Декабристы в Витиме

И ЧАС НАСТАЛ

Старайтесь разгадать цель жизни человека,

Постичь дух времени и назначенье века.

К. Рылеев.

Я родилась в Витиме, в республике Якутия. Посёлок мой уникален не только сегодняшним экономическим развитием – это и лесодобывающая отрасль, и освоение нефтяных скважин, уникален он своей богатой историей. История моего посёлка – это часть истории моей Родины.

Тему моей работы «Декабристы в Витиме» я выбрала не случайно, потому что за все времена через Витим проезжали всевозможные ссыльные, ссылаемые далее на север; а выяснив, что в моём посёлке Витиме на поселении проживали декабристы: Н. А. Загорецкий, М. А. Назимов, Н. Ф. Заикин и С. Г. Краснокутский, я начала поиск материалов о них.

Начала я с экскурса в историю нашего Отечества. Прочитав книги о декабристах, я узнала, что декабристы – первые русские революционеры, выступившие в декабре 1825 года с оружием в руках против самодержавия и крепостничества. В большинстве своём они принадлежали к поколению, родившемуся в конце 18 века. Российская действительность была той почвой, на которой сформировалось их будущее мировоззрение. Главным вопросом того времени общественно-политической жизни России – был крестьянский вопрос. Крепостное право, порождавшее жестокую эксплуатацию крестьян, являлось для страны и позором с нравственной стороны, и тормозом её экономического развития. На формирование взглядов молодых офицеров оказала и русская литература. Все неприглядные стороны русской действительности показал А. Н. Радищев в «Путешествии из Петербурга в Москву» (1789 год), а также вольнолюбивые стихи А. С. Пушкина, комедия А. С. Грибоедова «Горе от ума» и др.

Движение декабристов прошло в своём развитии несколько этапов – от тайной организации Союза спасения, созданной в 1816 году, до вооружённых восстаний в декабре 1825 года – январе 1826 года. В 1818 году вместо первого тайного общества Союз спасения был создан более многочисленный Союз благоденствия, задача которого состояла в формировании в стране первого общественного мнения. В 1820 году эта тайная организация впервые в России поставила своей целью борьбу за установление республики посредством «военной революции». А в 1821 году Союз благоденствия был распущен и образовались Южное общество на Украине (руководитель Павел Пестель) и Северное общество с центром в Петербурге (Н. М. Муравьёв). Северяне и южане готовились к совместному вооружённому выступлению, выбрав для себя лозунг «Для народа, но без народа».

Внезапная смерть императора Александра 1 в Таганроге в ноябре 1825 года поставила будущих декабристов в сложное положение. С одной стороны, они понимали, что к столь неожиданному, внезапному выступлению они не готовы организованно, с другой стороны, были уверены, что второй такой случай и может не представиться. По российскому закону и обычаю армия должна была присягать старшему из оставшихся братьев императора Константину. Но когда слова этой присяги были уже произнесены, стало известно, что Константин отказался от престола. Нужно было срочно провести, как говорили тогда, «переприсягу» другому брату Николаю. «С сей минуты, - пишет Николай Бестужев, - дом Рылеева сделался сборным местом наших совещаний, а он – душой оных Мы видели необходимость действовать, чувствовали надобность пробудить Россию»

И час настал! Ранним утром 14 декабря к Сенатской площади стали подходить мятежные войска и выстраиваться вокруг памятника Петру.

Братья Бестужевы руководили построением солдат в боевое каре. К полудню все три площади – Адмиралтейская, Дворцовая, Петровская – и прилегающие к ним улицы были забиты людьми. Тем временем по приказу Николая на Сенатскую площадь стягивались правительственные войска.

Первый же залп картечи смешал ряды восставших. Многие кинулись на лёд Невы. На реке под тяжестью массы людей образовалась полынья. Люди стали тонуть, гибнуть от пуль. «Картечь догоняла лучше, нежели лошади, и составленный нами взвод вскоре рассеялся. Мёртвые тела солдат и народа валились на каждом шагу; солдаты забегали в дома, стучались в ворота, старались спрятаться между выступами цоколей, но картечь прыгала от стены к стене и не щадила ни одного закоулка», - так описал финал восстания моряк и художник Николай Александрович Бестужев.

Эхо Сенатской площади долетело до южных полков, где среди офицеров было немало членов тайного общества.

