Будущее Северо-Запада

Прежде чем обратиться непосредственно к теме нашего исследования, выясним, что подразумевается под понятием семья. «Семья, - как отмечает языковед С. И. Ожегов в Словаре русского языка,– группа живущих вместе близких родственников», а также «объединение людей, сплоченных общими интересами». В Кратком этимологическом словаре под ред. Н. М. Шанского читаем: «Семья – известно в вост. -слав. и южнослав. яз. Образовано с помощью суф. Uj от сЂмь – “работник, слуга, домочадец”, подобно братия от братъ. Родственно лит. seima – «семья», др. -вост. -нем. heim – “родина”». Как видим, семья – это люди, живущие вместе и связанные узами родства, и роль семьи в обществе трудно переоценить. В подтверждение этой мысли приведём высказывания выдающихся писателей. «Семья – это общество в миниатюре, от целостности которого зависит нравственность человеческого общества», - говорил Ф. Адлер. Его поддерживал В. Гюго, считавший, что «семья – это кристалл общества» (Ушакова О. Д. «Мудрые мысли мудрых людей»).

Семья как часть общества и условие душевного комфорта для человека. Почему мы выбрали эту тему

Почему же мы в нашей исследовательской работе обратились к теме семьи? Почему решили говорить о «мысли семейной» (Л. Н. Толстой) в русской литературе? Во-первых, потому что семья существует в человеческом обществе уже много тысячелетий, она, если можно так выразиться, вечна, не зависит от общественного строя, от географических и климатических изменений, от катаклизмов. Уходят в прошлое эпохи и государства, а семья остаётся, согревая у своего очага родных и близких и в светлые времена, и в лихолетье. Во-вторых, откуда мы можем почерпнуть разнообразные сведения о семье прошлых времён? – Конечно же, из литературы. Именно художественная литература сохраняет для читателей рассказ о жизни (в том числе и семейной), обычаях, буднях и праздниках тех, кого давно уже нет с нами, воплощая в характеры литературных персонажей черты некогда живущих на Земле людей.

Семья всегда являлась опорой человека в трудное для него время, именно в семье близких ждали понимающие и любящие люди, готовые выслушать и помочь дельным советом.

Испокон веков она была своеобразным стержнем, фундаментом человеческих отношений. С течением времени произошли глубокие преобразования, а в частности, исчезновение патриархальной семьи, так как изменение образа жизни и культуры привели к утрате старых ценностей и стереотипов.

Но нельзя сказать, что семья утратила сегодня свое значение. Нет, она играет важную роль и в наше время. Ведь в период разразившегося кризиса многие люди не выдерживают трудностей, сдаются под напором проблем и конкуренции А где же они могут получить настолько необходимую поддержку? В семье! Также многие люди ищут источник душевных сил в вере. Особенно благотворно влияет на человека, ежедневно окунающегося в круговерть забот, стремящегося успеть за сверхбыстрым ритмом современной жизни, светлая и умиротворенная обстановка храмов, соборов, монастырей. Важно также знать, как к семье относится церковь. Благодать, подаваемая в таинстве брака, соединяет супругов по образу союза Иисуса Христа с Церковью, приобщает их к этому союзу не только лично, но и как семью. «Посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть, - напоминает апостол Павел Божие повеление. – Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви» (Еф. 5. 31 – 32). Супружеская измена или развод – поругание этой тайны. Последствия развода так же болезненны и губительны, как разрыв человеческой плоти. Поэтому развод допускается Церковью лишь в случае измены одного из партнёров (Энциклопедия для детей «Религии мира»: М. , «Аванта плюс», 1999, стр. 295 – 296).

Обращаясь к семье и Богу, человек устанавливает связь с двумя «силами», способными спасти душу Семья – часть общества, у каждого человека она есть или была, поэтому семейные проблемы, вечные и глобальные, касаются всех без исключения, в том числе и писателей.

Неоспорим факт, что XIX век по праву считается золотым веком русской литературы, где тема семьи звучала очень широко, была объёмной и многоликой. Но это не значит, что к ней не обращались литераторы, жившие и писавшие до этого времени. Именно к их творчеству, сегодня отодвинутому на задний план (совершенно, на наш взгляд, незаслуженно!), мы обращаемся в нашей работе, ставя своей целью исследование произведений древнерусской литературы, Дениса Ивановича Фонвизина и А. С. Грибоедова - драматурга, творившего в начале Х1Х века, но во многом – по стилистике его пьесы «Горе от ума», по характеристике героев, композиции – завершающего именно литературный период прошлого и открывающего дорогу литературе будущего.

