Образ жизни дворянской семьи второй половины XVIII века

Используя мемуары рядовых дворян средней руки, я постараюсь как можно полнее воссоздать картину жизни средней дворянской семьи в XVIII веке. В своей работе я исследовала воспоминания М. Х. Данилова, А. Т. Болотова и К. Р. Дашковой Для начала следует сказать несколько слов об авторах этих записок и том значении, которое имеют эти мемуары для историков.

БОЛОТОВ Андрей Тимофеевич родился в 1738 году, в селе Дворяниново Тульской губернии, в старинной, но обедневшей дворянской семье. Он получил домашнее образование, которое продолжил в частном пансионе в Петербурге. В 1755 Болотов поступил на военную службу, участвовал в Семилетней войне 1756-1763. Болотов посещал лекции в прусских высших учебных заведениях. Прервав блестящую карьеру, в 1762 он вышел в отставку и поселился в родовом селе Дворяниново, где занялся литературой, науками, сельским хозяйством. Вскоре Андрей Тимофеевич получил известность как издатель первых в России сельскохозяйственных журналов, первый русский микробиолог и зачинатель лесоводства, первый русский ученый-агроном, которому принадлежит идея преображения Нечерноземья; фармацевт и врач, первым в мире применивший лечение электричеством; философ и педагог, написавший первую в России научно-популярную книгу для детей "Детская философия", детскую энциклопедию "Кунсткамера душевная" и несколько пьес для созданного им детского театра; архитектор уникальных садово-парковых ансамблей и художник, чьи произведения хранятся в Эрмитаже. Во время Отечественной войны 1812 74-летний Болотов организовал партизанский отряд. Оставил знаменитые мемуары "Жизнь и приключения Андрея Болотова. " , умер в 1833 в селе Дворяниново.

Его «Записки» имеют большое значение для историков, потому что в них освещены практически все стороны жизни, можно многое сказать по ним о быте и вообще образе жизни дворян того времени. И хотя его скрупулезные описания могут показаться скучными, но именно из подобного рода работ можно узнать много нового, ведь он описывает и отношения в семье, и быт, и культуру. Именно эти записки и являются предметом моего исследования.

ДАНИЛОВ Михаил Васильевич (ок. 1722-1790)- сын бедного дворянина, учился в артиллерийской школе; служил фурьером, занимаясь приготовлением разрывных снарядов, фейерверков, иллюминаций и т. д. В 1759 г. Данилов вышел в отставку. Он тоже оставил свои мемуары в виде «Записок». Но его рассказ о своей жизни не похож на таковой Болотова, «Записки» Данилова отличаются большей простотой. Он пишет незамысловато, не сильно философствует и размышляет. Данилов также большую часть отводит истории своей семьи, рассказывает о происхождении своего рода.

ДАШКОВА Екатерина Романовна – дочь графа Р. И, Воронцова, родилась в 1743 или 1744 году в Петербурге. Девочкой воспитывалась в доме дяди вице-канцлера М. И. Воронцова, получила прекрасное домашнее образование: владела четырьмя языками, хорошо рисовала. С детства Дашкова увлеклась сочинениями философов-просветителей. В 16 лет она вышла замуж за гвардейского офицера князя Дашкова, вскоре умершего. Екатерина Романовна была участницей возведшего на трон Екатерину II дворцового переворота 28 июня 1762, сыграв гораздо менее важную роль, чем ей самой казалось. В 1783 году она была назначена директором Петербург, академии наук и созданной Российской академии, став первой женщиной в России, не считая "коронованных особ", занявшей государственный пост. В 1796 - 1801 во время царствования Павла I Дашкова находилась в опале, получив указ об отставке и повеление жить в деревне. При Александре 1 опала была снята. Дашкова умерла в 1810 году в Москве.

Дашкова - автор интереснейших "Записок", ценного источника для изучения XVIII столетия, но мною рассмотрен лишь отрывок из ее записок, где она рассказывает о своем детстве и о воспитании в доме своего дяди.

В своей работе я использую лишь небольшой фрагмент воспоминаний Дашковой, потому что ни у Данилова, ни у Болотова, нет описания того, как воспитывались девочки в XVIII веке.

Зарождение семьи. Брак

Начну я свой рассказ об образе жизни дворянской семьи со вступления в брак. Обычным возрастом для брака в XVIII веке считалось девятнадцать или двадцать лет (и сестра Данилова была выдана замуж в двадцать лет, и сестра Болотова).