Восстание в Петербурге было подавлено. Неудачей закончилось выступление Черниговского полка в начале января 1926 года на Украине, руководимое членами Южного общества С. И. Муравьёвым-Апостолом и М. П. Бестужевым-Рюминым.

Царизм жестоко расправился с декабристами. Арестованных разделили на разряды по степени вины. Несколько сот человек подверглось допросам, 120 осуждены, и пятеро из них – Пестель, Рылеев, Муравьёв-Апостол, Бестужев-Рюмин, Каховский – были повешены. Остальные были сосланы в Сибирь на каторгу, поселение или разжалованы в солдаты, лишены дворянства, чинов, наград.

В июле 1826 года на каторгу отправляли первых декабристов. Все они были в расцвете молодости: лишь Волконский в возрасте 38 лет, остальные моложе. И все они были осуждены на 20-летнюю каторгу, либо на бессрочное поселение на необъятных просторах Восточной Сибири.

Бог помощь вам, друзья мои.

И в счастье, и житейском горе.

В стране чужой, в пустынном море

И в тёмных пропастях земли!

А. С. Пушкин

ПУТЬ В СИБИРЬ

Цвет всего, что было тогда образованного, истинно благородного в России отправилось в цепях на каторгу, в почти необитаемую часть Сибири.

А. И. Герцен.

Итак, через четыре дня после казни, 17 июля 1826 года начальником Главного штаба был разработан план высылки декабристов в Сибирь. Тогда был знаменитый «кандальный путь» в Сибирь – ссыльный тракт «Владимирка», который проходил через Москву, Владимир, Казань и далее на восток. Однако царское правительство избрало для отправки осужденных декабристов не «Владимирку», а другой путь в Сибирь – северный, Ярославский тракт. По этому пути отпр в Сибирь наиболее важных политических ссыльных и после декабристов. Так, спустя 38 лет, летом 1864 года по Ярославскому тракту везли на каторгу Н. Г. Чернышевского.

Большая часть декабристов начинала свой путь в Сибирь прямо из Петропавловской крепости, и только некоторые – из Роченсальма, Свартгольма, Шлиссельбурга, Выборга. Осужденных отправляли по ночам, маленькими партиями. Многие думали, что везут не в Сибирь, а в тюремные крепости. «Скакали день и ночь, - вспоминает А. Е. Розен, - в санях дремать было неловко, ночевать в кандалах и в одежде было неспокойно, поэтому дремали на станциях по несколько минут во время перепряжки».

Якутская ссылка по своим тяжёлым условиям не имела себе равных, и сама Якутия представляла из себя огромную естественную тюрьму без решеток. В документах о декабристах в Центральном Государственном архиве ЯАССР я познакомилась с весьма содержательным предписанием якутского областного начальника верхоянскому исправнику, от 31 августа 1826 года. В нём кратко излагается повеление царя относительно ссылки декабристов. Здесь указывается порядок отправления (« отправлять через день»), количество стражи, предписывается необходимость строжайшего надзора и ежемесячных донесений царю. Никому из осужденных не дозволялось иметь с кем-либо переписки без ведения исправника. Так известен случай, когда декабристы Назимов и Голицын по пути в ссылку остановились в Иркутске, поместили в почтовой избе. Их посетил советник иркутского губернского правления Здор, он снабжал их книгами, оказал им денежную помощь и передавал вести о ссыльных их родным. По этому делу производилось специальное расследование. На следствии Здор показал, что он посещал и Назимова, которого «знал еще в Санкт-Петербурге». Он уверял следователей, что «не было никаких разговоров, важность в себе заключающих». Хотя следствие и не собрало против Здора веских улик, но по распоряжению Николая 1, после трехмесячного заключения, был уволен со службы и отдан под надзор по линии с запрещением ему въезда в Москву и Петербург.

Также, согласно указу Якутского областного правления от 05. 10. 1826 г. , исправник должен был строго следить, чтобы каждый из декабристов получил в сутки на довольствие не более, чем 17,5 копейки. Посылать в Якутское окружное казначейство месячные ведомости об израсходованной на декабристов сумме, называемой в официальных документах «колодничьей». Хотя известно, что солдатское содержание тех времён было больше, чем «довольствие», определенное казной для ссыльных декабристов. Путь до места поселения был нелегким, как вспоминал о пути следования Назимова декабрист А. Е. Розен : «Ехать пришлось в плохой зимней одежде верхом на переменных почтовых якутских лошадях, имея ночлеги почти все время под открытым небом, на снегу, при 30 с лишним градусах по Реомюру. Они первое время были совершенно одиноки: ни голос друга, ни луч солнца под северным полярным кругом в то время их не грел, и естественно, что в такой медленной, продолжительной пытке не трудно было некоторым из них лишиться ума, предаться отчаянию, не говоря уже об утрате здоровья».