Тема семьи в русской литературе XIX века

Как уже было сказано, семейная тема, как одна из важнейших, глобальных, не могла быть не отражена в искусстве вообще и в литературе - в частности. Как не вспомнить талантливый роман в стихах «Евгений Онегин» А. С. Пушкина, где мы знакомимся с милым провинциальным семейством дворян Лариных, в котором жена сосредоточила в руках всю полноту власти над мужем, дочерьми, своими крепостными, а супруг ей охотно подчинился, не вмешиваясь в воспитание детей и не заботясь «о том, какой у дочки тайный том дремал до утра под подушкой». С разными семьями и их укладом жизни мы встречаемся в поэме Н. В. Гоголя «Мертвые души». Мы, современные читатели, снисходительно усмехаемся, читая об отношениях супругов Маниловых или Собакевичей: нам такие взаимоотношения кажутся неприемлемыми. Но ведь эти гоголевские персонажи по-своему счастливы, им хорошо вместе. И как не посочувствовать скряге Плюшкину, иссохшему от скупости, который именно после смерти любимой жены утратил человеческие качества, превратился из рачительного, радушного хозяина в развалину, в почти потерявшего разум скупердяя. Разрушилась семья – разрушилась и личность. Объёмными и глубокими по содержанию семейными романами читателей радовал Л. Н. Толстой («Война и мир», «Анна Каренина»). Те, кто читал роман «Война и мир» (а его непременно нужно читать!), не могут не восхищаться укладом жизни семейства Ростовых, где царят простота и радушие хлебосольных хозяев, сердечность и взаимоуважение, благородство и чуткость; не могут не уважать старого князя Болконского, воспитавшего очень хороших детей – князя Андрея и княжну Марью. Ф. М. Достоевский, посвятивший многие свои произведения защите обездоленного «маленького человека» (романы «Униженные и оскорблённые», «Преступление и наказание», повести «Бедные люди», «Неточка Незванова» и др. ), описывал страдания - физические и нравственные - бедных семей, призывал к милосердию, к состраданию. Замечательный русский писатель И. С. Тургенев тоже поднимал проблему семьи, семейных взаимоотношений (повести «Ася», «Вешние воды», роман «Дворянское гнездо»). А один из его романов так и называется – «Отцы и дети». Позднее, в конце XIX – начале XX вв. , в своём творчестве тему семьи отчётливо обозначил ещё один талантливый русский писатель - А. П. Чехов (рассказы «Ионыч», «Попрыгунья», «Невеста», «Душенька»; пьесы «Иванов», «Три сестры», «Дядя Ваня», «Вишнёвый сад»).

Но мы не ставим своей целью исследование «мысли семейной» (Л. Н. Толстой) в творчестве писателей ХIХ века, а хотим обратиться к произведениям, созданным в основном ДО этого периода как к предтече мощной литературы Пушкина и Гоголя, Толстого и Достоевского

Отголосок «мысли семейной» в «Слове о полку Игореве»

Неоспорим факт, что XIX век по праву считается золотым веком русской литературы, где тема семьи звучала очень широко, была объёмной и многоликой. Но это не значит, что к ней не обращались литераторы, жившие и писавшие до этого времени. Именно к их творчеству, сегодня отодвинутому на задний план (совершенно, на наш взгляд, незаслуженно!), мы обращаемся в нашей работе, ставя своей целью исследование произведений древнерусской литературы, Дениса Ивановича Фонвизина и А. С. Грибоедова - драматурга, творившего в начале Х1Х века, но во многом – по стилистике его пьесы «Горе от ума», по характеристике героев, композиции – завершающего именно литературный период прошлого и открывающего дорогу литературе будущего.

Вспомним «благоуханный цветок славянской письменности» (В. Г. Белинский) – «Слово о полку Игореве». Конечно, тема семьи здесь далеко не главная, но она есть! И звучит она не только в знаменитом плаче Ярославны, когда жена князя Игоря Ефросинья в слезах обращается к Солнцу, Ветру и Днепру Славутичу, чтобы силы природы защитили «от стрел вражьих вои лады» её, чтобы помогли любимому мужу вернуться домой, под отчий кров. О том, что есть семья и у князя курского Всеволода мы узнаём мимоходом, но всё же узнаём! Воин по призванию, участвующий в битвах наравне со своими дружинниками, которые «себе чести ищут, а князю славы», правитель Курска забыл о супруге и семье в жарком бою, но не забыл о юной жене князя курян, «милыя Глебовне», неизвестный автор! А какой плач одиноких отныне женщин, потерявших в битве с половцами мужей, сыновей, братьев, стоит на Руси: погиб не только человек – погибла семья, рухнуло счастье, угас семейный очаг, и это настоящая трагедия! Неоценимое значение семейных уз понимают в «Слове о полку Игореве» и половцы. Не случайно князья Гзак и Кончак, советуясь, как удержать Игоря и его сына Владимира, «соколёнка», в плену, приходят к мысли: «Соколёнка опутаем красной девицей», т. е. , иными словами, - «женим на половецкой княжне».

