О прошлом во имя будущего

По ночам не спится ветеранам

Вспоминая боевых друзей,

Вновь идут весенним утром ранним

По дорогам фронтовых полей.

И находят по своим приметам

Слабый след окопов и траншей,

Ставший самым сильным, ярким следом

В памяти солдатской и душе.

В. Ватис.

Время всегда сложно для того, кто в нем живёт. Но бывают особенные времена, словно бы предназначенные для испытания людей на прочность, на мужество, на способность сохранить в себе достоинство и лучшие человеческие качества. Это – роковые времена. И, может быть, только на долю России, как ни одной другой страны мира, выпало такое невероятное количество потрясений.

Сороковые, роковые. Эти времена ушли от нас не так уж далеко. 60 лет как закончилась одна из самых кровавых войн на Земле, Великая Отечественная. Народы и армия СССР вынесли на своих плечах основную тяжесть борьбы с фашизмом и смогли победить его.

Сколько бы лет ни прошло, люди Земли снова и снова будут мысленно возвращаться к этому событию, ознаменовавшему торжество жизни над смертью, разума над безумием.

Ветераны все вновь и вновь возвращают свою память к тому времени, когда полыхнуло пламя Великой Отечественной войны. Их осталось совсем мало. Остались только те, которые уходили на войну совсем молодыми. Они вспоминают свою юность. Да, суровую, пороховую, но – юность. Современное поколение всё чаще и чаще обращается к дневникам и воспоминаниям, наполненным болью и гневом, обидой и горечью, оставленные нам, как бесценные свидетельства роковых времен. Нам, ныне живущим, эти немые свидетели бесстрастно рассказывают о том, как это было.

Как это было!?

Как это было!?

Смерть надвигалась на нас

Что же за сила?

Что же за сила?

Рушила мир сейчас!?

Солдаты и генералы, рядовые и командиры, ветераны войны. Сколько вас, прошло через горнило кровопролитных боев. Не счесть человеческих жертв на полях сражений или умерших от ран в послевоенное время бывших солдат, не доживших до наших дней.

Из каждых ста родившихся мужчин в 1920 – 1924 годах, в живых ныне не более 1 человека. Это им пришлось встретить врага на границе и дать первый отпор. Вспоминая погибших друзей, ветераны порой сами удивляются, как они сумели выстоять.

Война подобна страшному стихийному бедствию. Она сметает все на своем пути. Она калечит и убивает миллионы человеческих жизней, разрушает города, сёла и целые государства.

Уходят в историю годы, а память о гигантской битве советского народа с гитлеровскими полчищами по–прежнему свежа, ибо нет в нашей стране семьи, которую не задела бы война.

Сразу после заявления Советского правительства о нападении фашисткой Германии на нашу страну и объявления Указа Президиума Верхнего Совета СССР о мобилизации повсюду были созданы призывные комиссии. Народ поднялся на защиту своей Родины. Сразу же на второй день войны, 23 июня жители нашей (Кемеровской) области добровольно просили зачислить их в ряды действующей армии. Уходили на священную войну наши прадеды и деды, сверстники сегодняшних 18 летних.

23. 06. 1941г. было подано множество заявлений о добровольном включении в РККА.

Кемерово-1742 человека.

Новокузнецк -1360 человека.

Прокопьевск -1426 человека.

Тисульский район -300 человека.

Чебулинский район -187 человека. 1

Всего по Кузбассу в первые дни войны поступило 22126 заявлений. А за 4 года на фронт было направленно: из Кемеровской области -331 тыс. чел. – погибло -100 тыс. чел. ;

2 из Чебулинского р – на -8,5 тыс. чел. – погибло -2933 чел. ;

3 из Курск - Смоленки -250 человек - погибло -130 чел.

На фронт уходили целыми семьями. Из Киселёвска ушло 14 братьев Ануфривых, из Прокопьевска 9 братьев Лосевых, 5 сыновей Основы ( Алексей, Василий, Владимир, Григорий, Максим ) из Верх – Чебулы, по 3 брата Алябъевых ( Иван, Никита, Федор ),

Бородиных (Прохор, Петр, Павел), Логиновых ( Федор, Егор, Никита).

Все кто вставал тогда в солдатский строй были охвачены единым стремлением во чтобы то ни стало отстоять Родину. Молодые парни из Тисульского, Мариинского, Тяжинского районов, оплаканные вдруг постаревшими матерями, напутствуемые пожеланиями знако- мых людей с песнями уезжали на фронт бить фашистов.