ДЕКАБРИСТЫ В ВИТИМЕ

Шли по тракту люди,

Закованы в цепях.

Сколько их погибло в этих вот краях!

Те, кто вольно думал, и те, кто бунтовал,

Ты, Витим, их видел, встречал и провожал.

М. Ханахеев.

В Витим на поселение были переведены четыре декабриста: М. А. Назимов (1826 г) из Верхнеколымска Якутской обл. , Н. А. Загорецкий (1828 г. ) из Читинского острога, Н. Ф. Заикин (1828 г. ) был отправлен в Гижигинск Охотского округа, не доехал туда и был переведен в Витим, С. Г. Краснокутский (1827 г. ) из Верхоянска Якутской обл.

Что представлял из себя Витим того времени? В материалах об истории поселка К. Г. Оболенской я прочитала, что Витим – небольшое «глухое», бедное село. Население целиком состояло из бывших ссыльных, крестьян, «посаженных на пашню», ямщиков, занимавшихся почтовой перегонкой. В материалах Ленского краеведческого музея говорится : «Витим стоит на высоком берегу Лены, против устья реки Витим. Здесь 40 домов, деревянная церковь и волостное правление. Волость и церковный приход тянутся на 400 верст и состоит из 20 селений или 214 домов, в которых обитает 696 душ мужского пола. В Витиме три купеческих дома, кроме торговли занимаются добычей слюды У здешнего крестьянина целое лето пост. Говядина и дичь бывают только зимой и осенью. Обыкновенная пища – бурдук и овощи. Бурдук – мука, разваренная в кипятке, как клейстер».

Первым в Витим прибыл Краснокутский Семён Григорьевич (в декабре 1826 года), обер-прокурор Сената, действительный статский советник, сын киевского прокурора, богатого помещика. Краснокутский - участник компании 1807 года, награжден золотой шпагой за храбрость, участник Отечественной войны 1812 года (Бородино, Тарутино), уволен был со службы генерал - майором с мундиром и пенсией в 1821 г. Член Союза благоденствия (1817 г. ) и Южного общества, участник подготовки восстания на Сенатской площади. В 1924 году Пестель рассуждал с Краснокутским об установлении в России республиканского правления и провозглашения его через Сенат. В приговоре по делу о Краснокутском сказано, что он принадлежал к тайному обществу с знанием цели в ограничении самодержавной власти, знал о приготовлениях к мятежу. Верховным уголовным судом он был лишён дворянства, чинов, наград и осуждён к пожизненной ссылке в Верхоянск. Следуя в Верхоянск, он в начале декабря 1826 года прибыл в Якутск и, согласно новому царскому распоряжению, - был отправлен в Витим». С. Г. Краснокутский страдал жестоким ревматизмом обеих ног. Заболел, пока сидел в сыром каземате Петропавловской крепости. Его жизнь в Витиме была очень тяжёлой. Больной, с трудом передвигающийся человек, лишенный человеческого общения, медицинской помощи, терпел страшные муки. Он писал сестре: « суровый и жестокий климат убийственен для слабых грудью ; в боях я видел смерть и ближе сего, а нынче встречу её с радостью, но по христианскому долгу обязан пещись (т. е. заботиться) о бедственной жизни моей ».

После хлопот родственников Краснокутского перевели в Минусинск Енисейской губернии, куда он прибыл осенью 1827 года. Из воспоминаний Александра Кузьмича Кузьмина (минусинского окружного начальника с 1827 – 1836 гг. ): «Краснокутский был приятным собеседником, знал кучу анекдотов, хорошо говорил. Я с ним был довольно дружен и ежедневно вместе. Не заводя речей о политике, как предмете для него щекотливом, мы находили что говорить в длинные зимние вечера». Родные его хлопотали о переводе для лечения на Кавказские минеральные воды, но их ходатайства были отклонены. В 1838 году Краснокутского переводят в Томск, где умер в 1840 году, похоронен на Завальном кладбище.