Пётр и Феврония Муромские как образец идеальных супругов

Своеобразная модель идеальной семьи представлена в «Повести о Петре и Февронии Муромских» Ермолая-Еразма. Это памятник древнерусской литературы XV века в жанре жития, хотя и не совсем типичного, составленного на основе устной народной легенды. Пётр и Феврония, герои одноимённой повести, навсегда останутся образцом поистине гармоничной семьи, хотя их, по рождению принадлежащих к разным сословиям, разным социальным слоям: Пётр - князь, а Феврония – простая крестьянская девушка, однако умная, сметливая, обладающая талантом и знаниями врачевательницы, в супружеской жизни поджидает немало испытаний. Привязанность мужа и жены друг к другу настолько сильна, что они, выслушав требования бояр, недовольных тем, что ими правит простолюдинка: или развестись, или отправиться в изгнание, - согласны на последнее. Оба супруга, в конце жизни принявшие монашеский постриг, не мыслят возможности пережить друг друга. Трогательно звучит обращение Петра, наречённого в монашестве Давидом, к супруге (она получила в монашестве имя Ефросиния): «Сестро Ефросиние! Хощу уже отити от тела, но жду тебе, яко да купно (т. е. совместно – К. О. , С. Е. ) отидем». Монахиня Ефросиния в это время вышивает церковное покрывало – воздух и просит Давида подождать, когда она закончит работу. Однако смерть не даёт отсрочки: узнав, что муж не может больше ждать, супруга вкалывает иголку в покрывало, оборачивает вокруг неё нитку (вот она, крестьянская основательность, привитая в родной семье и не утраченная и через годы жизни в княжеском тереме!) и посылает весть князю, что готова предстать вместе с ним перед лицом Господа. Супруги умирают в один и тот же день и час, «предавая святые своя душа в руце божии» и не расставаясь даже после смерти, наперекор тем, кто пытается их разлучить: муж и жена завещали похоронить себя в одном гробу, но их трижды клали в разные домовины – и они трижды воссоединялись. Конечно, этот эпизод - обычный для жанра жития элемент – явление чуда. Но какая сердечная привязанность здесь проявлена! Мощи святых и сегодня хранятся в муромском храме, являя собой символ любви и верности. Чета князей Муромских считается духовным покровителем Всероссийского Дня семьи, любви и верности, отмечаемого 8 августа. Мы, граждане современной России, через шесть столетий после ухода из жизни князя и княгини Муромских читаем о жизни Петра и Февронии, познаём историю отношений мужчины и женщины, сумевших преодолеть все сложности долгого и трудного земного пути, явивших идеал христианской семьи, и многому можем у них научиться.

« -Долъго ли муки сея, протопоп, будет?

-Марковна, до самыя до смерти.

-Добро, Петровичь, ино ещё побредём».

Считаем, что обязательно нужно упомянуть о таком памятнике древнерусской литературы, как «Житие протопопа Аввакума, им самим написанное», созданном в XVII веке. Перед читателями предстаёт многотрудный путь одного из церковных иерархов времён царствования Алексея Михайловича - Аввакума, неистово противящегося новизне в церковном и светском быту, вводимой патриархом Никоном, и поплатившегося за это ссылкой в суровую Сибирь, а затем и гибелью. Вспоминая о начале жизненного пути, протопоп пишет: «Рождение же моё в Нижегородских пределех, за Кудмою рекою, в селе Григорове». Родился будущий бунтарь в семье сельского священника, где, судя по всему, не было мира, спокойствия и взаимопонимания между родителями, потому что отец мальчика был «прилежаще пития хмельнова», а мать, напротив, «постница и молитвенница бысть». Вероятно, привязанность к матери у мальчика была сильнее, чем к отцу. Именно Мария, принявшая в конце жизни постриг под именем инокини Марфы, всегда учила сына «страху божию». Именно она, уже после смерти мужа, выбрала сыну невесту - скромную, богомольную сироту Анастасию из того же села, где жила семья Аввакума. Какое почтение к родительнице чувствуется в словах сына и через много лет после женитьбы: «Изволила (здесь и далее в цитатах курсив наш – К. О. , С. Е. ) мати меня женить». Возможно, памятуя о несогласии родителей, юноша перед свадьбой молился пресвятой Богородице: «Да даст ми жену помощницу ко спасению». Так и случилось: Аввакум обрел крепкую, дружную семью и верную жену. Конечно, при чтении внимание читателя к себе привлекает прежде всего мощная фигура священника-бунтаря. Жаль, что порой мы не замечаем верной спутницы отчаянного протопопа - его жены Настасьи Марковны. А ведь именно она являлась колоссальной поддержкой супругу в период долгой дороги по сибирской глуши. Несмотря на все трудности и лишения, протопопица даже не подумала оставить любимого мужа одного. Из эпизода, в котором рассказывается о возвращении казачьего отряда с Нерчи-реки на Русь, мы узнаём, как голодные, усталые люди, в числе которых была и жена протопопа Аввакума, брели за санями, падая на льду. Женщина изнемогала физически, но духом была тверда. Повалившись на скользкую поверхность под порывами свирепого ветра, она спрашивает у мужа: "Долъго ли муки сея, протопоп, будет?" В этот момент в её голосе звучит безысходность и отчаяние. Но, услышав ответ Аввакума: "Марковна, до самыя до смерти!", она тут же приходит в себя и поддерживает мужа словами: "Добро, Петровичь, ино ещё побредем". В этой сцене, равно как и в других, не звучат признания в любви, клятвы в верности. Напротив, слова супругов вполне обычные, никак не «высокого штиля», но сколько в них тепла и заботы, как ощущается взаимопонимание Настасьи Марковны и мятежного священника. Вряд ли скромная деревенская женщина знала молитву старцев монастыря Оптина пустынь, где есть слова, обращенные к Богу: «научи меня верить, терпеть и прощать», и совсем точно не могла она знать древнюю китайскую притчу о «ладной семье», в которой старый мудрец объясняет императору, что семья – это «сто раз ЛЮБОВЬ, сто раз ПРОЩЕНИЕ, сто раз ТЕРПЕНИЕ», но жила и поступала Настасья Марковна именно по этим законам. Читатель понимает, что протопопица является для Аввакума не только женой, но и другом, помощницей, советчицей. К этой паре, как нельзя лучше, применимо слово супруги – «впряжённые в одну упряжь»

