Справки  ->  Поиск людей  | Автор: | Добавлено: 2015-05-28

Мой дядя “самых честных правил”

Деятельность моего дяди Николая Нифонтовича Каратаева прошла в тревожное для страны время: послевоенной разрухи, в названные в наши дни эпохи "застоя", "перестройки" и "дикого рынка", в условиях развала общественного хозяйства, повальной приватизации, разгула преступности, коррупции, рэкета, когда часто кругом царила атмосфера неразберихи.

Н. Н. Каратаев глубоко знал жизнь, оставался до последних дней жизни верным идеалам социализма. Он был достойным сыном своей эпохи, и с самого начала не воспринимал "новое мышление" Горбачева, переживал за развал СССР, не воспринимал курс "реформ" Ельцина. Николай Нифонтович любил свой якутский народ, его культуру. В то же время он был интернационалистом, любил и уважал русский народ, его культуру, православную религию, глубоко почитанную его предками.

На мой взгляд, мой дядя Николай Нифонтович прожил счастливую жизнь. Он жил в такое время, которое позволяло любому человеку достичь того, к чему он стремился. И он сумел самореализоваться. Он занимался любимым делом, проработал в три срока подряд прокурором родной Республики, целых пятнадцать лет, что само по себе является редким случаем, а последние десять лет возглавлял Верховный суд Республики, заслужил признания в обществе, завоевал любовь и уважение людей, но взамен подорвал самое дорогое для человека - здоровье, не имел собственной «Волги», огромной дачи, как некоторые высокопоставленные руководители тех времен. Работа так и называется: «Мой дядя самых честных правил»

В последние годы своей жизни, как зрелый государственный деятель Н. Н. Каратаев принимал активное участие в разработке основополагающих документов, направленных на укрепление суверенитета Республики и ее государственности.

My uncle “the most fair rules”.

Condacov Tima

10 class, Yakutia

Activity of my uncle of " the most fair rules » Nikolay Nifontovicha Karataeva has passed in disturbing time for the country: post-war ruin, in the epoch of "stagnation" named today, "reorganizations" and " the wild market ", in conditions of disorder of a public facilities(economy), a general privatization, revelry of criminality, corruption, racket when frequently around the atmosphere of confusion reigned.

N. N. Karataev He deeply knew life, remained to true ideals of socialism. He was the true son of the epoch, and from the very beginning did not perceive " new thinking " Gorbachev, experienced for disorder of the USSR, did not perceive a rate of "reforms" of Yeltsin. Nikolay Nifontovich loved Yakut people, his culture. At the same time he was the internationalist, liked and respected Russian people, his culture, orthodox religion.

In my opinion my uncle Nikolay Nifontovich has lived happy life. He lived in such time which allowed any person to reach(achieve) to what he aspired. And he has managed самореализоваться. He was engaged in favourite business, has worked in three terms in succession the public prosecutor of native Republic, the whole fifteen years, that in itself is a rare case, and last ten years were headed by the Supreme court of Republic, has deserved recognitions in a society, has won love and respect of people.

Last years already as mature statesman Nikolay Nifontovich accepted active participation in development of the basic documents directed on strengthening of the sovereignty of Republic and her statehood.

История каждого россиянина тесно связана с пройденным отрезком нашей великой державой пути. Хотя, ее развитие было таким неравномерным – героическим и трагическим одновременно, никто не мог стоять на стороне от колеса истории.

Мой дядя «самых честных правил» Николай Нифонтович Каратаев прожил удивительную жизнь, был свидетелем великих свершений в России. Он прожил жизнь от "сани" до "космических кораблей", до нового курса перестройки и ускорения, приведшего к развалу СССР, прожил от рождения алмазной промышленности до "дикого" капитализма, до унижения и позора России перед всем Миром. Он глубоко знал жизнь, оставался верным идеалам социализма. С самого начала не воспринимал "новое мышление" Горбачева, переживал за развал СССР, не воспринимал курс "реформ" Ельцина. Николай Нифонтович любил свой якутский народ, его культуру. Радовался, что вновь зарождается "терут" национальная культура. Правда, он не понимал, почему эта "первобытная" культура воссоздается в первозданном виде, а не в развитии. И он глубоко верил в религию своего народа Саха. 3

У нашего народа саха всегда преобладала "аласная" психология, нет у нас стремления к коллективности, солидарности как у русских. Может быть, он понимал, что в нынешних условиях якутов объединяет своя религия, как русских православие. Он был настоящим якутским человеком. В то же время он был интернационалистом, любил и уважал русский народ, его культуру, православную религию. 10 Считал, что русские самый гуманный народ в мире, что стремление русских к социальной справедливости, к соборности выстрадано веками и исходят из православной веры.

Как – то, обобщая в своей первой работе «Человек – тайна природы», участвовавшей в конкурсе я дал понятие о национальном характере. В нем нынешнем современном мире, как и в азбуке, разбираются все. Мы конечно почти все называем кавказцев вспыльчивыми, немцев — педантичными, украинцев — расчетливыми. Возможны, разумеется, и другие варианты. А на деле их самооценка может быть другой. Ведь любой народ видит себя добрым, отзывчивым, терпеливым, духовным в этом грешном мире20.