О войне думали, как о чём-то временном. Считали, что на границе просто некому было встретить врага. Их горячие сердца рвались в бой с надеждой быстро разбить неприятеля,и вернуться к мирной жизни чтобы любить и верить в счастливое будущее. Но многие так и остались навечно 20 летними.

Анализируя возрастной график погибших солдат из села Курск - Смоленки в войне 1941 -1945гг. мы приходим к выводу, что больше всего погибло 1921 -1923гг. рождения. А значит 18 – 24 летние юноши отдали свои жизни.

Пламя военного пожара, вспыхнувшее 1 сентября 1939 года, бушевало 6 лет. Под ружьём в эти годы находилось во всех государствах (61) около 100 миллионов человек. Молоху войны была уплачена огромная кровавая дань – более 60000000 человеческих жизней. В их числе и погибшие, пропавшие без вести, погибшие в плену, умершие от ран, по селу Курск – Смоленке.

Причины Дата гибели 1941 1942 1943 1944 1945 всего гибели неизвестна

Погибло 23 1 6 12 8 5 45

Пропал без вести 1 12 20 15 3 4 55

Умер от ран - 3 3 - 2 - 8

Погиб в плену - 1 5 1 - - 7

Всего 24 17 34 28 13 9 115

Судьба 15 человек неизвестна.

Стоимость материальных потерь всех государств во второй мировой войне составила

4000000000000 долларов.

А кто оценит стоимость душевных ран людей, прошедших ад войны?

Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.

Мы пред нашей Россией,

Как пред господом Богом чисты.

На живых порыжели от крови и глины шинели,

На могилах у мертвых расцвели голубые цветы.

_ С. Гудзенко.

« Вечный огонь памяти».

Страницы воспоминаний о Великой Отечественной войне – всегда открытие. В них – душа человеческая, потрясённая адскими муками войны. Речь идёт о познание духовных источников воинского подвига, о нравственном достоинстве советского солдата, выстоявшего и победившего в дни испытаний. Благодаря этим впечатлениям складывается характер человека, рождается чувство единения с судьбой поколения, судьбой страны. Многое известно о войне. Многое ещё предстоит узнать. Иногда кажется за давностью лет, что все истории о войне уже рассказаны, что нет такого, о чём было бы, мы не знали. Но, не вся правда раскрыта. Только солдат, который находился на переднее крае, перенёсший все трудности фронтовых будней, может всё рассказать правдиво, и так, словно это было недавно. Да, память солдатская – особенная. Начинает рассказывать о бое солдат и припомнит в точности, хоть рисуй – какая ель стояла, над окопом, какой рос кустарник у дороги, в котором укрылись, чтобы развести костёр, и сколько оставалось метров до разрушенной стены, до которой надо добежать в атаке

Был в нашем селе человек Иван Павлович Паршенцев. Он родился 1923 г. в д. Дмитревка Чебулинского района Кемеровской области. Пройдя все тяготы войны, сумел найти в себе силы ещё раз всё пережить и отразить свои воспоминания в простой тетради. Эти записи, полученные от самого ветерана руководителем нашей поисковой группы, попали к нам в руки. Начав просматривать « Дневник», я не смог отложить в сторону, не дочитав до конца. Передо мной всплывала яркая картина фронтовых будней той страшной войны. Ведь в книгах и фильмах о них умалчиваются, а больше рассказывается о героях совершивших подвиг. Чем я больше читал, тем больше хотел понять суть жизни на фронте. Записи сделаны ручкой, чернилами, карандашом. Почерк неодинаков: то спокоен, то тороплив и до такой степени нервный, что трудно угадать, каково было автору в минуту написания. Ведь ему как бы заново приходилось проходить свой боевой путь, вспоминать, как терял друзей, как терпел боль и страх, голодал, мок под дождём, замерзал в снегу