Тема семьи в творчестве русских писателей XVIII – начала XIX веков

А) М. В. Ломоносов и его произведения

Но вот наступает бурный XVIII век, в начале которого Пётр Великий «прорубает окно в Европу», чтобы утвердить Россию в числе морских держав – «ногою твердой стать при море». И конечно, дела государственные находят воплощение в художественной литературе. Всем известны стихотворения М. В. Ломоносова, в которых поэт неотделим от учёного и государственного деятеля: он размышляет о неизмеримых силах природы; уверен, что «может собственных Платонов и быстрых разумом Невтонов Российская земля рождать»; призывает царей охранять свою страну, «подданных не презирать, но их пороки исправлять», не нарушать «законы святые» и «блюстись народного гнева» («Вечернее размышление о божьем величестве», «Утреннее размышление о божьем величестве», «Слово похвальное Петру Великому», «Сокращённое описание дел государевых», ода «На день восшествия на всероссийский престол государыни императрицы Елизаветы Петровны» и др. ). Но и в таких стихотворениях звучит отголосок «мысли семейной»: например, прославляя императрицу Елизавету и призывая её к свершению важных государственных дел, автор не забывает отметить, что она – дочь Великого Петра и должна соблюдать семейные традиции в управлении страной.

В конце XVIII века, во времена правления Екатерины II, «мысль семейную» искусно развивает в своём творчестве талантливейший драматург-новатор Денис Иванович Фонвизин, поднявший в комедии «Недоросль», наряду с общественно-социальными проблемами, и проблему семьи. Его преемником в драматургии – уже во втором десятилетии XIX века - становится Александр Сергеевич Грибоедов, поставивший, опять-таки наряду с важными общественно-политическими и социальными вопросами, вопрос семейных взаимоотношений в комедии «Горе от ума» - вопрос, который, как мы уже отметили, станет на долгие десятилетия одним из главных в русской литературе XIX века.

Б) Каков основной конфликт в комедиях Д. И. Фонвизина «Недоросль» и А. С. Грибоедова «Горе от ума»?

Обычно, как уже было замечено выше, названные пьесы Д. И. Фонвизина и А. С. Грибоедова воспринимаются и зрителями, и литературными критиками как социально-общественные, потому что в них наглядно обозначен конфликт общественного значения, подняты вопросы борьбы передового дворянства с косностью и невежеством, царящими в самодержавном Государстве Российском. Так, известный литературовед В. П. Степанов, говоря о значении комедии «Недоросль», отмечает прежде всего следующее: «Фонвизин в “Недоросле” оценил основные явления русской жизни с точки зрения их общественно-политического смысла. Но его представление о политическом устройстве России сложилось с учетом основных проблем сословного общества, так что комедию можно считать первой в русской литературе картиной социальных типов» (История русской литературы, Ленинград, «Наука», 1980, т. I, стр. 665). Для А. С. Грибоедова в пьесе «Горе от ума» (первоначальное название – «Горе уму») конфликт общественный тоже был на первом плане. В методическом пособии Б. И. Турьянской, Л. Н. Гороховской и др. «Литература в 9 классе. Урок за уроком» читаем: «В письме Катенину Грибоедов раскрывает основную идею комедии: драма героя, человека умного, противостоящего обществу, его окружающему, которое его не понимает и не хочет простить за то, что он выше прочих» (М. , «Русское слово», 2002, стр. 87-88). Всё это верно, но не совсем полно. Нельзя забывать, что события обеих пьес разворачиваются в семье, именно поэтому семейные проблемы отчётливо проявляются и в «Недоросле», и в «Горе от ума». Внимательно прочитав текст пьес, просмотрев на видео фрагменты из спектаклей Московского Академического Малого театра по этим комедиям, мы попробуем несколько сместить акценты в раскрытии проблематики, в анализе взаимоотношений персонажей, наконец, в характеристике героев этих драматических произведений, созданных более двух веков назад, но не утративших своей значимости и сегодня.