• На мой взгляд мой дядя Николай Нифонтович прожил счастливую жизнь. Он жил в такое время, которое позволяло любому человеку достичь того, к чему он стремился. А он сумел самореализоваться. Он занимался любимым делом, заслужил признания в обществе, завоевал любовь и уважение людей. Имел крепкую и дружную семью. Его сыновья пошли по стопам отца. Оба работают в правоохранительных органах. И я уверен, знаю их, что Иван и Анатолий будут достойны доброго имени дорогого отца.

Николай Нифонтович Каратаев, заслуженный юрист Республики Саха (Якутия) и Российской Федерации, Государственный советник юстиции 3-го класса, как и моя бабушка Аграфена Ефимовна, родился в местности Харбалах на живописном берегу реки Вилюй, в трех верстах от города — Вилюйска, в семье дедушки - колхозника Ефима Бакарова на окраине нашей необъятной России в начале тридцатых годов ХХ века.

А моя бабушка Аграфена появилась в свет в начале ХХ века – 1902 году вторым ребенком во времена, когда принятая якутами православная вера пустила прочные корни. Христианская семья прадеда Ефима Бакарова была большая: мать – 100 летняя женщина, жена – Кыта, дочери Ирина, Аграфена, Варвара, Катерина и младший сын Антон. 21 И мой родной дядя Николай Нифонтович – первенец старшей дочери прадеда Ефима - Ирины Каратаевой (см «Реликвии бабушки Аграфены», прошлогоднюю конкурсную работу)

Николай Нифонтович в течение 34 лет всю свою кипучую энергию и недюжинные знания отдавал делу законности и правопорядка в родной республике. Он начал свою деятельность старшим следователем и прокурором района. Но вскоре энергичного и компетентного работника выдвинули на высокий пост Прокурора Республики, где он проработал в три срока подряд, целых пятнадцать лет, что само по себе является редким случаем. А последние десять лет возглавлял Верховный суд Республики2.

По воспоминаниям Председателя Правительства Республики Саха (Якутия) В. М. Власова, Николай Нифонтович был настоящим профессионалом. Он обладал удивительной способностью отличать главное от несущественного, истинное от мнимого, никогда не поддавался иллюзиям. Эти качества много раз помогали ему распутать самые запутанные дела. Его служебным кредо было: "Всегда стоять за правду и справедливость, ни при каких условиях не отступать от закона!" Этому постоянно учил своих сослуживцев и личным примером показывал, как нужно неукоснительно соблюдать веками выстраданные принципы права как. например: равенство перед законом, презумпция невиновности, неотвратимость наказаний и другие.

Особое внимание Николай Нифонтович уделял расстановке кадров, их воспитанию. В период его работы на ответственных постах выросла новое поколение юристов, в том числе немало профессионалов высокого класса. Многие из них прошли школу Николая Нифонтовича и неслучайно считают его своим учителем-наставником.

• Следует отметить, что деятельность моего дяди Николая Нифонтовича прошла в тревожное для страны время: послевоенной разрухи, в названные в наши дни эпохи "застоя", "перестройки" и "дикого рынка", в условиях развала общественного хозяйства, повальной приватизации, разгула преступности, коррупции, рэкета, когда часто кругом царила атмосфера неразберихи.

Прокуратура и суды были буквально завалены множеством различного рода дел, в том числе ранее неизвестных. Все это требовало от него большой выдержки, мудрой принципиальности, неистощимую силу духа. По воспоминаниям его коллег, такие черты характера у Николая Нифонтовича были присущи в полной мере, и он всегда действовал спокойно, уверенно и оперативно, не теряясь в водовороте быстро сменяющихся событий. Главное, он сумел построить нормальные деловые отношения со всеми властными структурами республики и центром. В любой ситуации ему удавалось сохранить стабильность в органах прокуратуры республики, а затем в судейском корпусе.

В последние годы уже как зрелый государственный деятель Николай Нифонтович принимал активное участие в разработке основополагающих документов, направленных на укрепление суверенитета Республики и ее государственности. 2

Николай Нифонтович был истинным интернационалистом, человеком, имеющим широкие деловые и дружеские контакты с людьми разных национальностей. Со всеми у него были непосредственные, свободные, неограниченные отношения. Но его якутская душа и, как сейчас говорят, "якутский менталитет" был наполнен огромной безграничной любовью к родной земле и родному народу (см. «Человек – тайна природы»)20. Он многих знал, его знали многие. При этом он предпочитал общение с простыми людьми, потому что это была его среда, из которой он вышел. Очень любил пожилых людей. До последних дней боготворил свою самую старшую родную сестру, нашу бабушку. Ко всем людям — знакомым, родственникам, детям относился с трепетной любовью и уважением. И люди относились к нему также. Любовь к людям, сопереживание их бедам, чуткое отличие мнимого от истинного, пожалуй, были теми качествами, которыми должен обладать страж закона. Но при этом должна быть недюжинная сила, чтобы сохранить в себе эти качества, имея власть и независимость.