Воспоминания Ивана Павловича Паршенцева можно сравнить со старыми снимками, с кадрами военной кинохроники. Его рассказы не только о войне. Эти пронзительные по своей откровенности человеческие исповеди посвящены жизни, какой она была на самом краю беды. Из воспоминаний бывшей ученицы Зориной Зинаиды Павловны: « Иван Павлович преподавал уроки физической культуры. Школа в то время была маленькая. Спортивного зала не было занимались в коридоре. Рядом в кабинетах занимались ученики. Я сама сейчас директор школы. Хожу на уроки физкультуры. И всегда думаю, как удавалось Ивану Павловичу, проводить уроки так, что дети могли и бегать, и прыгать в длину, в высоту, т. е. выполнять все требования к данному уроку, и в тоже время без лишнего шума. А сколько проводил занятий он с детьми в своё свободное время. Вместе с ребятами ходили на речку, расчищали лёд. И до тёмной ночи вмести с ребятами, играли в хоккей. Вот такого человека действительно можно назвать учителем. Для него главное были дети, чтобы им было хорошо. А ещё он вёл уроки истории. И я помню, что если урок касался войны, то он очень менялся. Он вес уходил в прошлое, и часто на его глазах появлялись слёзы. Видно было, что это человек очень много пережил за годы войны. Часто он вёл себя так, как будто на войне. Рассказывал, как он стрелял из автомата, как будто действительно у него в руках было оружие. Было и страшно и смешно. А сейчас, когда я стала старше, я вспоминаю всё и очень понимаю его. Вообще Иван Павлович своим поведением, своим отношением к жизни оказывал на нас, детей, большое влияние. Он учил нас любить жизнь, потому что любил её сам, дорожил каждой минутой жизни. А как он любил природу! Поэтому он, может быть, часто нас водил в походы, экскурсии, чтобы ещё полюбоваться её красотой. Он научил видеть в обыкновенном и простом чудо.

Поэтому может быть таким как он, наше поколение выросло и стало настоящими людьми. Пусть не героями, но просто хорошие люди». Многие вечные вопросы, над которыми бьются люди, открываются в простых рассказах бывшего солдата.

Дневник это – его детище, его гордость. В нём – вся его фронтовая молодость: тревоги, сомнения, поиски. В нём 3 года войны. Сколько же судеб прошло через страницы этого « Дневника». Тех, с кем пришлось плечом к плечу пережить смерть и горе, ужас потерь, и радость победы. Необходимо было большёе мужество, чтобы вступить в борьбу с вооружённым до зубов врагом, потерявшим в себе всё человеческое. Но, чтобы в этой борьбе одержать победу, было мало одного безоговорочного мужества. Не достаточно было и самых обширных военных знаний. И бесконечного терпения, и великой веры в успех – всего этого было недостаточно. Нужно было что – то ещё.

Иван Павлович задумал написать воспоминания, пока хорошо, детально помнил, события, факты военных лет. За два года с 1945 по 1947 он исписал в тетради 64 страницы и назвал их «Дневник Великой Отечественной». В это время он всё ещё находился в Австрии и служил письмоносцем при комендатуре. Потом, через десятилетие, перечитывал и по строчке – две дополнял свои записи.

Из газеты за 19. 12. 1987г. вырезал четыре строчки стихотворения А. С. Пушкина:

«Два чувства дивно близки нам,

В них обретает сердце пищу:

Любовь к родному пепелищу,

Любовь к отеческим гробам». - и приклеил к первой корочке тетради, а ниже вырезку о родном крае из путевых очерков

Карела Чапека «Картинки родины». По-моему мнению эти слова выражали всё, что было дорого Ивану Павловичу. За что он воевал, проливал свою кровь, терял друзей и прошёл полмира за счастья людей на Земле. Он никогда, и нигде не забывал о тех местах, где он родился. Как бы хорошо ему не было, в дальних странах, он стремился вернуться домой. « Родной край – это край нашего детства, край первых и потому наиболее сильных впечатлений, открытий и узнаваний. Туда не надо возвращаться, потому что, куда бы тебя ни занесло, ты никогда не перестанешь там жить. Родной край – всё равно, что родной язык, и если кому и приходилось говорить или писать на чужом языке, он не перестаёт думать и мечтать на языке своего детства. Это не что-либо привнесённое, а не что более сильное, исконное, это немного твоей собственной души, твоего я».

О чём бы ни вспоминал солдат – это был рассказ о дороге к Победе. Через окопы траншеи, подвалы, руины, безвестные высоты и разлившиеся в половодье реки, по болотам, лесной чащобе и глыбам разрушенных улиц. Долгая дорога к Победе. Сколько прошёл каждый на этом пути? Один успел всего лишь добежать от окопа до немецкого дзота, другой одолел сотни километров по израненной земле.