В) Проблема семейных отношений в комедии Д. И. Фонвизина «Недоросль»

Проблема семейных взаимоотношений в «Недоросле» звучит достаточно отчётливо, нужно только посмотреть на пьесу как на произведение, действие которого разворачивается в семейном доме Простаковых, где герои связаны родственными узами: отец – мать –сын- дядя.

С самого начала пьесы мы встречаемся с членами семьи: помещицей Простаковой (заметим, кстати, что это её фамилия по мужу, в девичестве же она Скотинина; эта женщина далеко не проста по складу характера: природа наградила её не только сварливым нравом, но сметливостью, расчётливостью, умением извлекать пользу из предлагаемых обстоятельств), её сыном Митрофаном (что в переводе с греческого означает «подобный своей матери») и чуть позднее с мужем помещицы, отцом Митрофана, полностью подавленным супругой и не имеющим права голоса в семье. Конечно, помещица, отчитывающая крепостного человека Тришку за неправильно, по её разумению, сшитый для сына-недоросля кафтан, сразу же производит неприятное впечатление (этого-то и добивался драматург): она не просто сварливая женщина, пересыпающая речь бранными словами («скот», «бестия», «вор», «мошенник»), но и жестокая крепостница («я холопям потакать не намерена»). Но отвлечёмся на минуту от Простаковой-крепостницы и прислушиваемся к словам Простаковой-матери: «Митрофанушка, друг мой, я чаю, тебе жмёт до смерти Еремеевна, дай позавтракать робёнку Вот сынок, одно моё утешение». Она искренне любуется великовозрастным отпрыском, выросшим, (опять-таки по замыслу писателя!), изрядным балбесом, совершенно не замечая в нём ничего плохого. Истинно говорится в народе: материнская любовь слепа. Жестокая в обращении с крепостными, она готова на любые жертвы ради единственного сыночка: может не только обругать невиновного Тришку и старую, преданную семье господ Еремеевну; накричать на безвольного мужа («сам ты мешковат, умная голова что ты разоврался, мой батюшка»); но и унижаться перед Софьей (после объявления девушки богатой наследницей Простакова первая бросается к ней со словами: «Поздравляю, Софьюшка! душа моя! Я вне себя от радости! Я лучшей невесты и Митрофанушке не желаю») и её дядюшкой Стародумом («то-то дядюшка, то-то отец родной! Я и сама всё-таки думала, что бог его хранит, что он ещё здравствует»); лгать не стесняясь («последних крох не жалеем, лишь бы сына всему выучить. Мой Митрофанушка из-за книги не встаёт по суткам»); испортить отношения с «любезным братцем» Тарасом Скотининым, претендующим, наряду с племянником, на руку и приданое Софьи; взять вину за неудавшееся похищение Софьи и принуждение её к замужеству с Митрофаном только на себя, стараясь обелить сына, который самым прямым образом замешан в этой некрасивой истории (она, бросаясь перед Софьей и Милоном на колени, кричит: «Батюшки, виновата! Ах, я, собачья дочь! Что я наделала! Мой грех!»). Разве не видим мы в пьесе заботливую мать, безумно (именно б е з у м н о, без каких-либо разумных объяснений, только всем «материным сердцем») любящую сына. По сути все действия, совершённые Простаковой, так или иначе направлены на благополучие Митрофанушки. Но не будем забывать, что, по замыслу драматурга, Простакова – персонаж отрицательный и Фонвизин, говоря о безнравственном поведении бессовестного и бессердечного Митрофана в конце комедии устами резонёра Стародума: «Вот злонравия достойные плоды!», подчёркивает тем самым абсолютную неправильность действий матери по «воспитанию» сына. Мыслящий зритель не может не понимать, что они, эти действия, направлены на благополучие любимого сына сугубо по мнению госпожи Простаковой.

Фонвизин обвиняет (именно обвиняет! – и правильно ли это?) Простакову в безумной любви к сыну, которая ни к чему хорошему, по мнению автора, привести не может. Более того, он утверждает, что именно эта любовь и сделала помещицу Простакову звероподобным существом. Можно согласиться с тем, что Простакова подчас со звериным упорством готова защищать своё чадо от предполагаемых врагов. Но в том, что чадолюбие – скверная черта, которую следует обличать, никак нельзя согласиться с создателем «Недоросля». Поддерживающий в целом позицию драматурга литературный критик и поэт Пётр Вяземский всё же более снисходителен к виновной, совершившей своеобразное преступление, воспитав такого сына. «Признаюсь, - писал он, - в этой черте так много истины, эта истина так прискорбна, почерпнута из такой глубины сердца человеческого, что по невольному движению точно жалеешь о виновной, как при казни преступника, забывая о преступлении, сострадательно вздрагивая за несчастного». (Вяземский П. А. , Письма. Электронная версия).