Будучи общительным и жизнерадостным, он умел держать дистанцию с власть придержащих, не водил с ними дружбу, не участвовал в пересудах, не интересовался "коридорной жизнью" кабинетов и совершенно не умел плести интриги.

В обыденной жизни в общении с людьми Николай Нифонтович был необычайно добр и прост18. Все, кто его знал близко, видели в нем патриота, человека, совершенно лишенного всякого высокомерия, по-якутски простоватого, веселого, удивительно скромного, всегда доступного, поразительно чуткого к нуждам простых людей.

• К сожалению, только воспоминания коллег, родных и друзей, идущие от души теплые слова признательности воссоздают колоритный и обаятельный образ этой неординарной личности, моего родного дяди.

Мой дядя, Каратаев Николай Нифонтович, родился 6 января 1932 года в Тасагарском наслеге Вилюйского района Якутской АССР в крестьянской семье. С самого детства, в трудные военные годы стал трудиться, помогать многочисленным родственникам.

Сама действительность, жизнь воспитывала его. Отец, Каратаев Нифонт Иванович, во время войны был стрелком 900 стрелкового полка 242 стрелковой дивизии. Он погиб 24 сентября 1944 года в Польше. Похоронен в селе Ясель Санокского уезда. Мать, Каратаева Ирина Ефимовна (сестра моей бабушки Аграфены), колхозная труженица, осталась вдовой с тремя малолетними детьми. Старшим был Коля. С малых лет Коля старался помочь людям, облегчить их жизнь4.

В те послевоенные года, матери обеспечивали свои семьи одеждой, обувью: все шили своими руками. Но часто не имели самого необходимого. Например, не было иголок. Но 12-летний Коля нашел выход. Он стал делать иголки. Самодельные. Женщины наперебой делали ему заказы. А Токус (его прозвище в детстве) изо всех сил старался их выполнять. Зато за каждую иголку зарабатывал себе кусок желанной лепешки.

• Дядя, как говорится, на своей шкуре испытал всю тяжесть полусиротского детства.

Живя в семье дяди Антона в послевоенные годы, он помогал не только его семье, где росли 14 детей. И все время тянулся к учебе. В годы учебы в начальных классах мой дядя ходил за 7— 8 километров.

• Мне, знающему эти и мне родные местности с суровыми кладбищами знакомо, как ему было страшно в короткие зимние дни в полной темноте каждый день по два раза пройти по заброшенным аласам, где когда-то жили люди и там же были захоронены. Приближаясь к таким местам, и я пустился в бега, потому что всем нам казалось так быстрее и безопаснее.

В семье дяди Антона главным хозяйственником был Николай. Нам обоим родной дядя Антон Ефимович работал в милиции, в то время был единственным розыскником по всему Вилюйскому району! А сколько и как ему приходилось работать в послевоенные годы. Поэтому его родные редко видели.

• А в наши дни целая милицейская рота оснащенная и быстроходной техникой, и современной мультимедиасвязью, и ультрасовременной судебной медициной не может утвердить на прочных основаниях правопорядок в улусе, и если верить новостям центрального телевидения, но и по всей нашей необъятной России.

А жена дяди Антона - тетя Степанида часто рожала, болела. Между тем умудрялась работать поваром в детских учреждениях. Так что кругом в хозяйстве вертелся наш труженик – дядя Николай. Дети, скотина, дворовая живность, огород, заготовка сена летом, заготовка дров, рыбалка, сбор ягод и т. д. — везде успевал Николай.

По рассказам моей бабушки Аграфены, его детство и юношество были связаны с трудом сельского труженика. В зимнее время вставал так рано, что до занятий справлялся заготовкой дров на весь день, также затаскивал сена в хотон. Только после этого уходил на учебу. Всем известно о том, что еще в годы учебы он был активистом-общественником, много занимался спортом, участвовал в художественной самодеятельности8.

В 1949 году Коля поступил в педагогическое училище в Вилюйске. Трудно представить, как он учился, когда успевал готовить уроки, читать художественную литературу, которую полюбил с молодых лет.

В это же время ему захотелось стать кадровым военным. Наверное, ему казалось, что военные живут на всем готовом. Поэтому, не имея свидетельства о рождении, сам придумал год и дату рождения. И весной 1952 года ушел в армию. Однокурсники вспоминают, что он очень хотел в армию, так как ветераны-фронтовики рассказывали о том, что там кормят 3 раза в день, выдают военную форму, стреляют из автоматов и пушек. И он пошел в военкомат, где его спросили: " А сколько тебе, Коленька, лет?" На что ответил, что точно не знает. А поскольку он был рослым и физически крепким парнем, его решили призвать в армию. Поэтому в сельсовете ему выдали свидетельство о рождении, где была указана дата рождения 6 января 1932 года.