Вспоминая о войне, Паршенцев И. П. безошибочно называет посёлки, дороги, будто только вчера, а не несколько лет назад, он проходил здесь с боями. От Ленинграда до Вены почти всю дорогу прошёл Иван Павлович Паршенцев пешком. И не только шёл, но и нёс на своих плечах или ствол пулемёта, или опорную плиту. Даже если считать по прямой, дорога эта очень долгая и длинная. Но ведь по прямой ни ходили. Если проследить боевой путь Ивана Павловича по его записям в «Дневнике Великой Отечественной», то он выглядит примерно так: Дмитриевка Кемеровской области. – г. Мариинск – г. Юрга 1. – 35 арт. полк – г. Саратов (631 танковый полк) – Вольск (2 -я ударная армия, 147 ст. див. ,15 стр. полк, миномётная рота)- Ленинград – Тихвин – Волхов – село Чернушки (Синявские болота) – г. Рыбинск (госпитль) – Асбест (Свердловская обл. ) – Камышлов – Тула – Чер- Старый Оскол (Курская обл. ) – Ахтырка – форсирование реки Днепр (12. 12 1943г. , в районе Градинска) – д. Калабарка – д. Липовка – д. Субботова Чигринского района Кироваградской обл. – с. Матвеевка – с. Каменка – Баландино – Красносилка – хутор Диканька – Тарасовка – Новоукраинка – Звенигорка – Шпола - Черновой хутор – Ольховец – Хлипневка – Гусаково – Юзеновка – Песчаное – Кодым – Молочное – Рыбинца – Днестр – Бессарабия – с. Кондратешты – с. Гирово – Румыния – Западная Украина – г. Луцк – Румыния г. Арад – Венгрия – Югославия –Австрия – р. Дунай – Болгард – д. Оши – г. Секешфехервар – село Паказд около озера Реленце – Кишвалуд – Комерно – Вена – Сан – Пельшен – Вена.

До последних дней он помнил свой военный адрес, по которому получал письма на фронте: «71738- И, 03142- К, 63629 – у меня?»

Всё может родная земля: может накормить своим хлебом, напоить из своих родников, удивить своей красотой. Вот только защитить сама себя не может. Шёл к исходу первый год Великой Отечественной войны. Фронт требовал всё новых и новых частей и соединений. Они формировались в глубоком тылу. По законам военного времени призывники ускоренно обучались, грузились в эшелоны и отправлялись на фронт на передовую. Во время войны солдатами стали и шахтёры, и колхозники, и учителя, и инженеры, и учёные. Каждый внёс свой вклад в дело победы над врагом.

Они были разные по возрасту, по характеру. Но ежедневно – на волосок от смерти, голодные, холодные – видели перед собой страдания народа, которые разжигали у солдат ненависть к врагу.

Весть о начале войны застала Ивана Павловича Паршенцева в селе. Жил себе парнишка в селе Дмитриевка. Работал в колхозе. Растил хлеб, который так нужен был стране. Но в любую минуту готов сам встать на защиту Родины, свободы и любви. Пока не грянул над головой страшный гром войны. Перед ним, как и перед всеми, встал вопрос: что ты можешь сделать для фронта? И понесло, завертело Ивана Паршенцева по фронтовым дорогам. 3 июня 1942 года. Вестовой прямо на поле, где работал Иван, привёз повестку, в которой было написано: «Явиться в райвоенкомат к 9-00 4-го июня

1942 года». Самого утра этот день был необычен. Пасмурно. Низко над землёй ходили облака, наводили печальные мысли, сама природа как бы предупреждала о предстоящем серьёзном испытании этого паренька. Сердце предчувствовало разлуку с родным домом, с близкими людьми. Да и на душе как-то было не спокойно. Уставший после работы он не мог уснуть, пока не увидел вестового и не понял, что тот по его душу. « Шёл, не разбирая ничего, по жнивью, по недавно вспаханной земле». Что было в его мыслях сейчас трудно представить, ведь мы не испытали войны. Наверное, как всякий молодой человек хотел любить, радоваться жизни, а что могло произойти через 10-15 дней – передовая, бой, смерть? А может, надеялся, что пуля и осколок минует, проскочит мимо. Любовь к Родине, долг мужчины защищать свою страну, народ, мать, заставляли его смириться с предстоящим испытанием. А может, он боялся за мать и трёх младших сестёр, как они справятся здесь, без него? Смогут ли пережить годы лихолетья? Как мать перенесет, если что-то с ним случится? Все знали, что такое война. В село приходили письма с фронта, похоронки прилетали, как ястребы, раня души родных и односельчан.

