизни наших предков, о том, как интересно они отмечали народные праздники. Очень многое в Висиме связано с именем нашего писателя-земляка: дом-музей писателя, центральная улица поселка, средняя школа. Жители Висима очень бережно хранят память о человеке, который с такой любовью описывал природу родного края, жизнь и быт своих земляков - висимчан. Сегодня сохранились в поселке три конца, о которых повествует Д. Н. Мамин-Сибиряк в романе - летописи, старинные дома, построенные кержаками, туляками и хохлами. Очень многое в Висиме напоминает о тех далеких временах.

Меня заинтересовала судьба моей малой родины, родины моих предков. И я решила познакомиться с историей этого милого сердцу уголка, изучить жизнь и быт населения этого уникального уральского поселка, его традиции.

Висим - моя родина

Заселение Висимского края старообрядцами

История Висима исчисляется не одним столетием. Первыми поселенцами в этом краю были исседоны и гипербореи. Позже появились ханты и манси, селившиеся в лесах по берегам речек Шайтанки, Сулатки, Сисимки. Обилие дичи в лесах и рыбы в речках, удаленность от шумных городов привлекли таежных людей.

Одним из этапов колонизации Урала послужил раскол русской православной церкви в 1653-1656 гг. , отделение от русской православной церкви части верующих, не признавших церковные реформы Никона и ставших в оппозиции официальной православной церкви. Преследуемые церковью и царским правительством, старообрядцы вынуждены были бежать из центральной части России на ее окраины - на Урал. <<Давно ходила промеж раскольников молва, что много привольных мест поразбросано на Каменном поясе, вот за эту штуку и ухватились вожаки, посылая в обетованную страну своих духовных чад. И потянулись на Каменный пояс раскольники, унося с собой веру отцов, предания старины, и неразрушимое желание спасти свою душу от мирского соблазна, греховной суеты>> (Кругляшова ,1967).

На Каменном поясе раскольники нашли именно то, чего желали. Действительно настоящая пустыня, дикая и величественная, представилась их взору: <<Картинно уставленная горами, покрытая сплошными, непроходимыми, дремучими непроглядными лесами. И эта привольная пустыня, кипевшая млеком и медом, была почти совсем необитаема, если не считать небольшие казацкие укрепления, разбросанные на далеком расстоянии одно от другого, да десятка три русских промышленников, шатавшихся по горам за разным пушным зверем, птицей и рыбой. Привольно и хорошо было жить раскольникам среди своего леса на берегу трех речек. Было всего у них вволю; зверь не переводился в лесу, рыба в реке, а птицы всякой счету не было, да вдобавок кругом поселка много попадалось пролесков из липняка, в котором переселенцы устраивали большие пчельники, дававшие массу душистого липового меду>> (Д. Н. Мамин-Сибиряк, 1947).

С речки Кержанки появились в Висиме кержаки - переселенцы. При впадении реки Висима и Шайтанки в Межевую Утку возникла старообрядческая Висимская слобода с 92 дворами. Выше слободы по всему течению реки Висима раскидано было много отдельных жилых домов. Правая сторона Межевой Утки принадлежала солепромышленникам Строгановым, которые до 60-х годов XVIII века носили баронское звание, отсюда и название Баронской стороны в Висимо-Шайтанском заводе.

А. Строганов, последователь крупного солепромышленника Г. Строганова, которому для выварки соли в 1558 году Иван Грозный пожаловал земли по рекам Каме и Лысьве, получил жалованную грамоту на земли по обеим сторонам реки Камы от устья Лысьвы в районе Соликамска и вниз до реки Чусовой. Позднее были присоединены еще земли по реке Тоболу, а также рекам Нытве, Югу, Очеру и Ошапу (Большаков,2000).

В обязанности Строгановых вменялось строить укрепленные городки, содержать ратных людей, искать руду и плавить для казны металл, развивать солеварение и сельское хозяйство. Они были на 20 лет освобождены от налогов и повинностей. Им было дано право населять эти земли людьми <<неписьменными и нетяглыми>> (Кругляшова,1967).

Однако это правило они постоянно нарушали, принимая беглых. Ни одной солью промышляли Строгановы: они обирали малые народы, жившие в горных лесах и за Камнем. Строгановские приказчики, нагрузив короба дешевой хозяйственной мелочишкой, везли ее на обмен. Лежалый сгноенный хлеб, одежная рвань, шила, огниво, пряди неводные: все шло за дорогие меха, мороженую рыбу, битую птицу, за самоцветы. Слабосильным <<вогуличам>> и зырянам Строгановы давали в долг, а после их заставляли отрабатывать на своих промыслах. А те, кто прятался от долгов в лесах, попадали в горькую беду. Строгановы напускали на них злых людей, давали наказ: <<Убей некрещеного или выкинь из юрты, а жену и детей забери себе рабами, пусть трудятся на тебя, а ты, заодно с ними, на хозяина>>. Не выдерживая жестокой эксплуатации, тяжелой жизни, крестьяне бежали из вотчин Строгановых за Межевую Утку и селились по берегам рек Сулатки, Мартьяна, Шайтанки (Бабиков, 1971).

Н. К. Чупин (1873) приводит любопытные сведения описи новых поселений по рекам Межевой Утке и Чусовой, сделанной в 1732 г. События, предшествовавшие описи, были таковыми: <<Демидов и его приказчики покровительствовали переселенцам, умножавшим собою число рабочих на заводах. Среди этих поселений рассыпались по разным местам в лесах раскольничьи скиты - мужские и женские. Самым значительным поселением была слобода Висимская на реке Висиме при впадении ее в Межевую Утку; выше слободы по течению всего Висима раскидано было много отдельных домов>>.

<<Раньше-то в Висиме, сказывают, только кержаки и жили. До Демидова-то хорошо жили. И пашни, и пчелы. С городом не связаны. Демидов - первый заводчик на Урале, как туда-то пришел, туго пришлось кержакам. Он, чтобы они работали, а не бегали, приковывал их к тачке. Работали по десять часов, а вечером их отковывали. Бунтовали часто. А как обунтуют, жандармов из города>> (Кругляшова ,1967).

Историческое прошлое Висимо-Шайтанского завода

Поселок Висим (в прошлом Висимо-Шайтанский завод) раскинулся при впадении рек Висима и Шайтанки в Межевую Утку, в сорока километрах от центра уральской металлургии Нижнего Тагила. Поселок окружен массивными, мягких очертаний зелеными холмами, с которых видна цепь уральских гор, покрытых лесом или поднимающих скалистые вершины-шиханы.

В трех километрах от узкоколейной железной дороги, соединявшей Висимо-Уткинск с Нижним Тагилом, расположился наш поселок. Дорога проложена в 1895 г. для заводских надобностей, но в 2004 году была демонтирована.

Основание Висимо-Шайтанского завода относится к тем годам, когда один за другим возникали заводы на землях, принадлежащих Демидовым: в 1725 г. - Нижнетагильский, в 1729 г. - Черноисточинский. Акинфий Демидов, не сомневаясь в поддержке Берг-коллегии, начал в 30 гг. XVIII в. самовольное строительство нового завода по соседству с Черноисточинским.