Служил в г. Иркутске в частях ПВО. Через полгода службы он стал сержантом, писарем штаба гвардейского танкового полка, так как он оказался самым грамотным и обладал каллиграфическим почерком, в шутку называл себя "самым главным человеком в полку"5. Всю жизнь он смеялся над тем, как перед ним трепетали офицеры, многие из них фронтовики, когда он составлял на них представления о присвоении им очередного воинского звания. Командование относилось к нему очень тепло, не только потому, что он был толковым сержантом, но и был хорошим спортсменом-лыжником и часто побеждал на дивизионных и армейских лыжных гонках на дистанциях 10 и 50 километров. Когда пришла пора демобилизоваться, начальник штаба уговаривал отца остаться на сверхсрочную, но его уже давно тянуло домой, на берега родного Вилюя. Был доволен службой. Командование очень ценило его. Не раз побеждал в лыжных гонках, легкоатлетических соревнованиях, проводимых в дивизии. Командир называл его "мой северный олень". Прослужил три года. Доброволец не стал кадровым военным, демобилизовался в срок. После возвращения из армии продолжил учебу в педучилище в Вилюйске.

После окончания Вилюйского педучилища и службы в рядах Советской Армии работал в школе. В 1957 году Николай получил диплом учителя начальных классов. Был назначен учителем в Хампинскую 7-летнюю школу Вилюйского улуса. Его назначили учителем физкультуры и дали много общественной работы.

Молодой учитель начал активную трудовую деятельность. Но в декабре этого же года перевели его в г. Вилюйск, в райисполком на должность инструктора спортивного отдела.

В те годы во всех районах республики активно велась физкультурная работа. Во многих местах занимались легкой атлетикой, лыжами, вольной борьбой. Проводились спартакиады в районных центрах, в городах республики.

В 1958—1959 годах Николай работал в Вилюйске, как утверждают бывшие коллеги "самым главным спортсменом района", т. е. председателем спортивного комитета. Многое успевал делать молодой Каратаев на своей работе16. Повсюду в организациях, учреждениях благодаря ему люди начали заниматься физкультурой. Даже стали проводить физкультминутки во время работы и в перерывах. Организовывали соревнования по легкой атлетике, волейболу.

• В те времена массовое физкультурное движение было обязательным атрибутом социалистического образа жизни.

Ему поручали много общественной работы. В 1959 году проводилась Всесоюзная перепись населения. Николай за успешную работу в проведении переписи был награжден Почетной грамотой Президиума Верховного Совета ЯАССР4. Он очень дорожил этой наградой.

Говорят, были и курьезы. Зимой этого же 1959 года он ходил по наслегам по делам работы. В то самое время разбился спутник Земли, запущенный с Байконура. Он упал в местности Кыргыдай нашего улуса. Николай оказался рядом с этим местом и был свидетелем того, как быстро и оперативно приехали люди в генеральской форме и увезли остатки упавшего спутника. По словам его жены – Каратаевой Варвары Ивановны, он и сам смеялся, что "первый спутник разбился над его головой". Теперь мы думаем, что ничего смешного в этом нет. Может, тогда было заложено начало страшной болезни, которая отняла у него жизнь раньше времени.

• И в 90-е годы, когда в республиканской печати стали появляться статьи о запусках в 50-е годы ракет-носителей и их падение на территорию нашей республики, по воспоминаниям друзей юности он как-то обмолвился, что однажды из райкома поступило указание собрать молодежь и искать в тайге металлические обломки, которые следует отдать военным. Вот они и искали и сдавали. И он заметил потом горечью: «Какие парни были! Парни, здоровые, сильные и никого из - них не осталось живых, один я остался». Вот, так и начиналась и до наших дней продолжается «славная космическая эра» для жителей нашего вилюйского региона.

Летом 1959 года в г. Якутске проходила республиканская Спартакиада народов Якутии. Команда Вилюйского района заняла второе место в республике. Председатель Вилюйского райисполкома Татаринов Г. М. был тронут до глубины души. Начальство, приехавшее с участниками республиканской Спартакиады летом 1959 года в г. Якутск, в знак благодарности дало Николаю Нифонтовичу Каратаеву разрешение на учебу, на поступление в вуз.

• В те годы, разрешение партии и комсомола, т. е. путевка на учебу была обязательной для сдачи экзаменов в высшие учебные заведения. При выделении путевки рассматривалось не только активная позиция и профессиональная пригодность строителя коммунизма, но и политическая грамотность гражданина и его родителей. После проведенных мероприятий будущий студент остался в Якутске сдавать экзамены в юридический институт. Сдал экзамены и был зачислен в Свердловский юридический институт. С этого времени начинается его учеба в институте.

Приехал учиться в Свердловск (ныне Екатеринбург). В городе, ставшем кузницей кадров юристов республики. Ребята, приехавшие из центральных областей, над ним подтрунивали: "Зачем ты приехал сюда? Как же ты осилишь учебу, такой простак из далекого Севера? На что ты рассчитываешь?" А сам Николай, конечно, молчал, хотя было ему очень обидно. Но с первых же дней занятий взялся за учебу серьезно, постоянно ходил в библиотеку, много читал. Он говорил о том, что в любом тексте, материале есть рациональное зерно, главный стержень и это надо уловить. Тогда становится легко.

И в первую же сессию все предметы сдал на "отлично". Из тех, кто высмеивал его, многие не справились с учебой и были исключены из института. А те, кто остались, стали относиться к Николаю с уважением.