Возвращались раненые фронтовики, и рассказывали о боевых сражениях. И те слёзы, с которыми, он вошёл в дом с повесткой, и слёзы родных можно и сегодня понять. Кто же хочет убивать и быть убитым? Как трудно идти в смертельный ад, в неизвестность. Он прекрасно понимал, что встретится с опасностями и лишениями, но то, что ему пришлось пережить на самом деле, невозможно даже представить.

По прибытию в город Мариинск он был отправлен в город Юргу-1. Где при формировании попал в 35-й артиллерийский противотанковый полк. Затем в город Саратов в 631 танковый полк. Среди пополнения выделялись кадровые бойцы, на разных фронтах получившие боевые отметины. Такие люди знали цену солдатской дружбы, цену последнего сухаря, последней щепотки махорки и умели безошибочно разбираться во всех тонкостях и премудростях фронтовых дел. Но большинство из приехавших составляли необстрелянные бойцы, не нюхавшие пороха. Но это были здоровые, жизнерадостные молодые люди. Так началась его солдатская жизнь.

В своём « Дневнике» Иван Павлович вспоминает о своём первом боевом крещении. «Слышу: гудят паровозы, гудки фабрик и заводов. Ребята говорят, что это воздушная тревога. Через некоторое время стал слышен гул самолётов. Начали бить зенитки. Мы стали прятаться под деревья, чтобы с воздуха быть незаметными. Со свистом полетели снаряды». Иван Павлович Паршенцев да и все новобранцы пережевали душевное потрясение, когда в первые увидели убитого человека, лежащего на обочине дороги. У каждого перед глазами была внезапно оборвавшаяся судьба. Это видно по записям в его « Дневнике Великой Отечественной войны». Словосочетание убитого человека подчёркнуто и дописано « Это очень подействовало на нас. Думали, должно быть и нам такая судьба придёт». Наверное, не только из-за того, что он убит, а потому, что он не был предан земле постепенно солдаты привыкают к трупам людей: и своих, и врагов. Может, правильнее сказать не привыкают, а скорее смиряются, и уже не так реагируют на них, как в первые дни. Это особенно прослеживается на последних страницах записей фронтовика воевавшего не один год. Но привыкнуть к смерти своих однополчан трудно. Ведь со многими пришлось пережить много трудностей. С особой заботой хоронят солдата из своей роты, найденного в груде трупов у дороги. «один из солдат оказался наш бывший старшина Череватов ( фамилия неразборчива) очень хороший человек, которого уважала вся батарея. Мы положили на повозку (телега) и доехали до предместья Вены. Схоронили его около домика – помянув изрядной стопкой красного вина». Ветеран сожалеет о гибели, нелепой гибели знакомого разведчика « Мы поехали в Вену. Здесь убило Гребинюка, схоронили мы здесь же в ограде. От сюда поехали по улице. Около нашей батареи лежал наш солдат, погибший от огнемёта. весь обгорелый». Сколько же этих фронтовых, дорог похожих на изломы молнии пройдено, и сколько вдоль их обочин осталось дорогих сердцу серых холмиков.

18 января 1943г. Иван Павлович отмечает, что по дороге к своему участку ( под Ленинградом), «на котором мы должны прорвать линию обороны было много убитых немцев по ним ходили танки. Идёшь по дороге, вроде лежит какая-то тряпка, а на самом деле, когда рассмотришь, то это лежит расплюснутый немец». Может, таким образом солдаты мстили за зверства фашистов на нашей земле. О раздавленных и обгорелых людях он вспоминает еще не раз. И спустя 44 года все эти смерти вспоминает ещё и ещё, не может забыть эти ужасы, и делает дополнительные пометки в своём « Дневнике». В записях прослеживается и презрение к немцам, как к врагам, пришедшим на нашу землю непрошено. Но в тоже время душа человека не может спокойно относиться к человеческой смерти. Всё должно быть по правилу. Живые ходят по земле, а мёртвые должны быть преданы Ведь человек не должен уподобляться зверям. Поэтому в «Дневнике» можно найти строчки о том, как среди бед и опасностей на войне сохранялись теплые человеческие отношения.