Источники расходятся в вопросе о годе основания завода. Н. С. Попов (1804) пишет: <<Висимо-Шайтанский завод построен по указу Государственного Генерал-Берг-Директориума в 1741г. господином Действительным ст. сов. Акинфием Никитичем Демидовым в 30-и верстах от Нижнетагильского на р. Шайтанке в жалованных землях грамотою 1702г. >>. Н. К. Чупин (1873) считает 1741 г. датой, значащейся в официальных сведениях XIX в. , но не совсем отвечающей действительному ходу событий. Стремясь восстановить действительную дату основания завода, уральский историк приводит свидетельства архивных материалов, а именно, ведомости о заводах, составленной в канцелярии Главного заводов правления в 1746г. :

<<Шайтоно-Висимский[1] завод для дела железа и латунной меди строить начать без позволения, но после позволения о постройке оного дано по указу из Генерал-Берг-Директориума от 27 октября 1741 года; по сему и достроен, а когда - неизвестно>>. <<В ведомости же, составленной в 1757 году,- добавляет Н. К. Чупин (1873),- постройка его отнесена к 1744 году>>. И. Я. Кривощеков (1910) вслед за Н. К Чупиным указывает 1741 г. как время получения официального разрешения на постройку завода и в дополнение к данным Чупина относит предположительно возникновение завода в 1715-1720 гг.

Выбор места для постройки был обусловлен благоприятным стечением многих обстоятельств. Большим преимуществом было срединное положение Висимо-Шайтанского завода между Нижним Тагилом и Усть-Уткой и относительная близость к этим населенным пунктам, от Тагила 52 версты по тракту, до Усть-Утки - Пристани на Чусовой-31 верста. В Висимо- Шайтанский завод и в заводы Выйский, Лайский, Черноисточинский, Висимо-Уткинский переправлялась сухим путем часть Нижнетагильского чугуна для перековки в железо. Продукция уральских заводов сплавлялась в центр России по реке Чусовой, демидовскими <<воротами>>, которыми была Усть-Утка (или Пристань).

Важным обстоятельством для постройки завода было и наличие гидро-энергии, необходимой для кричного производства железа. Обилие воды создали реки Межевая Утка, Висим, Шайтанка с впадающими в нее Сулаткой, Си-симкой и Мартьяном. При строительстве завода Акинфий Демидов решил запрудить реку Шайтанка, чтобы заставить воду вращать заводские колеса и поднимать тяжелые молоты. Позднее была запружена и река Утка, чтобы, спус-кая весной и осенью воду, легче осуществлять сплав железа.

В Висимо-Шайтанске строился завод как передельный, и в зависимости от количества молотов (1-3) колебался выпуск железа. Среднегодовое

1 Орфография оригинала производство к середине XIX века - 34,2 тысячи пудов. По мнению Штин

(1999) в связи с большой удаленностью от Нижнего Тагила, так и не набрал мощности черноисточинского и занимал лишь шестое место из восьми передельных предприятий. На заводе выпускали железо знаменитой марки <<Старый соболь>>, которое переправлялось по воде в центр России и за границу.

Одним из решающих факторов открытия железоделательного производства были люди, задолго до основания завода поселившиеся при слиянии трех рек в долине, богатой рыбой, лесным зверем и птицей, в условиях, благоприятных для разведения скота и, хотя и в меньшей степени, для хлебопашества. Завод строился в поселке, уже имевшем к тому времени свою историю. Заводчик получил готовые рабочие руки.

В трудах уральских историков и в архивных материалах единогласно утверждается, что поселок возник задолго до основания завода. Беглые из разных мест раскольники, а так же беглые крестьяне из Строгановских вотчин стали селиться в 20-х гг. XVIII в. по левым притокам Межевой Утки (Шайтанке, Висиму) и выше ее устья - по Чусовой и Сулему. В 1732 г. насчитывалось несколько дворов в слободе Висимской (Кругляшова,1967).

Природные условия, земельные богатства и месторасположение Урала в Российском государстве обусловили пути и характер заселения людьми его земель. С этими особенностями колонизации вынуждены были считаться Демидовы при постройке Висимо-Шайтанского завода. При впадении Шайтанки и Висима в Межевую Утку возникла старообрядческая Висимская слобода. С постройкой завода к таким занятиям людей как рыбная ловля, охота, разведение домашнего скота, земледелие прибавилась заводская работа и постепенно стала ведущим занятием.

До начала официальной правительственной разработки рудных богатств Урала население его было свободным от крепостной зависимости, входило в разряд государственных крестьян. Заводчики, стремясь приспособиться к конкретным историко-экономическим условиям - развитию промышленности в феодально-крепостной стране, - потребовали от правительства разрешения приписывать крестьян к заводам и получили его. Это обеспечило необыкновенно дешевую рабочую силу. Один из владельцев уральских заводов - Демидов, превратился в помещика-дворянина, захватив в свои руки огромные пространства уральской земли, приписав к заводам тысячи крестьян.

Население Висимо-Шайтанского завода формировалось из числа закрепощенного местного населения, из купленных и переведенных заводчиком из других местностей России, из категорий беглых, вечноотданных, отставных солдат. Указом Петра 1 от 1721 г. заводчики получили право покупать на заводы рабочую силу. Это приводит к тому, что на Урал попали люди из разных мест России. В конце первого и во втором десятилетии XIX в. приток крепостных из европейской части России усилился в связи с тем, что приписка крестьян к заводам с 1807 г. отменяется, а рабочая сила по-прежнему необходима. В Висимо-Шайтанский завод заводчик Николай Демидов переселил в 1815 г. своих крепостных из Тульской и Черниговской губерний. Переселенцы заняли земли Висимской слободы, образовав Туляцкий и Хохлацкий <<концы>>, разделенные речкой Висим. Не по своей воле приехали на далекий Урал украинцы и туляки. Трудно давалась привычка к новому месту жительства, к новой работе. Но в те времена, когда заводчик-феодал распоряжался жизнью и смертью своих крепостных, переброска их с одного места на другое совершалась без какого-то бы ни было предупреждения, не говоря уже о согласии (Кругляшова,1967).

Так возникла структурно-топономическая особенность Висима: три его знаменитых конца, тщательно описанные и воспетые в произведении <<Три конца>> нашим писателем-земляком Д. Н. Маминым-Сибиряком: Кержацкий, Туляцкий и Хохлацкий.

Жизнь и быт кержаков

В уральской летописи <<Три конца>> Мамин - Сибиряк (2002) под именем Ключевского завода описал Висимо-Шайтанский завод (современный Висим). Река Березайка в романе - это Шайтанка, река Сойга - Утка, река Култым - Висим. Кержаки, занимая первенство на заводе, всех пришлых людей называли <<мочеганами>>.

<<В самом Ключевском заводе невольно бросалась в глаза, прежде всего расчлененность <<жила>>, раскидавшего свои домишки по берегам трех речек и заводского пруда. Первоначальное <<жило>> расположилось на левом берегу реки Урьи, где она впадала в Березайку. Увесистый берег был точно усыпан бревенчатыми избами, поставленными по-раскольничьи: избы с высокими коньками, маленькими окошечками и глухими, крытыми со всех сторон дво-

Двухконьковая изба кержака. Середина XIX века. Изгородь изготовлена висимскими кузнецами.

рами. Эти почерневшие постройки кондового раскольничьего <<жила>> были известны под общим названием <<Кержацкого конца>>. Кержацкий конец занимал половину поселка.