В общежитии определили его со студентами из Тувы. Ребята были задиристые, часто употребляли спиртное. В таких случаях они приставали к Николаю, не давали ему покоя. "Терпел, терпел, а потом особо активного связал и привязал к кровати", — говорил он друзьям. Однокурсники, узнав об этом, в начале второго семестра взяли его к себе в комнату. Тем самым вовремя спасли Николая от нежелательных последствий.

• Трудные годы военных, послевоенных лет, полусиротское детство, которые отняли многое, раннее взросление, непосильная нагрузка в юношеские годы — характерны для его поколения. Несмотря на это, наш дядя вырос добрым, жизнерадостным человеком. Он всегда умел шутить. Он никогда слова плохого ни о ком не говорил, а не то, чтобы лезть в драку.

А это были как раз те ребята, которые поначалу подтрунивали над ним. И теперь перед каждым экзаменом брали у дяди консультации. Его фотография постоянно висела на Доске почета11. В годы учебы много занимался лыжами, часто выезжал на сборы в гг. Кунгур, Уктус, где обычно проводились подготовка, соревнования и отдых студентов.

До окончания института во время государственной практики в родной республике с разрешения Генеральной прокуратуры СССР, Николай Нифонтович, в виде исключения сразу же назначается на должность старшего следователя прокуратуры г. Якутска и это неординарное событие лучше всяких слов характеризует его как хорошо подготовленного специалиста.

Это наглядно подтверждается и блестящей характеристикой, данной 16 ноября 1964 г. работавшим в то время прокурором города младшим советником юстиции Луговым А. П22. , в которой языком "сухих" цифр констатировано, что за период с 11 мая по 5 ноября Каратаевым Н. Н. расследовано 16 уголовных дел, из которых 9 дел направлены в суд. В том числе 7 уголовных дел в отношении лиц, совершивших умышленные убийства при отягчающих обстоятельствах направлялись на рассмотрение Верховного суда ЯАССР. Фактов возврата направленных в суд дел для дополнительного расследования не имеется.

• Безусловно и сегодня в среде прокурорской молодежи встречаются талантливые "самородки", но подобные прекрасные результаты следственной деятельности студента-практиканта являются поистине уникальными.

Пролетели годы учебы. 25 декабря 1964 года, уже в зрелом 32-летнем возрасте, он окончил с отличием Свердловский юридический институт15, доказав тем самым, что выбор, сделанный им не оказался случайным.

• И в этом сама суть твердой жизненной позиции Николая Нифонтовича, прошедшего нелегкий путь от старшего следователя до крупного руководителя, показавшего себя политически зрелым, требовательным и принципиальным человеком. Об этом свидетельствует и его безупречный послужной список.

В 1964 году, находясь на практике, женился на В. И. Потаповой. В тот период он был только начинающий свою карьеру юрист, недавний выпускник Уральского юридического института, был высокий ростом, статный, обаятельный в общении, скромный и простодушный молодой человек, хотя за этими милыми чертами скрывалась огромная энергия, неукротимая воля и избранность от господа.

• Это была натура, обладающая колоссальной добродетельностью и великим талантом человеколюбия, который дан редким людям. Мой отец постоянно называл его "особым" человеком, восхищаясь его природными и человеческими качествами.

Его карьера складывалась на редкость удачно. Он служил в родном Вилюйском улусе, затем в Покровске, около г. Якутска в Орджоникидзевском районе. После работал в обкоме партии, но истинное его предназначение было впереди, когда он был назначен прокурором Республики. Это было время, когда наш северный край, один из самых отдаленных в СССР, все активней стал заявлять о себе своими достижениями. Именно тогда получила развитие алмазная и горнодобывающая промышленность, строятся города и поселки, активно растет население — многие из центральных областей и союзных республик приезжают для промышленного освоения Якутии.

Руководство ЯАССР осуществлял Областной комитет коммунистической партии во главе с первым секретарем, кстати нашим земляком, вилюйчанином Г. И. Чиряевым. Он, вероятно, придавал большое значение укреплению законности и надзору, поэтому выдвинул кандидатуру Каратаева Н. Н. в прокуратуру РСФСР для утверждения в должности прокурора Республики13. В этой должности он прослужил 15 лет с 1972 по 1987 годы. Отношение к нему, как руководителю и в республике и в центре, было весьма положительное.

• Он был, на мой взгляд, идеальным вариантом. Будучи по натуре личностью независимой, он бесспорно имел свои представления о праве, морали и справедливости. Воспитанный в лучших советских традициях, был патриотом своей большой страны и родной Якутии. Поэтому, имея такую должность, он мог реализовать свою власть, как тогда говорили "во благо народа".

Много было командировок в районы по заданиям обкома партии, Совета Министров. Его деловитость, простота, ясность в постановке и решении вопросов очень нравились населению. Без суеты, раскачки по приезду на место сразу занимался вопросами, связанными с командировкой. Что для него было характерно, так это то, что в тот же день, если приезжал до конца рабочего дня, шел на работу.