Читая пьесу, мы убеждаемся, что характер Простаковой к концу произведения приобретает драматические черты: оповещённая о том, что «за бесчеловечие» её имение по указу правительства «принято в опеку», из властолюбивой хозяйки, всегда готовой – за дело и без дела – «дать зорю канальям - своим людям», она в считанные минуты превращается в измученную, страдающую женщину (даже ремарки автора говорят о её переживаниях: «Простакова (тоскуя) Стародум (видя в тоске г-жу Простакову) Простакова (в отчаянии)»), вынужденную обращаться к Правдину с просьбой заплатить учителям Митрофанушки. В финале поведение Митрофана по отношению к матери вызывает не только негодование Правдина: “Негодница!. Грубиян!” — но и сочувствие зрителей к поверженной, отринутой сыном, пожинающей “злонравия плоды” Простаковой. Митрофан, лишённый выгодной, по его разумению, женитьбы и, что вполне возможно, наследства, на слова матери, хватающейся за сына, как утопающий за соломинку: «Один ты остался у меня, сердечный друг, Митрофанушка!» - с досадой отвечает: «Да отвяжись, матушка, как навязалась» От таких слов помещица падает в обморок, и не из притворства, что ей вообще-то свойственно, а от настоящего отчаяния, от сердечной боли, причинённой единственным любимым ею без меры на земле созданием. Заметим, что в эти минуты вокруг потерявшей сознание женщины суетятся и Софья, и Стародум, и Правдин, стараясь привести её в чувство. Они только что радовались краху Простаковой, но теперь этим героям пьесы искренне жалко её: раньше она была для Правдина и Стародума (да и для драматурга) бесчеловечной помещицей, теперь же она несчастная мать. Но Митрофану не понять трагедии той, которая почти шестнадцать лет, со дня рождения, считала его единственным «светом в окошке»: ведь именно он мог бы облегчить страдания матушки, подставив ей плечо в трудную минуту, но нерадивому сыну этого не нужно, он просто неспособен на добрый поступок. Путь к беде Простаковой сопровождает и заканчивает авторская мысль, выраженная словами Стародума: «Вот злонравия достойные плоды!». Здесь же стоит ремарка: «указав на госпожу Простакову» - а значит, плодом «злонравия», по мнению автора, является не Митрофанушка (из него, считает автор вместе со своим героем Правдиным, ещё что-то может получиться – Митрофану ведь и шестнадцати не исполнилось, он совсем молод, и отправляет его на службу), а именно Простакова – финал её злонравия безнадёжен. Это разбитая жизнь женщины и матери: «Погибла я совсем! Отнята у меня власть! От стыда никуды глаз показать нельзя! Нет у меня сына». Последнее – самая страшная потеря для помещицы.

Внимательно прочитав и перечитав комедию «Недоросль», мы так подробно остановились на последних сценах не только для того, чтобы пожалеть госпожу Простакову, но и задуматься над вопросом: а было ли ей свойственно хоть когда-то что-либо человеческое или, как утверждают многие литературные критики (см. , например статью Г. Макогоненко «Друг свободы» о творчестве Д. И. Фонвизина, электронная версия), «ничто не способно облагородить её чувства, ибо они проявляются в низменных и животных формах»? Драматург представляет нам характер Простаковой уже сложившимся. А что было в её детстве, юности? Этого зритель и читатель не знает. Почему нельзя предположить, что человеческая натура этой женщины под влиянием тех или иных обстоятельств постепенно выродилась? Ведь не рождаются же люди готовыми злодеями: в душе каждого ребенка, как утверждают священники, живёт ангел.

Приведём один пример из современной беллетристики. В книге «Кладбищенские истории» беллетрист Г. Чхартишвили, рассказывая о помещице Дарье Салтыковой, которую за истязания и убийство крепостных девушек и молодых женщин приговорили к пожизненному заключению в монастырскую тюрьму, находит причину её бесчеловечных поступков. Дело в том, что Салтыкова очень любила капитана Николая Тютчева (будущего деда поэта Фёдора Тютчева), а когда тот оставил её и женился на молодой, миловидной, светловолосой девушке, от отчаяния начала издеваться над молодыми крестьянками, особенно светловолосыми, в исступлении полагая, что мстит этим жене своего возлюбленного. Это, конечно, никак не оправдывает жестокую помещицу, но понять, почему эта жестокость возникла в сердце женщины, мы можем.

Так и в случае с литературной героиней – госпожой Простаковой, для которой, к её несчастью, одно из прекраснейших чувств – материнская любовь – стало уродливым и уродующим. Если бы мы могли знать причины, заставившие некогда милого ребёнка (а дети всегда милы) превратиться в бессердечное существо со «скотской сущностью», мы бы, может быть, относились к Простаковой несколько иначе. Но в пьесе она такая, какая есть. И мы лишь сожалеем о бесполезно прожитой жизни и о не сложившейся семье, где нет места взаимоуважению, радости и счастью.