В романе автор описывает уклад жизни кержаков, отмечая во всем строгий порядок: <<Порядок,. выходил на крутой берег реки и весь был уставлен такими крепкими, хорошими избами. С улицы все избы были, по раскольничьему обычаю, начисто вымыты,. Желтые бревна так и светились, как новые. В Кержацком конце жили чистоплотные, как кошки, бабы. Раскольничья чистота резко выделялась среди мочеганской грязи>>.

На примере одной из героинь романа мы знакомимся с укладом, порядком жизни кержаков: <<У Таисьи все хозяйство было небольшое, как и сама изба, но зато в этом небольшом царил такой тугой порядок и чистота, какие встре- чаются только в раскольничьих домах, а здесь все скрашивалось еще монастырскою строгостью>> (Мамин - Сибиряк, 2002).

Кержакам некогда было воспитывать свою <<плоть>>, даже женщины работали на заводе нисколько не хуже своих мужей.

Детей с малолетства учили молиться и знать свою веру. Девушек это касалось

Праздничная одежда кержаков.

Девочки с детства были очень скромны, тихи и очень красивы. Кержаки, особенно девушки и женщины, были очень аккуратны, держали себя всегда гордо и считали, что они лучше хохлов и тулянок.

Очень интересно автор романа описывает период заготовки сена. В это время заводовладельцы даже останавливали производство: затухали доменные печи, завод погружался в тишину.

<<Страда на уральских горных заводах - самое

Страда на заводе.

Фото из семейного архива Петровой В. Б. 2008 г. оживленное и веселое время. Все заводское население переселяется на покосы, где у избушек и балаганов до Успеньева дня кипит самая горячая работа. Кержацкий конец уходил на берега Ульи и Березайки, а мочегане занимали противоположную сторону, где весело разливались Култым и Сойга.

Кержацкие полосы делили новые расчистки, и занимали первых заводских куреней, а мочегане каждый шаг покупался здесь отчаянным трудом. Все концы пустели, и большинство домов оставались совсем без хозяев. Закрытые ставнями окна, деревянные засовы и грошовые замки служили единственной охраной пустовавшего дома. Воровства в Ключевском заводе вообще не было.>> (Мамин - Сибиряк, 2002).

Заводовладельцы понимали необходимость этого важного дела. Население должно было пережить суровую уральскую зиму: рабочие получали мизерную оплату за свой труд, поэтому нужно кормить свою семью, стариков, детей. Главной тягловой силой на заводе были лошади, которых использовали углежоги для перевозки древесного угля, необходимого для работы доменных печей. Зимой по санному пути на лошадях доставляли чугун на Пристань, затем его на баржах по полноводной Чусовой переправляли в Центральную Россию.

Опираясь в своей работе на прочитанный роман, мы можем судить, что Кержацкий конец - самый большой по площади. Жизнь и быт кержаков опре-делялись их религией, которая диктовала неприязненное отношение к людям другой веры. Часто кержаки селились в скитах, которые поодиночке были раз-бросаны в тайге, среди болот. <<Мимо скита можно было проехать среди бела дня и не заметить его, так он ловко спрятан в еловом лесу у подножия мохнатой горки>>. В скиты отправляли девушек, совершивших грех в мирской жизни, их называли <<слепыми>>. В скиты приходили сами по желанию, молодые и старые. По шесть недель сидели за занавеской в темноте, ни с кем не разговаривали и никого не видели, а питаться можно было только черными сухарями и стаканом воды в день. Потом надевали черное облачение, шитое красным. Волосы закры-вали, но не подстригали. Девушки, совершившие грех, в скитах замаливали грех. <<Молились они очень долго и отчаянно, старались побыстрей осво-бодиться от этого наказания и быть ближе к Богу. Между своими этот грех скоро смывали с рук. Если самосадская девка провинится, то увезут в Заболотье, в скиты, а родне скажут, что ушла гостить в Ключевской, если с ключевской такое горе приключится - ушла на Самосадку, а когда грешная душа вернется, то найдут какого-нибудь мужика>> (Мамин - Сибиряк, 2002).

В романе описывается случай, исковеркавший жизнь молодой девушки-кержанки Аграфены Гущиной. Так и не пришлось быть счастливой этой красавице, <<спутавшейся>> с мочеганином, да еще женатым. Этого не простили ей братья, это было великим грехом. В скиту для Агрфены началось <<трудничество>>. Ей дали другое имя - Аглаида. Она больше не имела права возвращаться к <<мирской>> жизни, встречаться с родными.

Похороны усопших тоже имели свою особенность, покойников хоронили в колодах. В погребальной одежде кержаков удерживались старые формы одежды, которая изготавливалась исключительно из домотканины. Мужчин хоронили в рубашке и холщевых штанах, сшитых на руках иголкой вперед; на ноги умерших мужчин надевали лапти. Погребальная одежда женщин состояла из длинной холщевой рубахи без шва на плечах, с завязкой у ворота, из головного убора - сороки (в которой в свое время женщина венчалась) и холщевого платочка. Сверх всего покойника заворачивали в холщевый саван.

Многие умирающие могли требовать, чтобы их хоронили по тем или иным обычаям. Так, в романе <<Три конца>>, Василиса Корниловна, кержачка, перед смертью потребовала <<иночества>>, а перед этим еще должно совершиться <<скитское покаяние>>. <<Над умирающей Аглаида читала отходную, а Таисья подложила под голову старухе заранее приготовленный камень. Так требует раскольничий обычай. Каждый уносит с собой в могилу такие камни. Похороны заняли целых три дня. Над покойницей читали попеременно Таисья и Аглаида. Гроб был сделан колодой, а не дощатый. Покойницу обули в лапти, как того требовал обычай, спеленали по савану широкою холстиной и положили на стол в переднем углу. По обычаю над женщиной читали только женщины>>. Аглаида говорила Нюрочке, внучке покойной, о душе умершей, что <<сорок ден и сорок ночей будет летать бабушкина душенька над своим домом и будет плакать. От великого четверга седьмицы до Вознесения все мертвые душеньки в светлом летают.>> (Мамин - Сибиряк, 2002).

У кержаков, вплоть до первой четверти XX века, стойко сохранялся древний обычай погребения в долбленой колоде - <<долговине>>, которую обычно старики заготавливали еще при жизни. Над каждою могилкой на раскольничьем кладбище стоял деревянный голубец с деревянным восьмиконечным крестом (из рассказа Повольских В. А. , 1928 г. р. ).

<<Три конца>> Висима были чужды друг другу. Разрозненность населения и крепостнический произвол наложил свою печать на семейную жизнь поселка, на его историю, легенды, песни. <<Певцы были все кержаки, - отличались брательники Гущины. Мочеганка Домнушка присела к окну, подперла рекой щеку и слушала, вся слушала,- очень уж хорошо поют кержаки, хоть и обушники. У мочеган и песен таких нет.>> (Мамин - Сибиряк, 2002).

В те годы девушка-кержачка не могла выйти замуж по любви за православного. Родители говорили: <<Там другая вера>>, и выдавали свою дочь зачастую не по любви. Моя прабабушка, Гущина Антонина Ипатьевна, была кержачкой, выходила замуж в 1916 году, то есть после реформы, когда у людей была свобода, могли выбирать сами, за кого выходить замуж или жениться. И все же, по рассказам нашей бабушки, она должна была до венчания поменять свою веру на православную. За этот обряд нужно было заплатить немалую сумму (из рассказа Березиной В. И. ,1934 г. р. ).

