Культура  ->  Музыка  | Автор: | Добавлено: 2015-05-28

Русский шансон как поэтический жанр в культурных традициях

На пороге третьего тысячелетия литературный процесс начинает испытывать не только кризисные ситуации, но и положительные процессы: на наш взгляд, субкультурные жанры начинают становиться «равноправными» с жанрами официальными, а не второсортными, как было ранее.

Однако, прежде чем перейти к системному анализу следует дать определение русского шансона, ведь не представляя, что такое русский шансон проводить его анализ в свете культурных традиций просо невозможно. Так вот, Русский шансон – музыкально-песенный жанр, в котором соединились субкультурные темы, идеи, образы городского романса, авторской поэзии и свободолюбивой лирики, включающей в себя мотивы узничества

Тема нашего исследования «Русский шансон как поэтический жанр в культурных традициях» действительно актуальна так как внутренний мир человека во всем объеме раскрыт также и в этом оригинальном и самобытном жанре. Объект исследования – художественный мир русского шансона – образы, мотивы, темы.

Предмет исследования – художественная трансформация особенностей образов, мотивов и тем в народных песнях, творчестве поэтов XIX века, Сергея Есенина, Владимира Высоцкого, Ивана Кучина, Михаила Круга.

Цель работы: показать оригинальность и самобытность художественного мира русского шансона в его культурных традициях. «Традиция – это система духовная, это те идеи, взгляды, которые передаются от поколения к поколению, это ощущение себя в потоке неисчислимого времени. Традиция, как воплощенная в творчестве философия поэзии – это все то, что объединяет всех без исключения поэтов. Различаем же мы поэтов как раз по чертам новизны, неизбежно присущей их творчеству, которые и обеспечивают их художественную индивидуальность. Соотношение между традицией (духом) и новизной – это преемственность идей, это явление культуры. »(Т. М. Глушкова).

Методология: использованы методы наблюдения над текстом, отбора художественного материала, сопоставления, погружения в образную систему русской поэзии. Но основой нашей методологии явился системный анализ Г. С. Альтшуллера. Системный анализ Г. С. Альтшуллера: «Многоэкранная схема творческого мышления, в которой множество подсистем связаны друг с другом в целостный цикл, в систему, имеющую определенную функцию, цель. Разноплановые части цикла занимают каждая – свое место, а все вместе составляют целое со своим системными свойствами. Они дополняют друг друга, а философское обобщение их сливается в системный эффект, и впечатление от обобщенного возрастает многократно»

«Русский шансон как поэтический жанр в культурных традициях»

В критике существует определенная традиция разделения жанров на «центральные» и «маргинальные». Задача нашего исследования – показать определенную модель художественного мира русского шансона как песенно-лирического жанра, охватывающего поэзию от народных песен до современных авторских музыкально-поэтических произведений. Тем самым мы хотели бы доказать: в наше время, демократичное, свободное от многих предрассудков прошлого, подобное разделение жанров невозможно просто вследствие их интеграции друг в друга. Русский шансон следует воспринимать как составную часть русской культуры, а негатив, содержащийся в шансоне как художественную особенность. В данной работе нам хотелось бы строго научно, аргументированно обосновать право шансона называться поэтическим жанром во всей полноте этого словосочетания. Этому непосредственно будет способствовать и задача выявления разнообразия тематики, богатства системы образов, особенных черт шансона.

Отбор текстового материала произведен нами по трем разделам: «Тематика», «Мотивы», «Система образов». Культурные истоки отобранных произведений, на наш взгляд, должны выражать наиболее яркие, известные песенно-поэтические направления: «Народная песня»(Безымянные песни XVI-XIX веков), «Поэзия XIX века» (М. Ю. Лермонтов, Н. А. Некрасов, Я. Полонский и др. ), «Поэзия ХХ века»(С. А Есенин, В. В, Высоцкий), «Песенно-поэтическая лирика конца ХХ века»(И. Кучин, М. Круг). По нашему глубокому убеждению все вышеуказанные направления присущи строго определенному кругу культурных традиций, связаны между собою образами, темами, мотивами и даже идеями, ведь «Идеи носят не метафизический характер, они не внесены в жизнь извне, они носят характер диалектический, они обусловлены всегда специфической особенностью развития жизни. Все воззрения и идеи, с которыми мы встречаемся в истории, только кристаллизуют линию развития жизни, другими словами общественного бытия человечества».

В процессе исследования нами создана общая модель оригинальных и самобытных особенностей русского шансона, которые выявляются через вертикальную подсистему тем, мотивов и образов, а также горизонтальную подсистему эволюции изменчивого мира чувств и мыслей авторов из древности через прошлое и наше настоящее.

Итак, какова же она общая модель нашего исследования?