А будущая жена Данилова к двадцати четырем годам уже дважды становилась вдовой, что говорит как о раннем возрасте для женитьбы, так и о высокой смертности.

Кроме возраста у мужчин были и другие условия «готовности» вступления в брак: в первую очередь, он должны были встать на ноги, начать работать зарабатывать достаточное количество денег, чтобы содержать семью – поэтому Данилов так долго и не был женат.

Выбором жениха занимались родители. Данилов, перечисляя события из жизни своих родственников, очень часто пишет, что отцы отдавали замуж дочерей («имел дочь Анну, которую отдал в замужество за князя Федора Борятинского», «выдал он дочь свою Дарью Прохоровну в замужество за Милославского»). Идеальный жених должен быть богатым и знатным. Часто молодых сватали, не давая им даже возможности взглянуть друг на друга. В качестве приданого могли быть крепостные крестьяне, деньги, а также земли. В основном целью женитьбы было не создание счастливой любящей пары, а улучшение состояния имения, и вообще материальное благополучие.

Так, например, и был заключен брак между сестрой Болотова и молодым дворянином из семьи Неклюдовых: не успел он приехать в деревню, как его родственники стали убеждать его жениться и предлагали ему эту девушку. Родственники жениха хотели, чтобы девушка поправила хозяйство молодого человека, которое «по молодости его и по долговременной отлучке очень расстроено и упущено было».

Но, конечно, были молодые люди, которые сами выбирали себе невесту. Например, самому искать себе жену пришлось Данилову, и он воспользовался услугой свахи. Даже сам жених руководствовался в первую очередь материальным состоянием невесты, поэтому Данилов, прочтя записку, которую ему протянула старушка-сваха, где было написано: «В разных уездах состоит мужеского пола за невестою 900 душ и близь Петербурга небольшая мыза», заявил, что ему уже нравится невеста, потому что она богата. Из этого можно сделать вывод, что определяющим фактором при выборе невесты являлось ее материальное положение и социальный статус. Ведь про свою первую возлюбленную Данилов пишет: «которая в любовницах хотя кажется и приятна, но в женах быть не годится за низкостию своего рода».

Внешность была далеко не важным критерием. Сам Данилов рассказывает: «Красавиц выбирают только в любовницы, а жена должна быть более добродетельна, нежели красавица».

Свидания между потенциальными мужем и женой зачастую назначались в церквях, там, например, Данилов и встретил эту самую богатую невесту.

Рассмотрим поподробнее женитьбу Данилова.

Сначала невеста и жених устраивали «сговор», на котором присутствовали свидетели: с невестиной стороны ее крестный отец камергер и кавалер Возжинский с женой, со стороны жениха – приятель Данилова Мартынов с женой.

После «сговора» невеста переехала к Данилову, и только через некоторое время они решили связать себя узами брака.

Сама свадьба происходила в церкви, и, что довольно странно, на ней в качестве гостей присутствовали лишь Мартынов с женой.

Основное празднество было устроено на следующий день, молодожены пригласили к себе «генералов и офицеров». Данилов также отмечает, что они «были при том случае как хозяева, а не сидели в церемонии за столом, как обыкновенно на свадьбах бывает».

Хочется отметить, что так как невесту выбирали по тому, сколько у нее душ, то никакие особенные ухаживания были не нужны. Болотов в своих записках пишет, что «самая нежная любовь, толико подкрепляемая нежными и любовными и в порядочных стихах сочиненными песенками, тогда получала первое только над молодыми людьми свое господствие, и помянутых песенок было не только еще очень мало, но они были в превеликую тогда еще диковинку, и буде где какая появится, то молодыми боярынями и девушками с языка была не спускаемая». Из этого следует вывод, что еще в середине 18-го века еще не было культуры ухаживания.

Но были некоторые элементы куртуазного поведения. Очень мало внимания в записках уделяется этикету, но кое-что все-таки я нашла. Для дворян того времени, по словам Данилова, довольно непривычной нормой этикета было следующее поведение: мужчина, проходя мимо офицера, снимал шляпу, девушки и служанки, «не пропуская ни одного человека молодого, мимо идущего, приседая, кланяются всем ласково». То есть, я хочу сказать, что так вели себя редко, это было необычно.

Семейная жизнь

Общая характеристика

Практически все дворянство, по словам Болотова, находилось тогда в военной службе, в деревнях жили одни старики, которые не могли нести службу, старушки и жены служащих.