Раскольники, которых в заводе было много, с 1808 года имели в поселке свою собственную молитвенную часовню, которая позже по Высочайшему указу, в 1848 году, была передана единоверческому населению и в ведение епархиального начальства. В 1875 году был открыт и самостоятельный единоверческий приход с храмом.

В 1924 г. , после Великой Октябрьской социалистической революции, храм прекратил свое существование. А в 1951 г. в помещении храма был открыт продовольственный магазин, который действует в настоящее время. Местное население, в основном пожилые люди, этот магазин называют часовней.

Жизнь и быт крестьян из Тульской и Черниговской губерний на Висимо-Шайтанском заводе

В конце первого и во втором десятилетии XIX века усиливается приток крепостных из европейской части России в связи с тем, что с 1807 года отменяется приписка крестьян к заводам.

<<Заводское действие расширилось, а заводских рук было мало. Завод, в котором жил Хома, представлял такую этнографическую картину: половина его населения - собственно старожилы, то есть потомки убежавших на Камень раскольников, четверть - хохлы и четверть - туляки. Таким образом, в одном заводе сошлись Великая, Малая и Северная Россия>> (Мамин - Сибиряк, 1987).

Хохлы считали, что они были проиграны графом Разумовским одному из Демидовых. Насколько это верно, в настоящее время трудно сказать, но невероятного в этом ничего нет. Если существовали <<проплеванные>> деревни и если крепостных меняли на собак, отчего не существовать проигранным. <<. в тридцатых годах одному из Устюжаиновых удалось выгодно приобрести две большие партии помещичьих крестьян - одну в Черниговской губернии, а другую - в Тульской. Малороссы и великороссы были <<пригнаны>> на Урал и попали в Ключевской завод, где и заняли свободные места по рекам Сойге и Култыму. Таким образом, образовались два новых <<конца>>. Туляцкий на Сойге и Хохлацкий - на Култыме. Новые поселенцы получили от кержаков обидное прозвище <<мочеган>>, а мочегане в свою очередь окрестили кержаков <<обушниками>>. Разница в постройках сразу определила характеристику концов, особенно Хохлацкого, где избы были поставлены кое-как. Туляки строились <<на рассейскую руку>>, а самые богатые сейчас же переняли всю кержацкую повадку, благо лесу кругом было много. Хохлы селились как-то врозь, с большими усадами, лицом к реке, а туляки осели груднее и к реке огородами>> (Кругляшова ,1967).

<<Изба старого Коваля выходила лицом к речке Култыму, которая отделяла Хохлацкий конец от Туляцкого. Ганна. перешла через покосившийся старый мост на Туляцкую сторону, где правильными рядами вытянулись все такие крепкие, хорошие избы. <<Вон какие славные избы у туляков. - невольно сравнивала старуха туляцкую постройку со своей хохляцкой. - Наши хохлы ленивые да пьянчуги. Вон тулянки уж печки истопили, а наши хохлушки только еще поднимаются>> (Д. Н. Мамин-Сибиряк,2002).

Интересные сведения мы находим в романе <<Три конца>> и о воспитании детей в туляцкой семье. Туляки были строгими и любили порядок в доме и в семье, и дети их не смели ослушаться и боялись своих родителей. Одной их крепких и зажиточных на заводе считалась семья Тита Горбатого. Автор описывает, как Тит Горбатый наказал своего уже взрослого сына Макара за то, что тот <<прогулял где-то целую ночь с товарищами и теперь едва держался в седле>>. Тит ждал его с черемуховою палкой в руках. Когда сын подъехал, то сразу повалился отцу в ноги, но <<Тит схватил его за волосы и принялся бить своею палкой, что было сил>>. Вся улица собралась и смотрела на эту сцену>>. Общественное мнение туляков было безраздельно за старика Тита, который совсем <<умаялся>>. <<Слабый народ - хохлы, у них никаких порядков в дому не полагается, родители совсем ни в грош>> (Мамин - Сибиряк, 2002).

У хохлов и туляков была православная, христианская вера и православный Висимо-Шайтанский приход образовался, главным образом, из переселенцев Черниговской и Тульской губернии в 1815 году. Но за неимением своей церкви и священника, православные жители завода были причислены к приходу и церкви соседнего Висимо-Уткинского завода. С постройкой в 1839 году деревянного храма в Висимо-Шайтанском заводе образовался и самостоятельный Висимо-Шайтанский приход. В состав Висимо-Шайтанского православного прихода входили сам завод и близлежащие селения.

Постройка в заводе собственного храма, по преданию, связана была с приездом в завод Архиепископа Пермского Аркадия в 1838 году, предложившего заводоуправлению преобразовать молитвенный дом в церковь. Предложение Высокопреосвещенного было исполнено немедленно: за ночь было выкопано место для алтаря и престола, и на другой день самим Владыкой совершена была закладка храма. Впрочем, устройство храма ограничили только пристройкой алтаря к молитвенному дому. Через год, 26 января 1839 года, с благословения того же Архиепископа Аркадия, состоялось освещение храма во имя святого мученика Анатолия благочинным нижнетагильских церквей иереем Александром Карпинским. Храм этот был одноэтажный, на каменном фундаменте, с деревянной колокольней, однопрестольный, длиной 11 сажень, шириной 4 сажени. Снаружи стены обиты тесом, внутри оштукатурен, покрыт храм железом. Вокруг храма устроили деревянную ограду, простоявшую до 1886 года. В 1889 году храм расширили: на средства прихожан к церкви пристроили с правой стороны деревянный придел. В таком виде храм просуществовал до 28 августа 1895 года. <<Когда за устройством и освещением нового каменного храма, он был разобран, имущество было перенесено в новую церковь, а годный лесной материал употреблен на постройку церковно-приходской школы>> (Крупянская, 1954).

Мысль о построении нового храма, каменного и просторного, вместо старого и деревянного, возникла еще в 80-х годах XIX столетия. 28 февраля 1874 года, по указу Консистории, было открыто церковно-приходское попечительство для сбора пожертвований на построение нового храма. Средства для построения храма составлялись исключительно из добрых подаяний прихожан и землевладельцев. Закладка храма завершена была по благословлению Преосвященного Симеона, епископа Екатеринбургского и Ирбитского, благочинным протоиреем Кушвинского собора Порфирием Славинным 28 августа 1895 года.<<Храм каменный во имя святого мученика Николая, Архиепископа Марлийского, пятиглавый, в византийском стиле, внутри имел форму креста, вышиною до купола 10 сажен 2 аршина, освещался окнами в куполе, вместимость его составляла 750 человек. Храм оштукатурен внутри и снаружи, внутри выкрасили масляной краской, купол и башенки покрыли белым железом, кресты на куполах позолотили. Внутри храма устроили на рельсах хоры с железными решетками. Предалтарный иконостас с боковыми киотами вызолотили, иконы написаны по золотому чеканному фону. Древних и особо чтимых икон в храме не было>> (Крупянская,1954).

Смотрелся этот пятиглавый храм, поставленный в византийском стиле, величественно: светло, окна в куполе и по сторонам, а купол и башенки покрыты белым железом, золотые кресты на куполах.