Отношение населения к Каратаеву Н. Н. проявилось на выборах в Верховный Совет ЯАССР. Николай Нифонтович избирался депутатом Верховного Совета от Таттинского (тогда Алексеевского), Алданского, Верхоянского, Олекминского улусов. К его радости, иной раз проходил без единого зачеркивания6. Многие из чиновников знали это, завидовали, иногда ему прямо высказывали свое удивление по итогам голосования.

По традициям Прокуратуры СССР на должности регионального прокурора избирались люди только на два срока, но деятельность Н. Н. Каратаева в этой должности была настолько успешной и необходимой, что его оставили на третий срок.

По воспоминаниям Анатолия Дмитриевича Петракова, заслуженного юриста Российской Федерации его уделом была беззаветная преданность своему делу, своему народу, своей земле. Его нравственным правилом в жизни были слова римского поэта Марка Катона:

«За отчество бейся.

Не смейся ни над кем,

Не злоязычествуй.

Суди справедливо,

Ни в чем не лги.

Над убогим не глумись,

К благородному стремись».

• Нетрудно заметить, что эти поучения Катона и были нравственными правилами в его жизни.

По его словам, с Нифонтовичем ему всегда было легко. Защищая интересы республики, в полном смысле слова, сражаться за суверенитет с приближенными Президента Российской Федерации Бориса Ельцина, терпеть от них оскорбления и выслушивать клевету в адрес народа Саха, он доходил до отчаяния. Но оптимизм, жизнелюбие и практические советы Николая Нифонтовича заряжали его новой энергией.

Когда он начинал ему рассказывать обо всех перипетиях в Кремле и Белом Доме, Николай Нифонтович всегда удивленно произносил "Как?", делая как-то по-особому, смягчающее ударение13. А потом старался развеять его сомнения и убеждал не молчать, приводя снова Катона:

"Не промолчи, коль случится прознать про недоброе дело.

Чтоб о тебе не сказали:

Молчавший не лучше творивших".

Он очень переживал за происходящее в стране. Особенную боль вызывала ликвидация Советской власти и капитализация отношений в обществе. Удивлялся тому, что как быстро перешли в разряд демократов некоторые коммунисты, говорил при этом: "Ведь их Советская власть обула, накормила, выучила, дала работу, как они могут предавать ее?" Про себя он говорил: "Кем бы я был, если не Советская власть, наверняка батраком у тойонов и вы все тоже". До конца дней он оставался настоящим коммунистом7

Власть предержащие не всегда были справедливы к Николаю Нифонтовичу. Давление обкома партии постоянно усиливалось, особенно, когда в числе нарушителей Закона оказывались высокие должностные лица. Осталось в истории возня по делу Василенко П. А. , министра местной промышленности, убийство высокого гостя из Москвы и т. п. В таких случаях единственным защитником Закона оставался Н. Н. Каратаев. Он все это молча переживал.

• Постоянные стрессы сделали свое дело. В 1984 году наш дядя был поставлен на учет к эндокринологу с диагнозом "сахарный диабет". Тяжелая болезнь постоянно подтачивала его здоровье. В последствии и он стал одной из ранних ее жертв.

За годы работы в прокуратуре случалось разное. Самые сложные дела касались не только хищений государственного имущества, но идеологических и национальных проблем. Когда существовал СССР, бытовало мнение, что национального вопроса нет. Однако в республике в 1970—1980-х годах были два события, которые приписывали к националистическим проявлениям якутов. Это были молодежные выступления. Первый раз на территории университета, а второй была студенческая демонстрация к зданию обкома КПСС. Во времена власти коммунистов, история имела жесткие факты обвинения в национализме. Мы знаем историю чеченцев, карачаевцев, крымских татар, которых не только выселили с родной земли, но и историю этих народов заметно очернили.

Второе событие в начале апреля 1986 года, когда между подростками и молодежью разных национальностей, возникла массовая драка послужило началом для массового выступления молодежи и студентов, как показало следствие впоследствии участвовала молодежь разной национальности. В основном молодежь протестовала против бездеятельности руководства республиканских партийных и государственных органов в обуздании преступности.

Николай Нифонтович предвидел, что за этим последует партийная оценка о национализме в Якутии. Якутский обком партии, проводя в жизнь постановление ЦК КПСС в мае 1986 года, принимает постановление о борьбе с национализмом.

• Несмотря на представление Прокурора Республики о хулиганстве и его выступление на бюро обкома, на продолжавшееся следствие, и еще нерешенного вопроса судом, партийные органы республики, вторя ЦК КПСС, и "благодаря" шифровке первого секретаря обкома КПСС Прокопьева Ю. Н. , направленной в ЦК в первую ночь уличных шествий, где он дал оценку событий как происходящих на почве национализма, на якутский народ был приписан ярлык "националистов".

В тот же день сдали нервы у Николая Нифонтовича, и он сильно заболел11.

А. Д. Петраков утверждает, в своем вышеупомянутом воспоминании о том, что он, говорил ему с обидой на партийные органы: "Как можно не любить свой народ, чтобы не разобравшись до конца вешать клеймо национализма своему народу". Так он переживал эти события.

• За эти события, происходившие в Якутске, несли ответственность секретарь обкома партии и прокурор. В обоих случаях Николай Нифонтович отстаивал честь народа в Москве, на заседаниях ЦК и Генпрокуратуры. За это, я думаю якутский народ должен быть вечно признателен ему.