Но в то же время в комедии «Недоросль» (строго по законам жанра классицизма) мы встречаемся и с другой семьёй, прямо противопоставленной семейству Простаковых, – это вернувшийся из ссылки Стародум, его племянница Софья, которую он, не имеющий собственных детей, любит как родную дочь, и Милон, жених Софьи, у которого «душа благородная» и которого за честь и порядочность высоко ценит Правдин, а при встрече и короткой беседе оценил и Стародум. Именно в уста дядюшки Софьи, являющегося главным выразителем идей как положительных героев, так и самого драматурга, автор пьесы вкладывает слова о том, какой должна быть настоящая семья: «Муж благоразумный! Жена добродетельная! Что почтеннее может быть! Надобно, чтобы муж повиновался рассудку, а жена мужу, и будут оба совершенно благополучны». Для Стародума семья прежде всего должна строиться на любви и взаимоуважении. Стародум, в отличие от Простаковой и её батюшки, умершего с голоду, лёжа на сундуке с золотом, не считает деньги главным в благополучной семейной жизни, но полагает материальную основу одним из компонентов фундамента семьи. Ведь он оставил любимую сестру и племянницу для того, чтобы иметь возможность приобрести состояние. Теперь же, когда он имеет достаточно средств, Софья может выйти замуж за достойного человека, независимо от того, беден он или богат: «Наличные деньги – не наличные достоинства», - утверждает Стародум. Дядя Софьи высказывается: «По моему расчёту не тот богат, который отсчитывает деньги, чтоб прятать их в сундук, а тот, который отсчитывает у себя лишнее, чтоб помочь тому, у кого нет нужного». Вполне разумная и обоснованная позиция, достойная уважения. И, конечно же, Софья, Милон, Стародум заслуживают семейного счастья. Но здесь, в этой семье, всё ясно. А что будет с семейством Простаковых? Как сложатся судьбы отрицательных персонажей? Фонвизин не даёт ответа на этот вопрос, оставляя читателя и зрителя в размышлении

Г) «Что за комиссия, Создатель, быть взрослой дочери отцом!»

С проблемой семейных отношений мы сталкиваемся и в комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума», рассказывающей о людях и событиях послевоенной (т. е. после Отечественной войны 1812 года) Москвы, где «дома новы, да предрассудки стары».

В этой пьесе действие разворачивается в семье Павла Афанасьевича Фамусова, «управляющего в казенном доме», т. е. занимающего высокий пост на государственной службе. Традиционно в литературной критике в течение почти двух столетий Фамусов предстаёт как типичный образец элиты московского барства, воинствующий представитель «века минувшего», «золотого века» Екатерины II, идеалом для которого являются такие «тузы», как «почтенный камергер с ключом» Кузьма Петрович, как дядюшка Максим Петрович, который «не то на серебре – на золоте едал, сто человек к услугам».

Но давайте посмотрим на этого героя по-другому: прежде всего как на главу семьи, вдовца, имеющего семнадцатилетнюю дочь. Любит ли отец своё дитя? Уделяет ли досточно внимания? Без сомнения, да. В чём же это выражается? Во-первых, он всячески старается оберегать Софью от мужского внимания, хотя это довольно сложно: ведь наследница в семнадцать лет «расцвела прелестно»; во-вторых, Фамусов воспитывает дочь, выступая в роли и отца, и матери одновременно: он постоянно чувствует ответственность за будущее дочери: обратим внимание на то, как разумно отвечает Фамусов Чацкому на его реплику «пусть я посватаюсь, вы что бы мне сказали?»: «Сказал бы я, во-первых: не блажи, именьем, брат, не управляй оплошно, а, главное, поди-тка послужи». Ведь и беседует с Чацким управляющий в казённом доме, искренне желая наставить молодого человека на путь истинный (правда, на тот истинный путь, которым Павел Афанасьевич его себе представляет), помня его отца, с которым приятельствовал (впрочем, приятелей у Фамусова – пол-Москвы). А главное, любящий отец печется о своём дитяти, стараясь устроить его будущее: он намеревается выдать Софью за военного высокого чина и звания, что очень почетно в его кругу. И такой человек есть – это полковник Скалозуб, «известный человек, солидный, и знаков тьму отличья нахватал; не по летам и чин завидный: не нынче – завтра генерал». Справедливости ради признаем, что при этом отец не учитывает желания горячо любимой дочери, по мнению которой, Скалозуб «слова умного не выговорит сроду» и ей «всё равно, что за него – что в воду».