У хохлов и туляков была православная вера. В этой вере много обрядов и праздников. Верующие считают, что христианские праздники дают возможность приблизиться к Богу.

Кержацкие порядки и обычаи перенимали мочегане. <<Как хохлушки, так и тулянки одевались совсем по-заводски, как кержанки: в подбористые сарафаны, в ситцевые рубашки, в юбки с ситцевым подзором. Молодые бабы-мочеганки во всем подражали щеголихам-кержанкам. То же было и с языком и с песнями. Молодые все говорили <<по-кержацки>>, а старинные хохлацкие и туляцкие песни пелись только на свадьбах>> (Мамин - Сибиряк, 2002).

Таким образом, на Висимо-Шайтанском заводе сложилась особый быт и культура, характерные для народов Урала, центральной России и Украины, о которых повествует в своих произведениях Д. Н. Мамин-Сибиряк.

Развитие приискового дела в Висимской слободе

К работе на заводе, основной в течение XVIII века для жителей Висимо-Шайтанска, добавилась работа на золотых и платиновых приисках. Разработка золота и платины в Нижнетагильском округе началась с 1823 года. На территории, ограниченной реками Висим, Мартьян, Шайтанка с их притоками и логами, было разработано 18 платиновых и 5 золотых приисков.

Первый прииск, Суховисимский, открыт в 1825 году. В период с 1825 по 1830 гг. платина открывается на 5 приисках, а в 1830 - на 3, с 1830 по 1840 - на 11, в 1840 г. - на 1 и в 1872 г. - на 1 (Кузнецов,1999).

Обнаружение платиноносной громадной площади в 180 кв. верст за такой небольшой период времени могло произойти лишь при участии старателей, принявшихся, в надежде заработка, усиленно разыскивать этот металл. Но оказалось, что все открытые прииски не отличались богатым содержанием драгоценного металла, причем распределение платины в одном и том же русле, непостоянно. Прииски бросались. Потом, совершенно случайно, в тех же руслах открывались богатые места, и оставленные прииски вновь поступали в разработку. Ввиду этого обстоятельства, с самого начала открытия приисков, старательская работа получила громадное развитие.

Россыпи же, позволяющие концентрировать работы, разрабатывались хозяй-ственным способом. Таким же способом разрабатывались и увальные россыпи.

Промывка золота совершалась самым первобытным способом: на берегу стоит деревянная площадка с чугунной продырявленной доской наверху (вешгард), к ней приведена по канавке вода или накачивается при помощи ручной водокачки. Золотоносные пески подвозят к площадке на тачке или на рудниковой таратайке, сваливают на чугунную доску, пускают на песок струю воды и начинают растирать пески железными лопаточками. Вода уносит частицы глины и мелкий песок, крупные гальки сбрасываются, а золото падает через отверстие чугунной доски на деревянную площадку, где его уже и <<доводят>>, то есть окончательно отделяют при помощи щетки от песка и шлихов (Из рассказа Петровой В. Б. , директора музея).

Обыкновенно, эта работа выгоднее всего производилась семьями: пескидобывают мужчины, довозят их на лошадях мальчики, а растирают вешгарде женщины. Этот семейный характер старательских работ придавал прииску самый мирный и оживленный характер.

Старательская работа, увлекшая жителей Висимо-Шайтанского завода, внесла новую струю в уклад жизни заводского поселка. Появились новые общественные категории людей: старатели, скупщики золота и платины. Старателями на приисках называли тех рабочих, которые работали не из поденной платы, а от себя, то есть по условию с хозяином прииска, получали известную плату за намытый золотник.

Д. Н. Мамин-Сибиряк наблюдал приисковую жизнь в период активной добычи платины и золота в Висимо-Шайтанске и отразил ее в своих очерках, произведениях художественной литературы. <<По течению небольшой горной речки земля была точно взрыта каким-то гигантским кротом, и везде были навалены неправильные кучки сероватого песка и крупных галек (перемывки), немного в стороне тянулись целые холмы из тех же песков и галек - свалки. Между свалками и перемывками, там и сям мелькали небольшие прудки с мутной желтой водой, канавки, деревянные желоба, настилы для тачек и грохота, около которых толпились пестрые кучки старателей. У грохота стояли бабы, маленькими скребками проворно промывали пески, которые на небольшой рудниковой двухосной тележке подвозил 12-летний сын Ганны, Евлем. в глубокой яме, откуда время от времени показывался край железной лопаты и периодически взлетали кучки серого песку, падавшего около своей ямы прямо на деревянный помост. Евлем накладывал здесь пески в свою тележку и отвозил их к грохоту. В яме никого не было видно, только высовывались голые ноги из какой-то норы, откуда летела земля, то есть песок. Чтобы свод норы не обрушился, были подведены невысокие деревянные стойки с широкой перекладиной наверху>> (Мамин-Сибиряк, 1947).

Вообще, старательские работы можно сравнить с каким-нибудь кустарным промыслом: стараются, в большинстве случаев, семьями, где каждый находит себе работу в зависимости от возраста и трудоемкости. Иногда объединяются несколько небольших семей. Тяжелый, изнуряющий труд старателей на приисках и занижение результатов их труда хозяином, приводило к тому, что платина (золото) шла <<на сторону>>, минуя хозяина. По отчету за 1879-1880 гг. платины было добыто 69 пудов, а по мнению старателей, добра половина ушла мимо. <<Барин у конторы дает 30 грошей за золотник, а у Тагила купцы дают целковый. Скупщики в достаточно короткие сроки усвоили методы обирания старателей, возникли взаимоотношения, порождавшие общественные трения, а порою и конфликты, имевшие драматическую развязку: убийство скупщиков>> (Мамин - Сибиряк, 1947).

Висимо-Шайтанск в полной мере изведал жизнь старательского поселка, охваченного <<платиновой лихорадкой>>, с ее отливами и приливами, определяющимися удачей и неудачей в старательском деле. Заводской люд был занят на платиновых и золотых приисках, сдавал скупщикам драгоценный металл. Удачливых старателей сопровождали легенды. Людской ум стремился объяснить причины постоянного <<фарта>> или внезапного обогащения и находил объяснение свойства: <<знается с нечистым>>, <<через платину или золото переступить не может>> и т. п. На платиновом руднике можно было услышать легенду о появлении на месте платиновой жилы женщины в белом платье. Она указывала, где начинать разработку. Культ удачливости особенных тайных знаний и способностей, сочетался с уважением к упорству и стойкости в период неудач. <<Земля в долгу не бывает>>, - говорит висимская поговорка, то есть земля дает платину или золото за труд, вложенный в старание. <<Нормальное обогащение висимского обывателя приблизительно происходит так: живет семья и работает на приисках, как все другие семьи с хлеба на квас. Но в одно прекрасное утро разносится весть: <<Маханьки нашли богатую платину.>> начинается целый поворот в жизни счастливцев: появляется лошадь, новые ворота, шубы, всякое обзаведенье по хозяйству, кумачовые платки и козловые ботинки у баб. В каких-нибудь две недели Маханьки расцветают окончательно и делаются героями дня. Услужливая молва раздует найденное <<богачество>> в несколько раз, так что сами хозяева начинают верить в него. Сорят деньгами, гоняют пьяные на новокупках по улицам и вообще пускают пыль. Затем наступает день, когда делянка вырабатывается и <<богачество>> быстро тает, как вешний снег, а от него остаются одни новые ворота, да тяжелое похмелье. Дело в том, что в большинстве случаев выражается яркое неумение управляться с шальными деньгами, и только редкие исключения удерживаются на высоте>> (Кругляшова,1967).