Они были живыми людьми! И страдали от холода и сырости, им было больно, когда кровью намокала шинель и валенки. « Через некоторое время у меня была вся штанина в крови и в валенке полно крови. В этой канаве мне пришлось лежать с 12 часов дня до самого вечера, пока стемнелось, потому что нельзя было выйти из обстрела». Им было конечно, страшно, когда прочерчивал небо след ракеты, и надо было, подниматься из окопа на открытое место, идти в бой. Но эти подробности фронтовых будней нисколько не умаляют подвига солдата, а напротив – возвышают его в глазах потомков, делают его понятным.

На войне на каждом шагу были трудности, которые в мирной жизни и представить невозможно. Тяжело воевать, но бой – часть жизни. А до и после него? Начнут копать землянки, день обустраиваются, а вечером приказ: смена позиции. Потом ещё, ещё. солдат уже ничего не может ни физически, ни морально – выдыхается. Очень часто ветеран вспоминает свой быт. Среди трудностей военного быта была фронтовая усталость. Иван Павлович вспоминает, как это было на войне. « примерно начало января 1943г. Помню как сейчас. Когда пришли, я сел на пень от большой усталости. Мы пришли не к родной матери, а в северный холодный лес, где не было ни хат, никаких землянок, только были летние шалаши, в которых немцы находились до нас. Кое-как мы их обделали: где снегом дырки закидали немножко, лучше укрыли. Затем легли спать». А что такое воевать зимой? Земля смерзлась, как камень, не копнёшь лопатой, поэтому окоп мелкий, голову нельзя поднять. Идёт бой. Он помнит и заснеженные окопы и броски вперёд на открытом поле по пояс в снегу, и форсирование рек в ледяной крошеве. В его воспоминаниях опыт солдата. Он рассказывает о цене Победы, о том, каким трудом, кровью и жертвами была отвоёвана у врага каждая пять земли.

Эту ночь с 7 на 8 декабря 1943г. Пашенцев помнил и через 51 год. об этом свидетельствует поздняя запись от 21. 11. 1994г. « Нарвал немного камыша и перекрыл свой шалаш, накрыл так, что через него можно было считать звёзды, но к случаю их не было, ночь была дождливая и ветреная. Залез я в свой сырой окопчик и стал мечтать о своей тяжёлой солдатской жизни. Уже взошло солнце. пришла мысль, почему никто не ходит около окопчика? Я решил посмотреть. но там никого не оказалось, кроме убитых». Забрался уставший солдат в укрытие и уснул. Бомбы падали неподалёку, а он спал так крепко, что ничего не слышал. Отстал от своих, а затем пришлось разыскивать и догонять. но труднее всего приходилось раненым. « прошёл вечер. Я один остался в мёртвой тишине. Изредка немец выстреливал из миномета, или трассирующими пулями очереди из пулеметы или бросит ракету, которая ярко освещает местность, делая воздухе дугу падает на снег и гаснет. Мне ждать было некого я начал потихоньку полсти в тыл. Каждое движение предавало боль. Полз так я, проползу метров 5 сяду на спину или на 9 грудь убитого, которая была завалена вся канава, посижу несколько минут, и поползу дальше. Так я полз часа полтора и прополз всего метров двести, где не раз мне пришлось заплакать горькой слезой. Полз всяко, брал винтовки место костылей».

Ожесточённые бои не стихали. Впереди лежал немалый путь, который предстояло пройти. Вспоминая бой у Синявинских высот, он описывает так «Наши части подошли к высотке» - и подчёркивает, а затем в1987г. 4. 02 он делает пометку, что высотка эта одна.

из Синявенских, что под Ленинградом. Видно из записей, что бои были не на жизнь, а насмерть. « Мы стояли со своими минометами за скирдами торфа. Но вот немец начал двух часовую артподготовку. Мы четыре человека лежали в этом скирду в выкопанной яме. Лежали, ни живы, ни мёртвые. Мины перелетали через нас и в 3 – 4метрах позади прямо на наши минометы. Бессильные осколки, делая траекторию падали в окоп. Налетели самолёты противника, начали бить наши зенитки. Осколок от снаряда попал мне в каску, которая была на голове. Мы увидели, что разбито 7 миномётов, осталось всего 2. Немец стал идти в контратаку». На этих высотах наши войны понесли большие потери. Из записей в «Дневнике» Ивана Павловича видно, как из их роты оставшихся «6 человек остальных побило, поранило. Не стало у нас командира, мы жили без хлеба. Кушали коней убитых. Потом собрали нас в 239 девизою и направили на передовую». Всё же они устояли. Прорвали блокадное кольцо: именно после этих событий началась подготовка к окончательному разгрому врага под Ленинградом.