Часто семья (мать с детьми) вынуждена была следовать везде за отцом – жизнь Болотова в этом плане может служить примером, ведь практически все свое детство он провел в переездах: «Не успел отец мой полк принять, как взял он нас к себе в полк, стоящий тогда неподалеку от Нарвы. Вскоре после того пошел он с полком в другое место, и мы принуждены были следовать за ним,- а сим образом с места на место переходя, нигде он долгое время на одном месте не стоял, что причиною было, что мы с ним всюду таскались». Во время таких походов семьи снимали квартиры.

Возможно, «кочевание» всей семьи за отцом связано с тем, что иначе родные могли бы не видеться месяцы и года, если муж уезжал, а жена оставалась в поместье. Такие долгие сроки отчасти обоснованны тем, что часто небольшие, на наш взгляд, расстояния занимали долгое время: и дороги оставляли желать лучшего, да и транспорт не был особенно скоростным. Болотов рассказывает, что летом ездили либо верхом на лошадях или одноколке, а зимой в пошевенках (санях). Также в городах, по словам Данилова, ездили в одноколках, каретах.

Данилов очень малое время проводил со своими родителями - он путешествовал от дома к дому, обучаясь, в основном, вместе с детьми знакомых его семьи. Возможно поэтому в своих «Записках» Данилов так мало внимания уделяет своим родителям, тогда как Болотов очень нежно и трепетно отзывается о своей матери и об отце.

Если мужчина служит, то жена занимается хозяйством. В бедных дворянских семьях, таких, как семья Гурьевых - родственников Данилова, жена не была просто «госпожой» своим слугам: она помогала им и в домашнем хозяйстве, и на поле, и со скотиной.

Был же и другой тип хозяек - эдакие госпожи-самодурши. Таковой, например, была Матрена Петровна Данилова, родственница самого Данилова, у которой он некоторое время жил. Одной из ее причуд было следующее. Как только она усаживалась за стол есть свои любимые щи, то кухарку, которая те самые щи и готовила, люди тащили в горницу, где обедала госпожа, клали на пол и секли до тех пор, пока вдова не переставала кушать.

Быт дворянской семьи

Дом и двор. Когда Болотов описывает свой дом в Пскове, он пишет следующее: «как у всех псковских помещиков», из чего можно сделать простой вывод, что Болотов жил в типовом доме.

Итак, что можно сказать о дворянских домах того времени (псковских, хотя бы)?

Дом Болотова находился в худшем месте усадьбы, лучшие же были заняты огородами и скотными дворами. Но этому сам же Андрей Тимофеевич дает объяснение – «в старину было у нас обыкновение такое, чтоб дома нарочно прятать и становить их в таких местах, чтоб из них никуда в даль не было видно, а все зрение простиралось на одни только житни, конюшни, скотные дворы и сараи».

Болотов пишет, что особенно в его деревне было много ужей, они спокойно себе ползали всюду, могли вползти на кровати спящих людей. Мне, как человеку XXI века, довольно трудно представить себе дачу или загородный дом, по полу которого ползают змеи и прыгают лягушки, так что я могу лишь догадываться о причинах такого поведения земноводных и пресмыкающихся. Возможно, были большие трещины или дыры в фундаменте, может - в подвалах и в домах в принципе было сыро, а может – полы просто представляли собой доски, положенные на земляной пол. И люди абсолютно спокойно ко всему этому относились – пугались, конечно, но никаких серьезных мер не предпринимали.

Сам дом был поделен на две половины: одна жилая, а другая для гостей. Иногда, как это было у деда Данилова, дом мог делиться на летние и зимние помещения. Скорее всего, они экономили на дровах.

Часто одна и та же комната могла служить и гостиной, и столовой, и спальней, и жилой комнатой - как, например, комната матери Болотова.

Дома отапливались печами, которые обыкновенно украшали узорчатым разноцветным кафелем.

Окошки были маленькими. Стены в конце 18 века стали подштукатуривать и обивать обоями.

Украшения часто состояли лишь из образов и киотов (шкафов для икон).

В конце 18 века появляется большое разнообразие мебели: софы, канапе, кресла, комоды, ломберные столики. Но у Болотова в доме гладкие и чистые лавочки и старинные стулья заменяли кресла и канапе, большой дубовый стол был вместо всех столиков. Это может говорить о том, что, несмотря на то что еще Петр Первый и ввел моду на все европейское, все же основная масса дворян не спешила полностью менять свой образ жизни, а, возможно, семьи не имели средств на покупку дорогой «западной» мебели.