В романе <<Золото>> Д. Н. Мамин-Сибиряк (1989) знакомит нас с бытом, нравами, нелегкой жизнью старателей. Далеко не безоблачной была она. Вошли в жизнь, стали крылатыми словами выхваченные автором у народа: <<Золото моем - да в голос ноем>>.

В начале XX века начался экономический кризис. Закрываются из-за нерентабельности заводы. Демидовы вынуждены продать прииски франко-бельгийской компании. Появляются на приисках первые драги, начинают действовать механические мастерские. В дореволюционных журналах можно прочитать уже не только о массе платины, но и старателях Висимо-Шайтанского завода: Рассадников Родион Леонтьевич, добыча платины 7 фунтов, прииск <<Новый ложок>> (Н. И. Селиванов и другие) - 14 фунтов, Бородин П. Г. - 12 фунтов (Кузнецов,1999).

Вот так работали накануне великого перелома старатели. Конечно, тем, кому везло, кто не пропивал после фарта заработанное и вкладывал в какое-либо дело, завидовали. Слышали висимчане о зажиточном Бородине, владельце прекрасного дома и магазина, который до сих пор принимает покупателей.

В годы гражданской войны и последующих репрессий выплеснулась ненависть на богатых покосников. За прииски шла отчаянная борьба, они были нужны и красным и белым. После жестокой братоубийственной борьбы производство платины сильно сократилось. Возникли трудности с ее сбытом (до революции она шла за границу, а после нее страна Советов осталась в изоляции). Местные жители, однако, продолжали заниматься старательским промыслом, продавая платину скупщикам и спекулянтам, зачастую выменивая дорогостоящее белое золото на хлеб.

В начале 20-х годов создается приисковая контора. Новая экономическая политика оживила старательский промысел, т. е. сократились налоги, создались специальные магазины для металлосдатчиков с улучшенным снабжением. Мой прадед, Ольховиков Иван Киприянович работал на драге, и бабушка рассказывала о том, что зарплату он приносил домой в специальной старательской валюте - бонах (Из рассказа Березиной В. И. ,1934 г. р. ).

В 30-е годы были доставлены огромные плавучие заводы-драги, которые долгое время утюжили местные речки Межевую Утку, Шайтанку, Мартьян, Висимку и Сисимку. В годы Великой Отечественной войны на приисках пригорода Нижнего Тагила работало пять драг (одна из которых - в Висиме), а также гидравлики, шахты и старательские артели. Мужчин заменяли женщины. На Висимских приисках широкой известностью пользовалась первая в мире женщина-драгер Е. К. Витлусова. Драгоценный металл шел в копилку победы. Кроме того, отчисляли старатели деньги на постройку танков и самолетов, бронированного морского охотника <<Советский старатель>>. После победы старательские работы были прекращены: велики были затраты, в других регионах на добычу белого золота тратилось меньше средств. Зарплату старатели стали получать в рублях, совсем мизерную (Кузнецов, 1999).

Прошли годы, и вот - <<новый поворот>>: в трех километрах от поселка на Западно-Александровском месторождении в 1994 году широко размахнулась артель <<Нейва>>. Старатели готовились к работам всерьез и надолго. Было завезено оборудование: гидромониторы, трактора и другая техника. Начали работать гидравлики. Струей воды из мониторов размывались берега проносов. Порода засасывалась в трубы, промывалась, и таким способом добывался драгметалл.

<<Пустая порода>>, оставшаяся после промывки золотоносного слоя почвы.

Данные о добытых драгоценных металлах сегодня составляют коммерческую тайну. Драгоценные металлы закупаются государством, пополняют золотой запас страны. Платина - это важнейшее сырье для военной промышленности.

Для Висима никакой особенной пользы от старательской деятельности нет. Долго еще не зарастут огромные овраги, пустыри, оставшиеся после работы артели.

Висим всегда стоял в голове платинового дела - и когда <<робил даровую господскую платину>>, и когда стали добывать ее за деньги, и когда стали продавать ее на сторону (Шик, 2002 г. ).

Из прошлого в настоящее или приглашение в гости

Путешествие по Висиму

Бытует мнение о Висиме как о жемчужине Урала. И это, наверное, так. Географически поселок выгодно расположен. Находится в низине окаймляющих гор, надежно защищающих его от ветров. Богата природа.

Каждый город или село имеет свою визитную карточку. Есть она и в Висиме. Каждый, кто бывает здесь, старается попасть на Шихан, откуда открывается прекрасный вид на наш поселок, воспетый писателем-земляком Д. Н. Маминым-Сибиряком: <<Был на Машуке - любовался. А наш Висим все-таки лучше.>>.

Висимо-Шайтанский завод - родина Д. Н. Мамина-Сибиряка. До наших дней сохранилась, пожалуй, только плотина, что перегораживала речку Шайтанку и приводила в действие паровые машины демидовского завода. Рабочий слив плотины давно уже завален, а шлюзы плотины сброса паводковых вод, как и прежде, помогают удерживать уровень воды в пруду. Сколько лет прошло, а до сих пор стоят немыми свидетелями маминских времен и замечательный висимский Шихан и Старик-камень. Так же блестит зеркало пруда в пойме, окруженной горами. И по-прежнему сливаются сюда Шайтанка, Висимка и другие маленькие речки.

Гости Висима не перестают восхищаться красотой отделки, прочностью постройки старых домов. Много таких домов появилось в нагорных улицах в XIX в. -Туляцкий конец поселка. Возраст некоторых 200 и более лет. Селился, строился здесь зажиточный люд. Одни разбогатели на торговле, другие - на перекупке золота, платины. Старательские артели промышляли в окрестностях поселка. Добытый драгоценный металл сдавали скупщикам, а те отправляли его дальше, в государственные конторы (Черемных , 2007).

Улицы Висима подчинены определенному порядку постройки: дома стоят убористо, аккуратно, улицы и переулки правильно чередуются. Еще царем Петром I был издан указ об улично-квартальной застройке. И здесь, стоит лишь взглянуть на поселок с Шихана, увидим, что улицы расположены в строгом порядке.

Несколько богатых домов оставила после себя семья Цирковых, что жила по улице Рабоче-Крестьянской. Раскулачили Степана Циркова и его братьев, которых давно нет в живых. А их дома стоят, словно памятники ушедшему в историю времени.

Особенно выделяется двухэтажный дом, еще сохранивший богатство деревянной отделки. Позавидуешь умельцам. Строили прочно, красиво, навечно. Да так, чтобы чувствовался почерк мастера. Отличался бы оригинальностью, богатым убранством. Хозяева украшали дома резьбой не ради чудачества, а чтобы любоваться самому и порадовать глаз прохожего. А каждый узор, знак в доме имел особый смысл.

Деревянный дом состоит из трех частей: подполье, комнаты для проживания и чердак. Каждая часть имеет знаковую символику. Подпол символизирует подземный мир. Не случайно раньше провинившегося члена семьи в наказание заключали в подпол. Дескать, посиди в <<аду>>, подумай о жизни.