Солдат на фронте не только стреляет. Ему нужно поесть, уснуть, сменить портянки, а если случай представится, то и помыться. Об этом не раз вспоминает ветеран в своем «Дневнике». « Первую ночь мы провели на открытом месте, и здесь, к нашему несчастью, стали надвигаться тучи, а ночью пошёл дождь. Я всю ночь пролежал под большим деревом, на мне к утру не было ни одной сухой нитки. Здесь я проклял свою жизнь». А дальше, ещё хуже

Когда форсировали Днепр, 2 октября, шли ожесточённые сражения. « Сопки конечно мы не взяли. И прибежали обратно в свои окопы. Осталось нас около 40 человек из 90. когда мы пошли в наступление, то мы залегли не доходя до передовой. Я залёг в воронку, в которой была на ровне с краями вода. Бежать было очень трудно, потому что на мне было грязи и воды большего моего веса. Прибежав в окопы, мы стали выжимать с фуфаек и ватных брюк воду». « В землянке топилась печка. Я разул ноги и стал их греть. Они были пухлые как колодки». Ещё Суворов А. В. говорил в своей книге « Наука побеждать», что солдат только тогда может хорошо воевать, когда будет здоров, сыт и обучен военному делу. Но в записях ветерана мы видим прямую противоположность. Бойцы мокрые, часто голодные даже простуженные идут в бой.

Фронтовая дружба даже разных по характеру и возрасту людей завязывалась быстро. Не успевают солдаты прибывать в новую часть, как уже знают друг о друге всё: откуда родом, где проживают родители или семьи, сколько осталось дома ребятишек, кем работал до войны, учувствовал ли в боях, был ли ранен, за что награжден орденом или медалью. То ли единство солдатской дружбы, то ли закономерное потребность чувствовать в бою локоть настоящего друга так быстро сближались солдатские сердца.

Выручали друг друга в трудную минуту. Делились последним сухарём. И уж если дружили фронтовики, то крепко, бескорыстно, на всю жизнь, длинную или короткую. « Вечером заметили, что на нейтральной зоне лежит убитая корова. Мой друг ( Рязанская обл. ) говорит мне, знаешь, что, пойдём у коровы вырежем вымя и будем варить. Нарезали целое ведро. Стали варить. часть покушали, часть раздали товарищам, а что осталось, положили в вещмешок».

Какой прекрасной кажется земля, увиденная в момент смертельной опасности, когда жизнь твоя висит на волоске! Именно в эти минуты, обостренные тревогой и страхом, становится дороже и ощутимее всё живое, запахи и краски. На войне человек связан с природой самыми крепкими узами. Жизнь и смерть зависели подчас от того, оказалась ли рядом болото или дерево, было ли небо затянуто тучами, или светило солнце. Перед лицом опасности солдаты заново открывали и понимали, как надо ценить самые простые земные радости: побеги весенней травы, увиденные на крою воронки, тепло солдатского костра, разведённого на снегу, солнечный луч, согревший стенку окоп. Поэтому каждый раз, как только меняли позиции или перебрасывали на новое направление часть в которой служил Паршенцев, Иван Павлович описывал природу. По его записям можно сразу определить крестьянина. Очень часто он описывает почву, растения которые произрастают в тех местах, где ему пришлось пройти с боями. Придя на территорию европейских государств, он удивлялся и восхищался фруктовыми деревьями и садами. Печалился о том, что их разбивали снарядами. Ведь сибиряк не видел никогда, как растут многие фрукты. Со стыдом, он описывал, как он рвал фрукты в чужом саду.

На фронтовых дорогах под обстрелом обнажалось трагическое противоречие между доброй красотой земли и жестокой разрушающей силой войны. Нельзя не заметить смешных случаев в «Дневнике». Случалось и такое на войне. Ведь любая история на фронте, даже весёлая, всегда сопряжена со смертью. В свободное время от боёв «проводили так: играли в карты, жарили кукурузу на печке». «помнится случай когда я на смерть перепугал диких коз. У меня была трофейная ракетница. нажав на спусковой крючок, выстрелил под гору в кустарник и что же заметил?. мечущихся животных метались из стороны в сторону». Да смешно, что когда в бою, то рука тверда, а вот при охоте на коз промазал. Может, он просто и нее хотел их убивать? Еды было уже в конце войны достаточно, а животных ему было жаль. Молодость берёт своё, патронов трофейных много, пали, да пали.