В домах держали домашних животных, как и сейчас: кошек и собак. Например, у Матрены Петровны Даниловой (родственницы Михаила Васильевича) была постельная собачка Дулка.

В самих имениях производилось почти все необходимое для жизни, не только продукты питания, но и предметы быта, одежда. В своих домах дворяне, такие как дядя Болотова, могли держать разных мастеров, художников, столяров, токарей, резчиков, кузнецов, слесарей, седельников, ткачей, портных, сапожников и других тому подобных мастеровых и рукодельных людей.

Данилов даже пишет, что службу в доме его брата исполняли домашние люди. Это может говорить о том, что люди столько внимания уделяли обрядам, что держали дома специальных людей, которые выполняли роль священнослужителей. Так что как для нас естественно иметь ванную комнату, так для дворянина было естественно иметь в доме личных священнослужителей, если не хватало средств на собственную домовую церковь.

Еда. Полуднования, по словам Болотова, у его дяди были такие же, как и обеды, и состояли из трех блюд. Первое было с куском «ржавой» ветчины или с окрошкою, второе с наипростейшими, без соли варенными зелеными или капустными щами (в этом месте Болотов восклицает, что странность этого блюда заключается в отсутствии соли), а третье составлял горшок либо с гречневой, либо с пшенною кашей, приправляемой на столе коровьим топленым маслом (а это также говорит о том, что дома производились основные продукты). «Сливочного и соленого (масла) тогда и в завете никогда не важивалось», - добавляет Болотов. Как можно видеть, ели довольно много, но рацион не отличался разнообразием и особой изысканностью. Из этого можно сделать вывод, что семья среднего достатка ела обычно то, что приносили крестьяне, и ее рацион был прост и незамысловат. Еще проще еда была во время поста, который повсеместно соблюдался. Дети тоже соблюдали великий пост, как и взрослые, Болотов вспоминает, что он «вынужден был соблюдать всю строгость поста, и потом исповедоваться, и приобщаться святых тайн в приходской церкви».

Из напитков был популярен кофе, шоколад. «Когда Воейков пришел, по обыкновению своему, к ней в спальню пить кофий, напившись дома шоколаду» - пишет Данилов.

Досуг взрослых. Понятное дело, что дворяне отдыхали (хотя, впрочем, не очень сильно они и работали), и их досуг отличался своеобразностью. Может быть, многие думают, что отдых дворян только и состоял что из бесконечных светских раутов с танцами и фортепиано, но это далеко не так. Подобные собрания устраивались в высших кругах общества, а простые дворяне развлекались иначе. Они устраивали празднества, охотились, занимались рыбной ловлей (я имею в виду мужское население, потому что я мало что знаю о женщинах, увлекающихся охотой и рыбалкой).

Вот те праздники, которые упоминаются в записках:

Праздник святого Николая, Рождество, святки, масленица, Новый год – как можно видеть, праздники, в основном, церковного характера.

Болотов в своих записках пишет, что «тогдашний праздник празднован был точно так, как праздновали праздники в деревнях наши старики и предки. За обедами и за ужинами гуляли чарочки, рюмки и стаканы, а нередко гуляли они по рукам и все прочее время; старички наши вставали оттого из-за стола подгулявши, и они праздновали у нас дня с три или более. Мать моя любила гостей угащивать, и все гости в сие время были веселы и довольны. По утрам у нас обыкновенно бывали праздничные обеды и за ними потчевание; а там ужины. Спали все на земле повалкою, а поутру проснувшись, принимались опять за еду и прочее тому подобное».

Характерно описание другого праздничного дня у псковских дворян: «Между тем как мы сим образом упражнялись в танцах, боярыни занимались карточной игрой. что касается до господ, то сии упражнялись, держа в руках то и дело подносимые рюмки, а как подгуляли, то захотели и они танцами повеселиться. к музыке присовокуплены были и девки со своими песнями, а на смену им, наконец, созванные умеющие песни петь лакеи, и так попеременно то те, то другие утешали подгулявших господ до самого ужина. гости все ночевали и на другой день обедали и не прежде разъезжались, как уже пред вечером. ». Да и Данилов нередко рассказывает о подобных празднествах.