И всё же думается, умная девушка – особенно после случившегося с ней конфуза и горького разочарования в Молчалине – согласится с отцом: ведь она изнежена, привыкла жить в роскоши, быть в центре внимания, блистать на московских балах – следовательно, ей нужен богатый и знатный муж, принадлежащий к высшему свету. И здесь Скалозуб – очень выгодный вариант жениха. И можно ли осуждать московскую барышню за то, что она не отдала своё сердце бунтарю и вечному скитальцу Александру Андреевичу Чацкому? Напротив, её можно понять: не все женщины рождаются декабристками, способными ради любви к мужу отправиться за ним на край света. Да, конечно, представитель «века нынешнего» и «чувствителен, и весел, и остёр»; и мысли «о чужевластье мод», о низкопоклонстве, о жестокости бар-крепостников, способных без зазрения совести выменять преданных слуг на борзых собак, умные, прогрессивные; но Софье (как и многим другим женщинам) это не нужно. Так и хочется спросить наших сверстниц: с кем они предпочли бы в будущем связать свою судьбу – с Чацким, Молчалиным или Скалозубом (разумеется, мы говорим не о героях, а о типах характеров)? Уверены, что выбор будет не в пользу молодого бунтаря.

Многие поколения зрителей смеялись над фамусовской Москвой, над её устоями и принципами, в том числе и семейными, и не задумались над тем, что нельзя осуждать «целый свет». Надо попытаться разобраться, почему герои пьесы так живут. Всё просто: их устраивает спокойная, обеспеченная, сытая («форели в доме Прасковьи Фёдоровны» - вещь немаловажная для Фамусова и его окружения), весёлая (семейные праздники, балы) жизнь. Разве не так живёт сегодня наш российский бомонд и прекрасно себя чувствует? Да и кто сказал, что семейная жизнь героев «Горя от ума» лишена сердечных привязанностей? Вспомним хотя бы Наталью Дмитриевну и Платона Михайловича Горичей. С какой гордостью в ответ на ироническое замечание Чацкого (всё-таки язык у него острый, как бритва!) о красоте Натальи Дмитриевны молодая женщина отвечает: «Я замужем». И заботы её о муже (просьба «отойти подальше от дверей», застегнуть жилет) вовсе не притворны. Да, она хочет похвалиться мужем, показать, как он ей дорог, но что в этом плохого? Вся сцена с Горичами может вызвать у зрителя, если он, конечно, не язвителен так, как Чацкий, лишь добродушную усмешку. А старый князь Тугоуховский? Смешон, конечно. Но ведь так искренен в своём желании устроить судьбу многочисленных дочерей. Их счастье – главная задача для родителей.

Д) Классические пьесы и современность

Зададимся вопросом: можно ли современному зрителю и читателю понять и принять семейные взаимоотношения в пьесах Фонвизина и Грибоедова?

Мы считаем, что понять можно, а принять нельзя, во всяком случае – полностью. Может быть, это юношеский максимализм, но уверены, что в нынешнее время молодые люди сами вправе решать, за кого выходить замуж или на ком жениться, а родители могут только давать советы и направлять своих чад, высказывая свое мнение в качестве так называемого «совещательного (а не решающего!) голоса». Право выбирать, с кем жить и обустраивать семейный очаг, остаётся не за «отцами», а за «детьми».

Но значит ли это, что комедии «Недоросль» и «Горе от ума» потеряли свою актуальность? К тому же написаны они двести и более лет назад. Нет, не значит!!! Многие принципы героев пьес, их взгляды на жизнь вполне современны, а главное – семья была и остаётся «кристаллом общества». И писать о проблемах семейных будут всегда, пока общество существует. Значит, живут среди нас не только Стародумы и Правдины, Чацкие и Софьи (кстати, краткое замечание: не в память ли о Софье Фонвизина назвал свою героиню Грибоедов?), но и Скотинины и Простаковы, Фамусовы и Скалозубы. Они сменили одежду, прически, из карет пересели в авто, но они ЕСТЬ! И не будем делать однозначных выводов, хорошо это или плохо. Это ЖИЗНЬ

«Где в семье лад, там и клад»

В заключение работы можно сказать:

• В произведениях древнерусской литературы и произведениях, написанных до XIX века, одно из центральных мест занимает «мысль семейная»;

• семейные проблемы, поднятые в литературе Древней Руси, а также в пьесах Д. И. Фонвизина и А. С. Грибоедова, остаются актуальными и в современном обществе;

• семья существует в течение тысячелетий и будет существовать. Ушли прошлые поколения – семья осталась, уйдет наше поколение – она останется: семья – вечное;

• семья – это общественное явление: ее не будет, не будет и общества. Следовательно, общество начнет разрушаться тогда, когда разрушатся семьи. Без семьи начнется деградация общества, настоящий хаос, так как люди не будут находить нужной поддержки, любви, тепла, понимания и сил для дальнейшего продолжения своего жизненного пути, для продолжения рода;

• если семья вечна, значит, и семейная тема в литературе не зависит от времени, страны, сословной и общественной принадлежности человека. И мы, молодые люди двадцать первого века, в произведениях «давно минувших дней» находим много интересного, помогающего нам, стоящим на пороге жизни, выработать свою точку зрения, осмыслить собственную жизнь, задуматься о будущей семье.