Какая случалась радость у солдат на войне? Жизнь, несмотря на самые грозные события, одолевала беду. И люди умели радоваться. « Не помню, где я взял гитару и едя на повозке играл на ней. И вот вдруг пуля недалеко от телеги ( в пяти метрах) подняла куски земли к верху, а за ней другая, мы по прыгали с повозки»

В круговерти боев он научился по–особому дорожить каждым мгновением жизни. Но самый большой радостью была победа в бою, когда солдат освобождал свою землю.

Как бы в другом более приподнятом настроении были написаны те станицы когда перешли границу Бессарабии, Румынии, Венгрии и Австрии. Воистину пол Европы прошагал пешком И. П. Паршенцев.

Война брала на излом всё, что дорого человеку. Жизнь раскалывалась на глазах. Но солдаты были одарены совестью, как талантом. Она была их силой и надеждой.

А кто скажет, что последние километры войны легки? Пули также свистели и рвались мины, как в начале, июня1941г. Теперь умирать было, наверное, ещё страшней, чем в начале войны. Жадными глазами вглядывались они в то, что открывалось перед ними. Хотелось знать, что ожидает их завтра? Хотелось видеть: каким будет мир через год и несколько десятилетий?

Читая воспоминания, мы видим, что солдат славу не искал. О славе не думал. Все мысли были об одном: как бы лучше и быстрее выполнить те задачи, которые командиры ставили перед ним. Если говорить коротко, то все его награды: орден Славы 3 степени, орден Отечественной войны 1 степени, медаль « За взятие Вены», медаль «За взятие

Будапешта», медаль « За победу над Германией» - за выполнение этих задач. Иван Павлович Паршенцев был чернорабочим, тружеником войны.

Конец войны запомнился Ивану Павловичу на всю жизнь. « В этот день закончилось взятие Вены (13 апреля ) Был парад –принимал его командир корпуса дважды Герой Советского Союза генерал – майор Казак. » «Здесь же, где нас захватил конец войны, мы крутили на патефоне прекрасные пластинки. Такой музыки я больше никогда не слышал. А первой послевоенной ночью, должно быть ночь, где я выполнял обязанности дежурного. Бродил по улицам небольшого австрийского городка».

Воспоминания всегда согреты светом победы. Они внушают веру в человека. Победили потому, что были способны на подвиг, на самоотверженность и милосердие.

Гитлеровцы, разрушая нашу землю, делали ставку на низменные качества в людях. Хотели возвести предательство и жестокость в норму поведения. Но война не уничтожила в них человечность. Наши солдаты кормили и гражданское население европейских стран, и помогали налаживать мирную жизнь. Каждый день шли на верную смерть. Ну а если и брали в брошенных квартирах вино и продукты, то их можно понять. Они хотели снять стресс, который получали ежечасно, или помянуть погибших. Ведь они не проходили не какой реабилитации. Сами должны были восстанавливать моральные духовные силы.

Как же дорога Ивану Павловичу та земля, на которой он воевал. Уже спустя много лет после войны, читая периодическую печать, он искал статьи о тех странах, где прошла его фронтовая юность. Снова встает перед глазами Венгрия, Чертово колесо, Синявские болота, Секешфехервар, Вена. Затем их вырезал, делал различные пометки ( места боевых сражений, его военные дороги, где он получил ранения, фамилии знакомых людей) и складывал в папку. С особым трепетом Иван Павлович относится к своей фронтовой шинели. Он встречает в одном из календарей стих посвящённый ей, и подписывает на листке напротив слова шинель- « моя военных лет». В этом коротком стихотворении, автор выразил всё, что мог сказать о ней любой солдат. Хотя в записях ветерана часто упоминается « фуфайка или телогрейка», но наверное во время боя в них было удобней воевать. А может, не всегда после их хватало на всех солдат. « Одним снарядом разбило и мою пилотку, от которой и не нашёл клочка». После его смерти вдова передала её нашему руководителю поисково-исследовательской группы.

Прошла война, прошла страда,

Но боль взывает к людям:

Давайте, люди, никогда

Об этом не забудем.

Пусть память верную о ней

Хранят, об этой муке,

И дети нынешних детей,

И наших внуков внуки

Затем, чтоб этого забыть

Не смели поколенья.

Затем, чтоб нам счастливей быть,

А счастье – не в забвенье! ( А. Твардовский).