Досуг обычно состоял из игры в тресет (ему даже научили молодого Болотова, когда он гостил у своей сестры) или в памфел (любимая игра среди девушек), танцев

В обществе, которое собралось у Болотовых, по случаю праздника святого Николая, особенно выделяли дворянина по имени Сила Борисьевич Бакеев. Отсутствие настоящих философов приводило к тому, что человек посредственного знания, каким он являлся, считался наиразумнейшим человеком.

Но дворяне проводили время не только на таких вечерах. Очень любили охоту и рыбную ловлю.

Вот как описывает процесс охоты Болотов. Охотники выбирают часть леса, окидывают ее с одной стороны, полукругом, большим количеством тенет, потом главный ловчий набирает людей и детей с трещотками и ставит их недалеко друг от друга, так, что вместе с ловушками они образовывают круг. В это время другой расстанавливает охотников внутри охваченного круга, в саженях пяти от тенет и в двадцати саженях друг от друга. Затем главный ловчий подает сигнал, и тогда все с трещотками начинают трещать и кричать - выпугивают зверей из кустов – и мало-помалу начинают сужать круг, сближаться, идя в сторону тенетов. Звери пугаются и бегут в ту сторону, где нет шума, а там их дожидаются тенета и охотники! Тут звери без памяти бросаются в ловушки, запутываются в них, тут прибегает к ним ловчий и берет его либо живьем, либо прикалывает.

Что я могу сказать о досуге дворян? Не очень-то он и отличается от такового в нашем мире – те же пьянки и гулянки, разве что появилось больше домашних развлечений (телевизоры, хотя бы), а охота и рыбалка стали менее популярными, теперь людям проще книжечку почитать, чем поехать и убить пару зайцев, а тогда, при отсутствии домашних развлечений, охота и рыбалка были почти что единственными способами проведения свободного времени.

Дуэли

Говоря об образе жизни дворян, хотелось бы также остановиться на дуэлях. Я подробно опишу одну дуэль, о которой рассказывал Болотов, потому что этот эпизод показался мне не только любопытным, но и вполне типичным.

Сюжет прост: Корф, влюбленный в жену Шепинга, нарывается на дуэль, чтобы затем жениться на вдове. Внешним поводом является небольшая обида, нанесенная Корфом Шепингу: первый, заехав в деревню, принадлежащую Шепингу, и послав мужика за водой, приказал найти пива и специально выпустил всю бочку у хозяина. Мужик пожаловался Шепингу. И когда тот потребовал от Корфа извинений, то герой-любовник, якобы оскорбившись тоном Шепинга, предложил поединок. Оружие выбирал вызванный на дуэль - в данном случае им был Шепинг. Но Шепинг не согласился драться на пистолетах, вопреки ожиданиям Корфа, и предложил шпаги. Многие пытались помирить дуэлянтов, да и сам Шепинг не был против примирения, но не Корф! И в итоге, как это часто бывало, дуэль часто кончалась смертью. Корф лишился жизни.

В то время дуэли не были незаконными, поэтому-то очень скоро вся Курляндия знала об их ссоре.

Таким образом, как мне кажется, вполне обыкновенным делом были дуэли, где поводом оказывалась задетая честь, а внешним поводом какая-нибудь небольшая обида. Хотя все прекрасно понимали, за что именно дерутся соседи.

Смерть

В то время, конечно, не умели лечить еще многие болезни, и поэтому люди могли умереть оттого, что в настоящий момент не так уж трудно и вылечить. Очень многие умирали от чахотки (например, племянница Данилова), часто случались лихорадки.

В качестве примера рассмотрим описание смерти отца Болотова.

Он попросил, чтобы его «приготовили по долгу христианскому»: его исповедовали и приобщили святых тайн, а потом особоровали елеем.

Но также, готовясь умереть, отец Болотова позаботился и о своих родных, написал духовную, в которой поручил попечение о сыне и жене своему другу. Интересно, что Болотов вполне спокойно пишет, что «сия духовная осталась потом без всякого действия». Возмножно, причина этого в том, что дальше жизнь как-то сама распоряжалась, а может – не было никакого механизма, который бы отслеживал исполнение воли усопшего.

Дети

Вполне логично было бы поместить тему о детях в раздел «Семейная жизнь», но так как она слишком обширна, то я решила выделить ее в отдельный пункт.

Рождение детей

Конечно, никаких больниц и роддомов в то время не было, детей рожали дома. Болотов, например, был рожден, когда в комнате не было никого, кроме собственно его матери и его мамки, которая к тому же еще пыталась вытащить застрявший крест из пола, прося мать немного подождать!