По приговору Верховного суда осуждён к выселке в Сибирь на вечное поселение поручик квартирмейской части. Член Южного общества Заикин Николай Фёдорович. Указом от 22 августа 1826 года повелено оставить его на поселении на 20 лет в Гижигинске на побережье Охотского моря (ныне г. Гижинск, Магаданской области). Довезли Заикина до селения Ольское (ныне п. Ола, Магаданской области), там догнал его нарочный, посланный из Якутска с распоряжением ехать обратно на поселение в Витим, куда он и прибыл в конце 1826 года. К сожалению, Заикин все короткое время своего пребывания в Якутии провёл только в дороге. Умер Заикин в Витиме от тифа в 1833 году.

Изучая фотографии витимских декабристов, я обнаружила надпись к портрету Н. А. Загорецкого, сделанную рукой Матвея Муравьева – Апостола: « Александръ Николаевичь Загорецкой. Въ Ишимъ на Лень на его рукахъ скончался 1832 года нашъ Николай Федоровичъ Заикинъ № 9 У111 разряда Колоновожатый Н. Н. Муравьева». Несовпадение в датах смерти (1833 г. и в подписи к фотографии – 1832 г. ), а также в названии поселения Витим - Ишимъ, вызвало у меня сомнение: о нашем ли Заикине идёт речь? С моим руководителем Коженковой Н. В. мы обратились с просьбой в Государственный архив Иркутской области прислать нам документ, подтверждающий факт смерти декабриста Николая Фёдоровича Заикина в Витиме. Ответ был получен, да, действительно Н. Ф. Заикин заболел горячкой 4 июня, а скончался 22 июня 1833 года (документ прилагается). Из работы К. Г. Оболенской по истории Витима, присланной нам из Якутска её дочерью Нечаевой Н. М. , мы выяснили, что Н. Ф. Заикин был похоронен на кладбище в Витиме за церковной оградой. Сегодня это кладбище не существует, как и самой церкви. На этом месте сейчас находится сквер и памятник погибшим витимцам в Великую Отечественную войну.

Следующим декабристом, прибывшим в Витим, был Назимов Михаил Александрович, штабс-капитан Коннопионерского эскадрона, сын предводителя дворянства Псковской губернии. В момент выступления декабристов 14 декабря Назимов находился в отпуске на Псковщине, вернулся в Петербург в начале января 1826 г. Арестован был 24 января 1826 года и помещен в каземат Петропавловской крепости. Приговорен судом на вечное поселение в Восточную Сибирь. Срок поселения был сокращен до 20 лет. Местом поселения назначался Верхнеколымск Якутской области, но по приезду туда заболел. И. Д. Якушин в своих «Записках» пишет : « Казаки, получив предписание держать Назимова под строгим надзором и вместе с тем беречь его здоровье, не знали, что с ним делать. Они заперли его в одной из своих юрт, отправив гонца в Якутск с донесением, что Назимов болен и что они не знают, чем его кормить , сами они зимой питаются вяленой рыбой». 3 декабря 1826 года в Верхнеколымск пришло распоряжение о переводе Назимова в Витим. Декабрист воспрянул духом. Появилась надежда на улучшение условий ссылки, на возможность встречи с товарищами. По сравнению с Верхнеколымском Витим был крупным селением. Но главное – Назимов не чувствовал себя здесь одиноким. В Витиме отбывали ссылку декабристы Н. Ф. Заикин и Н. А. Загорецкий.

По отбытии каторги в апреле 1828 года направлен на поселение в Витим из Нерчинских рудников поручик Загорецкий Николай Алекандрович. Имел орден Анны 3 степени, за отличие по службе звание поручика. Член Южного общества с 1825 г. Известно, что в декабре 1833 года он переведен в Буреть, затем определен рядовым в Анжеронский пехотный полк в январе 1838 г. Переведен в Навагинский пехотный полк – 04. 10. 1838 года. За отличие в делах против горцев прапорщик – 10. 05. 1843 г. Уволен от военной службы в 1845 г. с обязательством безвыездно жить в имении сестры в Московской губернии в с. Сумине. В книге Г. В. Чагина «Декабристы в Москве» я прочитала: «Очень мало известно о последних годах жизни Загорецкого, умершего в Москве в 1885 году. Не сохранился памятник на его могиле, да и само место захоронения помнят уже немногие специалисты-краеведы».