Впоследствии неоднократно поднимался этот вопрос. Много усилий приложили умные люди нашей республики. Николай Нифонтович был был очень доволен выступлениями представителей якутской интеллигенции, особенно выступлением писателя Софрона Данилова на заседаниях правительства, на съезде писателей. "Мой маленький якутский народ" — стало излюбленным выражением у Николая Нифонтовича. И только спустя длительное время это постановление было отменено. В этом была заслуга Николая Нифонтовича, когда для отмены поднимали архивные документы.

С 1987 года и до дня смерти Н. Н. Каратаев работал председателем высшей судебной инстанции Якутии — Верховного суда РС (Я). Это было уже иное время — перестройки, демократических преобразований нашего общества. Появились новые люди при власти и в обществе, которые, несмотря на различные национальные происхождения, стали называться "новыми русскими". Развал в государственном хозяйстве, повальная приватизация государственной собственности, разгул мафии и рэкета потребовали от него много энергии и сил, чтобы отстаивать свои принципы в деле, подготовить достойные юридические кадры и самое главное, совершенствовать законотворчество, исходя из запросов современности.

Николай Нифонтович сразу активно включился в работу. По своему положению он председательствовал на заседаниях Президиума Верховного суда. Почти всегда проводил заседания Судебной коллегии по уголовным делам, хотя он не был обязан. Включаясь в работу Судебной коллегии по уголовным делам вплотную, Николай Нифонтович, разумеется, хотел по больше контролировать работу данной Коллегии, быть в курсе почти всех дел.

Николай Нифонтович принимал посетителей в любое время и относился к ним очень внимательно, никаких грубостей к ним не допускал. В отдельных случаях он направлял посетителя к заместителям, когда вопрос касался обжалования решений и определений судов по гражданским делам. Нередко сам вместе с посетителем приходил к вышестоящему министру и просил внимательно выслушать гражданина, принять его жалобу и всесторонне подойти к её разрешению.

По воспоминаниям его коллег, Николай Нифонтович всегда был в хорошем настроении, шутил, смеялся, живо реагировал на все разговоры, охотно начинал рассказывать что-то свое. Он много познал в жизни, был в курсе всех событий, имел представление о многих людях, давал им меткие характеристики. Николай Нифонтович всегда был готов разобраться с любым уголовным делом14. Особенно активно он боролся с особо опасными преступниками, старался всеми силами, чтобы человек, совершивший опасное преступление, был наказан, не улизнул от ответственности.

• Николай Нифонтович не считал для себя зазорным изучать дела, копаться в законах и писать определения или протесты. Часто можно было видеть его в кабинете сидящим и пишущим доклады, письма и ответы. Писал он быстро и грамотно. Не любил он откладывать свои дела. Работу, которую надо было делать сегодня, делал сегодня. Как сам рассказывал, он с малых лет много трудился в колхозе, помогал своим и знакомым выполнять трудоемкие работы.

Последние два года Николай Нифонтович стал часто и подолгу болеть, упорно лечился от сахарного диабета. Но болезнь не отступала. Летом 1998 года болезнь усилилась. Он пытался объяснить это какими-то причинами, надеялся вылечиться. В конце августа вылетел в Москву в тяжелом состоянии. И тогда Николай Нифонтович не терял надежду, что его в Москве вылечат. Но увы, все кончилось быстро и трагически.

В понимании, восприятии Л. Т. Горевой, председателя Верховного суда Республики Саха (Якутия), заслуженного юриста Российской Федерации Николай Нифонтович был настоящей глыбой, стеной мощной, на которую можно было в любой ситуации опереться. Ей как министру юстиции, новому руководителю республиканского масштаба он оказал просто неоценимую помощь. Всегда был рядом профессионал, который посоветовал по любым возникающим вопросам в министерстве. В то время в министерстве было много вопросов, находящихся в совместном с ним ведении. Всегда они понимали друг друга, решали и кадровые и хозяйственные вопросы, организовывали деятельность судов сообща12.

Особенно в последние годы Николая Нифонтовича волновали вопросы создания Управления Судебного департамента по Республике Саха (Якутия). Этот вопрос возник на начало лета 1998 г. , когда боли стали сильно беспокоить его. Затягивались кадровые назначения в эту структуру. Торопился с началом формирования Управления.

Николай Нифонтович придавал очень большое значение предстоящему введению института Мировых судей. Закон о Мировых судьях был принят не так давно, но тем не менее он постоянно продвигал это дело. Начал работу над проектом республиканского Закона о Мировых судьях. Приходилось ему вести много переговоров по этому поводу с Правительством и Парламентом республики. Много думал над практическим созданием условий участников Мировых судей. Николай Нифонтович большое значение придавал институту присяжных.

Очень заботили Николая Нифонтовича вопросы кадров. Из судебной системы люди обычно не меняют работу. Судьи работают до последнего, пока позволяет здоровье. Судьи, умудренные опытом, имеющие большой стаж работы уходят, приходят новые. Их надо учить, вести по такому ответственному пути, где нельзя ошибаться, организовать стажировки.