В каждом доме есть рус-ская печь, которая зани-мает центральную часть избы. Устье печи всегда обращается к противоположному входу, стене. Место перед печью и пе-редней стеной отводится для кухни.

Жилые комнаты символизировали землю, явь мира, в котором все мы живем. Одна из них считается <<красным>> углом, где принимают гостей, обедают, выполняют различные семейные обряды.

Более богатые хозяева украшали комнаты своих домов лепниной, резными шкафами, изготовленными мастерами-краснодеревщиками.

Чердак - третий раздел мира, расположенный ближе к небесам, к Богу.

Завершается дом концом крыши. Конек тоже имеет свою символику. Конек - значит оберег, то есть оберегает строение от нечистой силы, от несчастий. Часто конек украшали вырезанным из дерева символическим конем. Так и появилось название <<конек>>.

Кругленькая деревянная резьба на фасадах, фронтонах, воротах тоже имеет определенный смысл. Это солярные знаки: солнечный круг с расходящимися от него лучами, волнообразные, зигзагообразные узоры символизируют воду

А как оригинальны наличники! И что характерно, в большинстве своем дома не похожи друг на друга. В чем-нибудь да есть различия. Как же не восхищаться мастерством людей того времени!

Сколько красивых построек прошлого приходят сегодня в упадок, исчезают бесследно. Нынешние особняки тоже строятся с размахом. Порой с купеческой роскошью. Но их лоск, блеск не сравнить с причудливыми постройками прошлого и через столетие радующими своей неповторимой красотой.

Висимчане чтят память своего земляка и очень гордятся им. Имя писателя носят центральная улица поселка и средняя школа. В июле 1962 года в центре поселка был открыт памятник, на мраморной плите которого надпись: <<Великому писателю - земляки>>. В день рождения Мамина-Сибиряка представители трудовых коллективов, учащиеся школы с признательностью и уважением несут сюда букеты живых цветов.

В доме, где прошли детские и юношеские годы Дмитрия Наркисовича, организован Государственный литературно - мемориальный музей.

С созданием музея Д. Н. Мамина-Сибиряка маленький Висим стал одним из культурных центров Урала. В 1959 году здесь прошла всесоюзная научная конференция по творчеству писателя. Сюда приезжают литераторы, журналисты, ученые, художники, студенты, школьники. Здесь проходят награждения премией Мамина-Сибиряка лучших писателей Урала.

Неоценимый вклад в благоустройство и развитие культуры поселка вносит подлинный меценат-патриот висимчанин Владимир Викторович Огибенин. Он проложил сюда современную асфальтированную магистраль. Он по существу заново отстроил и оборудовал современной учебной техникой висимскую школу, которую, в свое время, Глава Правительства Свердловской области Алексей Петрович Воробьев назвал одной из лучших средних школ области.

Да, Висим стал одним из уральских центров культуры. В поселке создаются и комфортные условия для жизни.

Это общеврачебная практика, несколько современных магазинов, трикотажная фабрика. Уложен асфальт на центральных улицах, восхищает своей красотой аллея славы.

Колодец <<Застава>>. Ул.

В поселке обустраи-ваются колодцы. Сколь-ко фантазии, выдумки вкладывают художники и умельцы в эти настоящие произведения искусств! И ни один не похож на другой: оно и понятно - у каждого свой Мастер.

Согласно программе развития поселка, с которой познакомил губернатора Свердловской области Эдуарда Росселя директор строительной компании "Магистраль" Владимир Огибенин, к 2015 году на Среднем Урале появится новый поселок из 500 коттеджей. В ближайшие два года в уже строящемся поселке Висим построят детский сад на 90 мест, гостиницу на 100 мест, торговый дом, дом культуры на 300 мест, учебный центр "Висимские таланты" и небольшой больничный городок (www. zemvop. ru).

Традиции и праздники Висима

Местные жители рассказали нам о том, как отмечались великие праздники в поселке. Торжественно и весело проходили престольные праздники. Престольный праздник в Висиме - Рождество Христово.

Рождеству Христову предшествовал сорокодненевный пост, который заканчивался навечерием Рождества или Сочельником (Сочевником). Это название происходит от слова <<сочиво>> - сухие зерна, размоченные в воде. Сочивом должны были питаться в этот день верующие. Но особенно благочестивые христиане в этот день, а он был последним днем Рождественского или Филипповского поста - вообще не вкушали пищи.

Исстари на православной Руси Сочельник - навечерие Рождества Христова, был днем приготовления к празднику и отмечался особым благочестием. К великому празднику верующие стремились прийти чистыми душой, телом и духом: шла уборка в доме, топилась баня, все - от мала до велика - мылись и надевали чистую одежду. Сочельник было принято ознаменовывать добрыми делами: помогать страждущим и убогим, раздавать милостыню и делать приношения узникам, посылать подарки.

Из рассказа Н. П. Комаровой (1928 г. р. ): <<В праздник Рождества приезжали гости из Черноисточинска на разряженных лошадях, запряженных в кошевки. Лошади были запряжены в специальную выездную сбрую с бубенчиками. Женщины одеты в шубы, а поверх шуб накинуты большие дорожные шали. Мужчины в теплых полушубках, тулупах и обязательно подпоясаны кушаком, на руках - шубенки. Женщины, заходя в дом, обязательно целуются со всеми, делятся новостями. Мужчины распрягают лошадей, ставят их в хлеве. Лошадей укрывали попонами, сплетенными из мочала. Заходя в дом, мужчины целуются с женщинами, а мужчинам подавали руку. К приезду гостей у хозяйки готов горячий пирог с мясом, а также на столе стоят мясные и молочные блюда. За столом вели разговор о празднике, делились добрыми новостями. После угощения звучала гармонь, пели песни, плясали русского и переплясы. Погостив в одном доме, переходили в другой к родственникам. И так все три дня Рождества>>.

Праздником праздников, торжеством торжеств, Великоднем, Пасхой называют христиане светлое Христово Воскресенье. Ярко и празднично отмечают Пасху в поселке и по сей день. Перед праздником Пасхи, за неделю, отмечается Вербное Воскресенье. У нас в поселке есть обычай - печь пирог с рыбой, чтобы завлечь весну. Подготовка начинается задолго до праздника: генеральная уборка в доме, делали запас всяких сладостей, изюма, орехов. Пасха празднуется в первое воскресенье после весеннего равноденствия, дата пасхи <<кочующая>>, поэтому вычисляется по специальным пасхальным таблицам. Накануне Пасхи все верующее население уходит в церковь, неся с собой куличи, крашеные яйца, сыр из творога с изюмом и орехами.

В доме моей бабушки, Березиной Валентины Ивановны, до сих пор сохранилась специальная деревянная форма, используемая для приготовления этого вкусного и сытного лакомства.

Деревянная форма для приготовления пасхального сыра, сохранившаяся в доме моей бабушки.

В этот вечер в церкви служат молебен. Встретив Христа и разговевшись, приходят домой, и ложатся отдыхать. Рано утром пекут пирог с мясом, готовят окрошку, вкусные кисели, топленое заквашенное молоко. Вся семья садится за стол обедать, разговляются после длительного поста и традиционно идут на кладбище похристосоваться со своими усопшими родственниками, близкими.