О жизни ссыльных декабристов в Витиме мало что известно. Отдыхая с родителями в Иркутске, в июне 2005 года, я работала с архивными материалами в городской библиотеке. Из архивных записей я узнала, что в 1829 году в Сибирь «для собрания сведений о ссыльных государственных преступниках и наблюдениях за их сношениями и связями» был командирован 111 Отделением жандармский полковник С. А. Маслов. В числе других мест поселений декабристов Маслов посетил и Витим. «Назимов, Заикин и Загорецкий, - доносил он начальнику 111 Отделения А. Х. Бенкендорфу, - поселены в слободе Витим Киренского уезда, построили своими руками на берегу Лены дом, завели огород, занимаются домашним хозяйством и рыбной ловлей. Сами рубят в лесу дрова, обстраивают двор. Назимов, сверх того, обучает крестьянских детей грамоте и занимается чтением. По воскресеньям ходят в церковь и посещают иногда купцов Ширяева и Черепанова. Получая от матери значительное пособие, он помогает Загорецкому. Надзор за ними поручен волостному начальству». В этом донесении отражена обычная жизнь находившихся на поселении декабристов, добывших трудами своих рук себе пропитание, оказывавших взаимную материальную поддержку друг другу. Интересно также свидетельство об обучении Назимовым местных «крестьянских детей» - это один из фактов широкой просветительской деятельности декабристов в Сибири.

Весной 1829 года в Восточной Сибири путешествовали лейтенант норвежского флота Дуэ и немецкий физик Г. А. Эрман. Они входили в состав снаряженной норвежским правительством научной кругосветной экспедиции, которая, проделав путь от Петербурга до Иркутска, поручила Дуэ отправиться по Лене к северу для определения точного пункта магнитного полюса. Лейтенант Дуэ посетил Якутск, Вилюйск, Витим и другие места , где находились в ссылке декабристы. Находившийся в Вилюйске М. И. Муравьев-Апостол в последствии писал в своих воспоминаниях: «Судя по письму Дуэ из Якутска в мае месяце, я убедился в живом и дружеском участии, какое он принимал в моей судьбе, равно и всех моих товарищей, поселенных вдоль по Лене, с которыми он успел сблизиться. Бестужев, Андреев, Веденяпин, Чижов, Назимов, Загорецкий, Заикин – все его полюбили, а последний, бывший хорошим математиком, по просьбе его взялся проверить сделанные им астрономические исчисления». Надо сказать, что Заикин кроме математических способностей, писал стихи. При встрече с Матвеем Ивановичем Муравьевым-Апостолом, который по пути в Бухтарминск из Вилюйска заехал в Витим и провел несколько дней со своими товарищами, Заикин при прощании подарил ему стихи, написанные экспромтом:

Когда-нибудь раскрыв в стране родной альбом,

Где чувств моих найдешь оттенок слабый,

Ты вспомнишь край полночный одичалый,

Где мы в изгнании боролися с судьбой.

И если мрак пустынь и скал Сибири дикой

Хоть легким облаком чело твоё затмит,

Пусть Аполонов луч сменит его улыбкой

И роковой финал твой счастьем озарит.

Ссыльная жизнь для Назимова, Загорецкого и Заикина в далеком и захолустном тогда Витиме становилась все более безотрадной и невыносимой. 7 мая 1829 года декабристы подали коллективное прошение на имя Николая 1 об отправке их рядовыми на Кавказ. Царь отказал в их просьбе.

Вскоре в возрасте 28 лет умирает Н. Ф. Заикин. Смерть близкого друга тяжело подействовала на Назимова. Здоровье его заметно ухудшилось. Он усиленно хлопочет о переводе его из Витима в менее суровое место поселения. В хлопотах ему помогает мать. 19 апреля 1830 года она подает прошение на имя Николая 1, в котором умоляет монарха о «соизволении» разрешить провести сыну « остаток дней своих в лучшем климате Сибири», так как « теперешнее четырехлетнее пребывание в самой пустынной и суровой северо-восточной Сибири, селении Витиме, совершенно расстраивает слабое здоровье его». Матери удалось добиться перевода сына в г. Курган Тобольской губернии.

Вообще судьба М. А. Назимова интересна. Он был незаурядной личностью. Был опытным инженером, прекрасно рисовал, занимался просветительской деятельностью, лечил, из своих скудных средств помогал беднякам, чертил планы домов для горожан. Очень мало сохранилось проектов и рисунков Назимова. В музее декабристов г. Иркутска в книге «Сибирь и декабристы» Иркутского Восточно-Сибирского книжного издательства 1981 года я нашла немногочисленные фотографии рисунков, сделанных декабристом. Существует и единственный портрет М. А. Назимова, выполненный до восстания неизвестным автором. Мы видим открытое лицо, решительное и мужественное. Будущий декабрист изображен в расстегнутой шинели офицера конно-пионерского эскадрона. Именно таким – гордым, не сломленным представляю его себе в Витимской слободе.