Также следует отметить высокий уровень детской смертности. Болотов пишет о своей сестре и ее муже: «Одного только им недоставало, а именно детей; все бывшие до того помирали еще в самом младенчестве, и судьбе не угодно было утешить их сим даром».

Интересно, что у женщин были специфические суеверия и обряды «по сохранению детей». Можно привести в пример целый отрывок из записок Болотова: «Чего она ни делала для мнимого сохранения детей в живых: и образа-то по мерке с рожденного писывала, и четыре-то рождества на одной иконке изображала, и крестить-то заставляла первых встретившихся и прочее тому подобное, но все не помогало. Наконец сказали ей, что надобно в отцы и матери крестные таких людей сыскать, которые бы точно таких имен были, как отец и мать родные, и точно тех ангелов». Любопытно, что при собственной набожности Болотов так саркастично относится к «женскому суеверию».

Странно, что при таких антисанитарных условиях жизни (ужи в доме!) и неумение лечить многие болезни продолжительность жизни нельзя назвать короткой – доживали, по словам Данилова и Болотова, и до 90 лет. Почему, спрашивается? А как раз потому, что все слабые умирали еще в младенчестве.

Воспитание детей

У маленьких детей были мамки - так называли что-то вроде современных нянь.

Также у детей в дворянских семьях, например у Болотова, были «дядьки» - мужчины, в обязанности которых входило одевание и раздевание ребенка, он должен был сопровождать юношу практически всюду, также его использовали как посыльного - он выполнял всевозможные обязанности.

Интересно отметить, что ребенок - в данном случае я имею в виду Болотова - довольно часто оставался без надзора, что зачастую могло закончиться плачевно! Вспомним, сколько раз Андрей Тимофеевич, будучи маленьким, мог лишиться жизни: и в пруду он чуть не утонул, и ружье выстрелило, когда он рассматривал его, и топором он ногу себе поранил.

Часто такая невнимательность могла трагически закончиться, например, сын Авдотьи Игнатьевны Пущиной умер, когда он пытался подуть в дуло ружья, а вдруг оно разрядилось и всем зарядом выстрелило ему прямо в рот.

В раннем возрасте, как девочек, так и мальчиков, могли отдать на воспитание родственникам или знакомым. Наверное, сказывались традиции (еще в средневековой Европе дети рыцарей детство свое проводили в чужих домах), а может - родители хотели таким образом воспитать самостоятельность, может – отдавали туда, где заодно могли обучать их ребенка, может – просто не сильно заботились о качестве воспитания. Дашкова в четыре года перебралась к своему дяде, канцлеру. Она также пишет, что она делила и комнату, и одежду со своей двоюродной сестрой.

Девочек учили языкам (знание французского было почти обязательно), танцам, рисованию, могли учить вышивать (как сестру Данилова) - всему тому, что ценилось в женщинах светского общества.

Мальчиков начинали учить лет с шести. Их могли тоже отдавать на воспитание родственникам или знакомым, а могли, как Болотова, заставлять ходить на уроки к учителям, которые могли быть как офицерами, так и священнослужителями. Болотов вспоминает, что какое-то время он ходил в сарай, где жил его учитель!

Профессии педагога, т. е. человека, который профессионально занимался педагогикой, не было: в роли учителей выступали иностранцы, хоть сколько-нибудь способные обучать иностранным языкам и хоть как-нибудь разбирающиеся в науках, офицеры, дьяки, попы и т. д. Не могу сказать, часто ли такое случалось, но Данилов, например, сам еще будучи подростком, обучал одного мальчика! Всего было три способа образования: учитель, который приходил на дом (или к нему приходил ребенок), учитель, который собирал вокруг себя нескольких детей, учебные заведения, а некоторые дети, занимались самообразованием – не могу сказать, насколько это было распространенным явлением, но Болотов в данном случаем может быть ярким примером ребенка, который самостоятельно учился.

В небогатых семьях, таких, как семья Данилова, образование находилось в руках лиц духовного звания: дьячков, священников, пономарей.

Данилов вспоминает, что его учитель, пономарь[4] Филипп Брудастый, не открывал ему дверь без молитвы, пока сам не скажет «аминь». Вообще Брудастый - очень яркий пример качества учителя: грубоватый и недалекий - поэтому стоит написать о нем поподробнее.