Также в Висиме отмечают праздник Пятидесятницы или Троицы. <<Божество триедино, - гласит церковное учение,- Бог существует в трех иконостасах, лицах Святой Троицы: Бог - отец, Бог - сын, Бог - Святой дух>>.

В Висиме праздник Пятидесятницы, или Троицы, слился с весенне-летним земледельческим праздником древних славян - Семиком. Семик - это народный девичий праздник, названный так потому, что приходится на седьмую неделю после Пасхи - на четверг. Празднуется Семик с незапамятных времен. Он знаменует прощание с весной и встречу лета. Деревенские девушки, собравшись гурьбой, направлялись в рощи, на берег реки и устраивали игры, пляски, пели песни, завивали венки и затем их бросали в воду, гадали по венкам о своей судьбе. Семик и до сих пор считается одним из самых веселых праздников. Избы украшают березками. В лесу срубают молодую березку, повязывая на ней разноцветные банты, ленты и цветы. Приносят эту березку на место гуляний и под ней устраивают веселый праздник с пирогами, сладостями. Вокруг березки водят хоровод и поют обрядовые песни. Девушки украшают себя березовыми витками, цветами. Это называется <<заламыванием>> или завиванием березки.

Важной составной частью семикских обрядовых праздников является почитание усопших, их поминовение и чествование в Троицкую - родительскую субботу. Считается, что от благорасположения духов предков зависит хозяйственное и личное благополучие: урожай, приплод скота, здоровье и жизнь людей. Посещают могилы умерших, обметают их зеленью, раскладывают на могилках принесенные из дома гостинцы, причитают по покойным. Традиционно в Висиме на кержацком и православном кладбищах проходят <<субботники>>- уборка территории кладбищ. Висимчане наводят порядок на могилах близких и родственников, моют памятники, убирают территорию, вывозят мусор с территории кладбища.

В нашем поселке праздники проходили и проходят очень весело, со своими традициями и обычаями. Традиции передаются из поколения в поколение, какие-то сохранились и до наших дней.

Еще один из обрядов - свадьба. Вступление в брак для каждого человека событие важное и радостное. Оно означает начало существования новой семьи. Свадебный ритуал претерпел большие изменения со времен, описываемых в романе. Изменения эти выразились в упрощении ритуала, сокращении срока празднования. Слились или совсем упущены отдельные моменты традиционного обряда. Слабые следы остались от девичника. Церковные венчания включало возложение на головы новобрачных венцов, подобие царских корон.

Свадебный цикл делится на несколько этапов:

* Досвадебные обряды (знакомства, смотр невесты, девичьи гадания);

* Предсвадебные обряды (сватовство, смотрины, сговор, девичник, жениховы посиделки);

* Свадебные обряд (объезд, свадебный поезд, венчание, свадебный пир);

* Послесвадебные обряды (второй день, визиты).

Раньше девушек не спрашивали, хотят они замуж идти или нет.

Перво-наперво высватывали невесту. Потом приходили ее вручать с вином, с пирогами. Невеста выходила нарядная. Надевали на нее кокошник, полушалок, кафтан. Невеста молилась: <<Боже милостивый, без числа я согрешила. Прости меня грешную>>. После жених с невестой в землю кланялись. Отец передавал невесту жениху: <<Была у меня умна и хороша. Учи теперь про себя>>. Невесту переодевали, сажали за стол, пели песни.

Потом обручение. Приезжали родня невесты и жениха. До утра проходило обрученье. Целый сундук накладывали вина, конфет, сладостей. Невесту три раза выкупали из-за стола. В тот день, когда под венец идти, невеста красоту девкам дарила. Ленты клали на поднос. Поцелует подружку и ленточку дарит. А после все должны плакать. Потом за невестой приезжали сваты. Как только сваты выйдут, бабы поют. После невеста за стол садится. Ее долго не показывали жениху. Затем невесту увозили под венец, в церкви брачили. Родители благословляли молодых. Свадьба была одним их главных праздников русских людей. Самым подходящим временем года для свадьбы была осень. В свадебном обряде, что было выражением общего процесса, сейчас появились городские черты. Они сказались в костюме, в приданном невесты, в порядке и характере свадебного угощения.

В настоящее время некоторые обычаи кержаков, хохлов и туляков сохранились. Справляются почти все праздники. Существуют остатки скитов, но никто в них не скрывается и не замаливает свои грехи. Существуют кержацкие обычаи, сохранилась старая вера. До сих пор живут в поселке люди, помнящие <<старую>> веру, также настороженно относящиеся к <<чужакам>>, как и почти двести лет назад. У каждого <<конца>> свое кладбище.

Много интересных произведений Д. Н. Мамина-Сибиряка посвящено нашему замечательному поселку, читая которые мы словно отправляемся в те далекие времена. Сохранились названия некоторых улиц, гор, рек. Все узнаваемо и близко к родине Д. Н. Мамина-Сибиряка для сердца человека, живущего в поселке. Сохранились и некоторые традиции поселка: старинные песни, обряды, также весело проходят народные праздники на площади в центре поселка. Познакомившись с романом Д. Н. Мамина-Сибиряка, мы узнали историю своего поселка и сопоставили ее с современной жизнью Висима. Многое изменилось в жизни поселка после реформы: все три <<конца>> со временем объединились, и в настоящее время обычаи соблюдают лишь некоторые пожилые люди, помнящие старые времена.

Изучая музейные материалы, художественные тексты, необходимые нам для выполнения работы, мы получили много информации о прошлом поселка, о том, как образовались три конца: Кержацкий, Туляцкий и Хохлацкий. Нам стало известно, как произошло разорение завода и слияние трех концов. Нам было очень интересно заниматься этой работой, узнавать новое о нашей малой родине. Мы считаем, что каждый человек должен знать и помнить свои истоки, корни, историю своей родины, ее прошлую жизнь. Многие не знают истории нашего красивого маленького поселка, хотя прошлое поколение рассказывает много интересного из жизни наших предков. Молодежь уже давно воспитывается не так строго, как раньше, и, чаще всего, уезжает из Висима.

Не забывают висимчане фольклор, старинные песни и частушки. Выступление ансамбля <<Висимчанка>> известно не только в поселке, но и далеко за его пределами. В дальнейшем мы познакомимся с историей ансамбля, его песенным репертуаром, использованием элементов фольклора.

Пока живет народная память, живут и традиции народа. Мы считаем, что молодое поколение не должно забывать историю своей земли и родины, особенно, если это такой необыкновенный поселок, как Висим. <<Милые зеленые горы!. Когда мне делается грустно, я уношусь мыслью в родные зеленые горы, мне начинает казаться, что и небо там выше и яснее, и люди такие добрые, и сам я делаюсь лучше. Да, я опять хожу по этим горам, поднимаюсь на каменные кручи, спускаюсь в глубокие лога, подолгу сижу около горных ключиков, дышу чудным горным воздухом, напоенным ароматами горных трав и цветов, и без конца слушаю, что шепчет столетний лес.>> (Мамин-Сибиряк, 2008).

Каждый человек начинает познавать мир через родину, те места, где родился и вырос. И сегодня остается актуальным замечательное высказывание Дмитрия Наркисовича Мамина-Сибиряка, который с незабвенной любовью воспел в своих произведениях наш милый Висим, человека-труженика: <<Быть просто человеком, который не забывает своей семьи, любит свою Родину и работает для своего Отечества>>.