Тема Родины в народных песнях XVI-XIX веков раскрыта во мрачных тонах, истинную Родину человека заменяет «холодная мачеха-Сибирь», которая не вызывает чувства сыновьей привязанности или благодарности, но которая навязывается человеку, ломает его, вызывая тем самым целую гамму отрицательных эмоций

«Горы мои, горы вы Уральские,

Не забыть вас, горы, да во все года.

Да через вас, горы, ой, лежит дороженьки,

Лежит большая, да сибирский шлях. »

(Народная песня)

Мотивы свободы и узничества преподнесены в трагичных, почти безысходных тонах и пока не имеют той силы, какую получат уже в свободолюбивой лирике поэтов XIX века. Но стоит оговориться: мотивы эти все же заложены именно в народной песне, хотя и слабо проявляются в ней.

Как хотите стерегите,

Я и так не убегу,

Мне и хочется на волю,

Цепь порвать я не могу.

(Народная песня)

Образ матери в народной песне – это, вообще говоря, тот канон, которому будет следовать лирика, рассматриваемая нами, и образ этот неразрывно связан с мотивами свободы и узничества. Образ матери в народной песне также предельно аполлогетичен, несет на себе тяжелый отпечаток разлуки с сыном - лирическим героем, а вследствие этого непростой во всех отношениях жизни.

Помню, помню, помню я,

Как меня мать любила.

«Ты не ворог, ты не вор», -

Она мне говорила.

(Народная песня)

Образ возлюбленной развит слабо, в целом негативен, а любовь трагична. Также уместно говорить либо о сопряжении образа возлюбленной и матери, либо об их противопоставлении, в котором всегда «выигрывает» образ матери. Тот образ возлюбленной, который представлен в народной песне имеет ограниченное распространение и не слишком сильно влияет на позднейшую лирику.

Твоя маменька родная

Во сырой земле лежит,

А жена твоя младая

Под венцом с другим стоит.

(Народная песня)

Образ самого лирического героя собирателен, что очевидно. Но, кроме того, образ этот трагичен и по сути своей духовно слаб и неполноценен, что очень роднит его с обычным несовершенным человеком.

Я ведь не был вор, не был вор,

Да убивец не был никогда;

Но послали меня, добра молодца,

Попроведовать каторги, распроклятой долюшки.

(Народная песня)

Тема Родины в свободолюбивой поэзии XIX века развита в истинно народной традиции, романтизирована и перекликается с мотивами свободы. Одновременно в лирике XIX века утрачена острота чувства Родины, понятие которой абстрагируется.

Трудись. покамест служат руки.

Не сетуй не ленись, не трусь.

Спасибо скажут наши внуки,

Когда разбогатеет Русь!

(Н. А. Некрасов «Песня преступников»)

Мотивы свободы и протеста, узничества и неволи в поэзии XIX века проявляются очень ярко, сильно, твердо, но они опять-таки не имеют системного характера. Мотивы личностны и оригинальны для каждого автора, хотя и имеют одну основу. Также важно упомянуть о том, что данные мотивы подвергаются романтизации, свойственной для того времени.

Отворите мне темницу,

Дайте мне сиянье дня,

Черноглазую девицу,

Черногривого коня!

(М. Ю. Лермонтов «Узник»)

Образ матери во всей лирике XIX века оттеснен на второй план более романтичным образом возлюбленной, но образ матери по-прежнему многострадален, чист и светел, хотя и не превозносится столь явно.

Видит он приют любимый,

Ждет жену, зовет детей,

Ищет матери родимой

Но-увы!- устав страдать,

В нищете утратив силу.

Крепко спит родная мать.

(В. И. Немирович-Данченко)

Образ любимой в свободолюбивой поэзии XIX века является, пожалуй, центральным, наиболее ярким, многогранным и интересным. Отношения же между этим образом и образом лирического героя крайне остры, романтичны и почти непредсказуемы. Еще раз обратим внимание на тот факт, что свободолюбивая поэзия XIX века, находясь под неоспоримым влиянием романтического метода, поставила образ возлюбленной на недосягаемый пьедестал, заслонив им все остальные, превратив в любовь буквально все.

Что мне она! – не жена, не любовница ,

И не родная мне дочь!

Так отчего ж её доля проклятая

Спать не дает мне всю ночь!

(Яков Полонский «Узница»)

Лирический герой же, не меняя сути, подвергся «окультуриванию» и романтизации, утратил народный элемент, приобретя налет нравственного страдания и романтики, преклонился перед образом своей прекрасной подруги.

А бедный юноша! Ровесник

Младым цветущим деревам,

В глухой тюрьме заводит песни

И отдает тоску волнам!