Этот человек был пономарем, и особенно он запомнился своим ученикам (к нему ходили еще несколько детей) тем, что частенько сек их лозой. Брудастый не понимал, что заставлять ребенка учиться таким способом - дело довольно гиблое, ведь от телесных наказаний человек не станет более трудолюбивым! Условия обучения у Брудастого, по словам Данилова, не отличались роскошностью, в течение всего дня дети, не выходя никуда, кроме как на обед, сидели на скамьях. Доходило до того, что у них начинала кружиться голова, и они могли потерять сознание.

Иногда в дворянских семьях профессию учителя выполняли иностранцы, и это могло быть их единственным отличием, ведь их образованность была не так важна.

Зачастую, как это было в случае Болотова, его преподаватель, господин Лапис, не мог и слова сказать на русском или каком другом языке, кроме как на французском!

Основными предметами обучения были различные языки, особенно было важно знать французский и немецкий. Но преподавали не столько грамматику, сколько учили бегло разговаривать на этих языках.

В качестве учебного пособия выступали азбука и некоторые церковные книги: псалтырь, часослов и другие, учебников не было.

Когда дети подрастали, их начинали учить писать (если, конечно, они вообще продолжали обучение), могли заняться с ними арифметикой.

Вот пример задачи, которую как-то раз пришлось решить Болотову, и которая на то время была задачей повышенной сложности:

Если число взять два раза, добавить его половину, четверть и еще единицу, то получится ровно сто. Найти число. Довольно сложная задача, для маленького ребенка!

Удивительно, что вместо похвалы прилежный ученик должен был вытерпеть «сущую пытку»! Учитель иссек его хворостинами по всему телу без разбора и даже «грыз его почти зубами и терзал, как лютый зверь, без всякого человечества и милосердия». И все это исключительно из-за того, что преподаватель подумал, что Болотов подсмотрел ответ!

О чем это может говорить? И о том, что учитель сам был неуверен в том, что может чему-то научить ребенка, и о том, что такое списывание случалось, и о том, что преподаватель был человеком довольно недалеким и довольно плохим учителем, ведь подобная реакция вряд ли может пробудить в ком-либо желание учиться. В целом, можно сказать о низком уровне образования.

Но стоит признать, что подобный способ обучения - я имею в виду рукоприкладство - был делом довольно обыкновенным. В современном мире это считается крайне непедагогичным, но тогда детей секли, лупили. Наказания часто могли быть очень жестокими. Но это являлось нормой, и даже родители не были против, наоборот, Болотова, например, за его проказы, могли и высечь!

Понятное дело, что подобные наказания далеко не всегда были справедливыми. Сам Данилов пишет: «Я не могу признаться по справедливости, чтоб во мне была тогда леность или упрямство, а учился я по моим летам прилежно»

Детей чуть постарше обучали географии, в качестве учебного пособия выступали атласы с «ландкартами». В России было мало русских книг, так что в домах почти нигде не было библиотек, но все же юный Болотов нашел где-то в доме книги по географии на немецком языке, по которым он мог продолжать обучение, сам придумывая себе упражнения. Во время занятий он искал на картах разные города, выписывал их в специальную тетрадку, переводя с немецкого все, что упоминалось в «географиях».

В начале и середине XVIII века историю обычно не преподавали. Интересна заметка Болотова на этот счет: «Что принадлежит до истории, то сей науке в пансионе нашем не было обыкновения учить. Но сие едва было не лучше, нежели учить таким образом, как учат ныне (1789 г. ) в пансионах, где теряется только на то время, а пользы никакой не производится, ибо заставляют детей учить обе сии науки наизусть во французском языке, и они ничего не понимают».

Были школы. В одной такой - в Чертежной, учился Данилов. Он рассказывает, что в той школе было три класса, в каждом по десять человек из дворян. На казенном содержании обучались шестьдесят мальчиков - пушкарских детей.

Были и пансионы. Вот что Болотов писал о своем обучении на Васильевском острове: «Учеников было тогда у учителя моего человек с двенадцать или с пятнадцать; некоторые были на его содержании, а другие прихаживали только всякий день учиться, а обедать и ночевать хаживали домой». Непонятно, ходили ли туда девушки.

В пансионе, в котором учился Болотов, кормили: на завтрак полагалась булка, обед, по его словам, тоже был скромным. Если так посмотреть, то дети того времени довольно часто оставались голодными.

Учение в пансионе сводилось к переводам с русского на французский язык «Эзоповых басней» и русских газет - упражнения не отличались разнообразием: в основном что-то либо учили наизусть, либо бездумно переписывали.