В Верховном суде Республики было введено кураторство. Николай Нифонтович всегда отмечал, что в Верховном суде должны работать лучшие судьи, проявившие себя на улусном, городском звене. И, действительно, за период его работы здесь многие молодые судьи получили возможность работать в Верховном суде, совершенствовать, оттачивать свое мастерство. Как правило, Николай Нифонтович в них не ошибался.

Высокая компетентность, исключительная трудоспособность удивительно доброе отношение к людям и терпимость, делавшие их просто неотделимыми друг от друга во всех делах и начинаниях, являются для нас, благодарных учеников, примером для подражания.

Достаточно сказать, что среди этих учеников, которыми наш народ по праву гордится, бывший заместитель Генерального прокурора Российской Федерации, государственный советник юстиции 1 класса Колмогоров В. В. , заместитель руководителя администрации Президента Республики Саха (Якутия) Яковлев М. М. , член Конституционного Суда РС (Я) Прокопьев В. Н. и многие другие.

Он был отличным организатором процесса деятельности всей судебной системы республики. Все вопросы, касающиеся право-применительной практики, кадровые назначения в системе городов и улусов, хозяйственные вопросы судов решались только с его участием. И это знали, очень ценили и рядовые судьи, и в Правительстве, и Президент Республики2.

• Приобретенные опыт и мастерство в прокуратуре позволили дяде совершить ряд справедливых мер в судействе. К нему непрестанно шли люди с просьбами, за помощью и казалось, что он мог быть более отстраненным от них, думать больше о себе, своем здоровье. Но, думаю, никто из обращавшихся не встретил с его стороны чиновничьего равнодушия. Вероятно, ему приходилось быть крутым, иногда грубым и несговорчивым, но никогда не поступался своими и правовыми соображениями чести и справедливости.

Алас – маленькая долинка с озером в середине, по таким аласам жили большинство вилюйских скотоводческих семей почти до 60-х годов ХХ века.

Несмотря на свою занятость, Николай Нифонтович, находил время навестить нас - своих родных, близких в родном улусе. Для всего нашего многочисленного рода Бакаа его приезд — было приятным и радостным событием. Ведь он был самым первым внуком дедушки Бакаа и тем самым всем нам был и самым старшим дядей.

Николай Нифонтович в нашей памяти навсегда останется как человек высокой культуры, глубоко эрудированный, человек активной жизненной позиции. Он был человеком труда, его я часто видел с топором в руках, с косой, с граблями на сенокосных угодьях. Его мозолистые руки никогда не чувствовали усталости, работа сочеталась с отдыхом. Песни, юмор, веселые шутки всегда сопутствовали всем нам. Нас всех изумляла его высокая должность и человеческая простота. Николая Нифонтовича, как магнит, притягивали родные места, родной алас, песчаный берег седой реки Вилюй, где он любил рыбачить. Здесь и только здесь он ощущал себя как бы частицей своей родной природы.

Николай Нифонтович обладал таким редким человеческим качеством, которое называют "обаяние", был прост и естественен в общении с людьми, в заботе о них, обаятельный, простой человек, обладающий изумительной энергией, волей. Простота и человечность — вот те человеческие черты, которые были присущи у моего дяди Николая Нифонтовича Каратаева.

• В большом человеке всего должно быть много. Помимо видной внешности, поистине генеральского поведения (благородство и сила духа) он обладал еще и хорошим голосом — басом и был весьма веселым человеком, наделенным чувством юмора. И он был единственный высоким званием генерал в роду.

• Помнится, каждый его приезд в нашу семью для меня было большим потрясением. Хотя, в последнем приезде мне было восемь лет, я постоянно недопонимал его юмора, боялся его огромного роста, сильного голоса. И всегда, когда он пел на наших семейных застольях, а всегда солировал песнями "Сахам сирэ барахсан" Г. Григоряна и русской народной "Эй, ухнем", мне было не по себе, то есть дядя всегда умел произвести огромное впечатление.

В своей семье он находил отраду своей душе. В их доме всегда царила истинная любовь. Варвара Ивановна, рано потерявшая мать и отца, нашла в нем не только любящего мужа, но и отеческую заботу. Их двое сыновей — люди достойные, самостоятельные, семейные — отрада и подмога родителям. Ну, а внуки услада их души. С какой заботой, нежностью и восторженностью он относился к ним, особенно к старшему Саше.

И в ночь перед его похоронами пошел дождь, это родная земля скорбела и оплакивала его вместе с нами, кто знал, гордился и любил его.

Копия характеристики, данная 16 ноября 1964 г.

В работе использованы воспоминания родных, близких, друзей и земляков о замечательном человеке, лучшем представителе нашего рода Бакаа - Николае Нифонтовиче Каратаеве, который с 1972 года до последних дней работал прокурором Якутской АССР, председателем Верховного Суда Республики Саха (Якутия) собранные работниками музея наслега и членами детского общественного исследовательского объединения «Аргыс» средней школы (руководитель Кондаков И. И. )

Комментарии


Войти или Зарегистрироваться (чтобы оставлять отзывы)