Нельзя не сказать и о его дружбе с Лермонтовым в 1840-1841 гг. По свидетельству современников их отношения переросли в тёплую дружбу, прерванную трагической гибелью поэта. Прапорщик А. Д. Есаков, служивший в 1840 году вместе с Лермонтовым на Кавказе, вспоминает, что когда к ним из Прочного Окопа в Ставрополь приезжал Назимов, то их « кружок особенно оживился. Несмотря на скромность свою, Михаил Александрович Назимов как-то само – собой выдвигался на почётное место, и всё, что им говорилось, бывало выслушиваемо без перерывов и шалостей, в которые чаще других вдавался М. Ю. Лермонтов. Никогда я не замечал, чтобы в разговоре с Назимовым Лермонтов позволял себе обычный тон (насмешки)».

Выйдя в отставку, Назимов вернулся на родину в Псков, где и жил в дальнейшем под надзором полиции, без права въезда в столицы. Надзор был снят с него, как и с прочих декабристов, только в 1856 году, после смерти Николая 1. Под конец жизни Назимов, долгие годы страдавший болезнью глаз, ослеп. Умер и похоронен он в Пскове в 1888 году.

Вот так сложилась судьба «молодых героев, неустрашимо самонадеянно шедших вперед ». О Н. А. Загорецком, М. А. , М. А. Назимове, Н. Ф. Заикине и С. Г. Краснокутском и десятков других декабристах пелось в песенке, сочиненной декабристом князем Одоевским:

Бывало, в доме преобширном

В кругу друзей, среди родных

Живешь в себе в веселье мирном

И спишь в постелях пуховых.

Теперь же в закоптелой хате

Между крестьян всегда живешь,

Забьешься, скорчась, на полати

И на соломе так заснёшь.

Бывало, предо мной поставят

Уху стерляжью, соус, крем.

Лимоном бламанже приправят

Сижу и ничего не ем.

Теперь похлебкою дурною,

С мякиной хлебом очень сыт,

Дадут капусты мне с водою –

Ем, за ушами лишь пищит

«НЕ ПРОПАДЁТ ВАШ СКОРБНЫЙ ТРУД»

Не пропадёт ваш

Скорбный труд

И дум высокое стремленье

А. С. Пушкин

Листая страницы пожелтевших, тронутых временем книг, газет, архивных документов, разглядывая на старинных портретах одухотворенные лица, стараюсь понять, что привело лучших из дворян России к 14 декабря? Что мешало им наслаждаться в жизни всем, что только может дарить судьба своих баловней? Почти все они принадлежали к высшему свету, имели военные награды и звания, получили блестящее образование, были богаты, перед каждым открывалась широкая дорога военной, придворной или чиновничьей карьеры. Всех их ожидала блестящая будущность, но они избрали иной путь. Ответ может быть только один – любовь к Родине, к своему народу. Великий русский писатель Л. Н. Толстой писал о них: «Довелось мне видеть возвращение из Сибири декабристов, и знал я их товарищей и сверстников, которые изменили им и остались в России и пользовались всяческими почестями и богатством. Декабристы, прожившие на каторге и в изгнании духовной жизнью, вернулись после 30 лет бодрые, умные – и ясно стало, что счастье было не в Сибири и не в Петербурге, а в духе людей, и что каторга и ссылка, неволя, было счастье, а генеральство и богатство, и свобода великие бедствия».

Движение бекабристов оставило в истории России неизгладимый след и оказало влияние на многие стороны русской жизни. Отбывая каторгу и ссылку в разных уголках Восточной Сибири и далёкой Якутии, проявляя стойкость и мужество, будучи представителями передовой части образованных людей своего поколения, декабристы внесли огромный вклад в развитие науки, экономики, культуры Сибири. Именно декабристы, изучая историю, экономику, культуру, быт, двигали науку вперёд. Способствовали изучению края, просвещению населения. В этом их огромная историческая заслуга перед народом.

Кроме того, такие понятия, как ответственность перед обществом, отношение к окружающему миру, людям, осмысление своих прав и обязанностей, этических норм свойственны и нам, юным гражданам России.

Сегодня в Витиме одна из улиц названа именем декабристов. Предстоит многое сделать, чтобы увенчать память о тех, кто оставил след в нашем поселке.