Мальчиков обучали в основном тому, что могло пригодиться во взрослой жизни. А так как молодой человек мог либо сделать военную карьеру, либо пойти в чиновники, либо, наконец, сделать придворную карьеру, то это определяло набор предметов. Молодой человек мог заняться геометрией, черчением - эти науки особенно необходимы, если дворянин хотел сделать себе военную карьеру. Бывали случаи, когда еще совсем малолетнего ребенка, как Болотова, например, записывали в полк, и он нес своеобразную службу, даже участвовал иногда в учениях полка, хотя делал это скорее по собственному желанию, ведь с такого юного солдата спрос был небольшой. Для государственной службы необходима математика, и, конечно, знание иностранных языков.

Как уже было сказано выше, у молодого человека могло быть несколько разных путей самореализации: можно было и военную карьеру сделать, и в чиновники податься, но одним из самых выгодных, по словам Болотова, было определение в пажи, ведь тогда перед молодым человеком открывалось множество возможностей: и продолжать обучение, и в люди быстрее выйти, хотя Андрей Тимофеевич все же выбрал первый вариант.

Таким образом, можно сказать, что в целом уровень образования был довольно низким, и во многом это связано отсутствием настоящих учителей, которые не только сами бы были образованными, но и еще обладали бы кое-какими преподавательскими навыками. Несмотря на то, что были и специальные учреждения- пансионы, школы, нельзя говорить о хорошей системе образования. И в пансионах, и в школах учителя оставляли желать лучшего. И для детей образование превращалось в неприятный труд.

Досуг детей

Дворянские дети в основном плавать не умели, и это самое неумение нередко могло стоить ребенку жизни (Болотов несколько раз чуть не утонул).

Их игры отличались некоторой жестокостью. Возьмем в качестве примера один эпизод из жизни Данилова.

Когда учитель был в поле и у него во дворе, кроме троих детей, никого не было, один из них решил «пошалить». Схватил учительского кота, связал ему задние ноги, повесил в сарае, в котором они учились, и стал сечь кота лозой. О времена, о нравы!

Но это можно объяснить и ненавистью к учителю (это был тот самый Брудастый), и отсутствием каких-либо игрушек.

Отношения родители-дети

Как можно заметить из всех записок, отношения родителей и детей совсем не такие, как в настоящее время.

Во-первых, власть родителей над детьми довольно велика.

Обращение к родителям всегда было на «вы». «Виноват, матушка! Что хотите со мной делайте!» - молится Болотов после очередной своей проказы.

После смерти матери сестра Болотова стала ему ее заменять, и соответственно, их отношения тоже можно отнести к отношениям взрослых и детей. «О сударыня! - ответствовал я, поцеловав у ней руку. - Об этом вы уже и не спрашивайте; я сам уже приметил, что оно не совсем хорошо, и велика б ваша милость была, если бы изволили приказать его пересмотреть и переправить, а при том, голубушка-сестрица, оговаривайте и самого меня, матушка, и сказывайте мне, что дурного во мне приметите, я готов слушаться и постараюсь как можно себя поправить»- вот так обращался Болотов со своей сестрой, это довольно сильно отличается от норм сегодняшнего мира, ведь сейчас даже к страшим в семье почти никогда не обращаются на «вы»!

Также известно, что родители были вправе наказывать детей, в том числе и пороть, сечь розгами. Часто Болотов пишет о реакции матери на его шалости: «Она положила неотменно за сие меня высечь и велела принесть и приготовить хорошие уже розги», хотя интересен и другой способ наказания, который часто использовала мать Болотова. Она ставила его в ногах у своей кровати и начинала его «тазать», то есть бранить, бить, таскать за виски. Сам провинившийся писал, что ему было бы приятнее, если бы его высекли, чем слушать ее выговоры и нравоучения в течение часа.

Таким образом, мной был составлен образ обычной дворянской семьи. Могу сказать, что эта работа перевернула во мне многие представления. Думала, что дворяне живут в роскошных особняках, а они кочуют, как цыгане, громкое название этого периода времени - эпоха Просвещения – ввело меня в заблуждение относительно степени образованности дворян, ведь в итоге оказалось, что не такими уж грамотными они являлись, думала, в конце концов, что переход к «золотому веку дворянства» как-то изменит их жизнь, а нет, не сильно что-то и изменилось, они не стали жить роскошнее!