(Ф. Н. Глинка «Песнь узника»)

В лирике Сергея Есенина тема Родины развита интимно, личностно, с особой теплотой, не присущей никому другому. Родина для Есенина – нечто живое и родное, часть его самого. Родина Есенина – это одновременно и пядь рязанской земли и вся Россия в целом. Очевидно, просто бросается в глаза: поэт любит и чтит единственную, неповторимую свою Родину.

Если скажет рать святая:

«Брось ты Русь, живи в раю»,

Я скажу: «Не надо рая –

Дайте Родину мою!

Мотивы свободы и узничества у Есенина проистекают из мировоззрения поэта, для него узничество и свобода – прежде всего состояние души, а стены и двери – не помеха мыслям.

Не вернусь я в отчий дом,

Вечно странствующий странник.

Образ матери неразрывно связан с темой Родины. Мать для Есенина – предмет истинной, неугасимой любви, образ её предельно конкретизирован и представлен по-новому: лирично, без явной трагики и гиперболического романтизма.

Старушка милая,

Живи, как ты живешь.

Я нежно чувствую

Твою любовь и память.

(«Ответ»)

Образ любимой многопланов, сложен. Возлюбленная, как и лирический герой находится в некоем поиске равновесия между любовью, обстоятельствами и собственным Я. Правда, такие поиски редко заканчиваются удачно.

Любимая!

Меня вы не любили.

Не знали вы, что в сонмище людском

Я был, как лошадь, загнанная в мыле,

Пришпоренная смелым ездоком.

Лирический герой поэта – искатель, узник обстоятельств, но одновременно и простой повеса, который склонен к философским рассуждениям на животрепещущие темы.

Я московский озорной гуляка.

По всему тверскому околотку

В переулках каждая собака

Знает мою легкую походку.

Тема Родины у В. Высоцкого раскрыта в бытовом плане, с известной долей гротеска и иронии, что позволяет яснее донести мысли до читателей и слушателей. Для Высоцкого Родина – и «Весь Союз» и «Вся канатчикова дача» - практически тоже, что мы наблюдали у Есенина, но только с известной долей горького юмора.

Почему нет золота в стране

Раздарили, гады, раздарили.

Лучше бы давали на войне,

А насеры после б нас простили!

Мотивы свободы, узничества, неволи, протеста в творчестве В. Высоцкого скрыты и в основном лежат в политической плоскости, но в ранней лирике тем не менее присутствуют мотивы истинной свободы. Раскрыты они предельно просто.

Вот раньше жизнь!

B вверх и вниз

Идешь без конвоиров, -

Покуришь план,

Пойдешь на бан

И щиплешь пассажиров.

Образ матери в лирике В. Высоцкого малозначителен сам по себе и употреблен лишь в стандартных формулировках, которые не имеют ни особого смысла, ни особого значения.

Спасибо матери с отцом:

Я вышел ростом и лицом.

(«Кругом 500»)

Образ любимой у В. Высоцкого создан с применением приемов гротеска и иронии, хотя именно у Высоцкого появляется то решение образа, которое и поныне используется в русском шансоне. Однако стоит заметить: в образе любимой почти отсутствуют положительные черты, любимая – роковая женщина, виновница не чувственных мук, но мук физических, вызванных различными событиями.

Женщины - как очень злые кони:

Захрипит, закусит удила!.

Может, я чего-нибудь не понял,

Но она обиделась, ушла.

Лирический герой – это, пожалуй, второе я поэта, тот образ, который наиболее связан с личностью самого автора. Хотя ситуации, в которые попадает лирический герой, выдуманы полностью. То есть мы имеем дело с тем же явлением, что характерно для русского шансона нашего времени: лирический герой, отождествленный с автором, помещен в сюжетную заготовку.

Я был душой дурного общества,

И я могу сказать тебе:

Мою фамилью-имя-отчество

Прекрасно знали в КГБ.

(«Я был душой дурного общества»)

Тема Родины в лирике Ивана Кучина развита как в масштабах всей страны, так и в масштабах какой-то абстрактной малой родины, которая прежде всего ассоциируется с образом матери. Тема родины неразрывно связана с мотивами свободы, является неким противовесом мотивов узничества.

Вот снова пылится дорога –

Версту вновь сменяет верста,

И я приезжаю с тревогой

Проведать родные места.

(«Родные места»)

Мотивы свободы и неволи ярко противопоставлены в творчестве автора. Свобода – это состояние души, жизненная потребность, а неволя – неизбежность, следствие чрезмерной свободы.

Мы ведь люди простые,

Много льнадо ли нам?

Лишь любви, да свободы,

Да хорошей погоды.

(«А на черных ресницах»)

Образ матери вырисован Иваном Кучиным с особой теплотой. Образ матери является наиболее чистым, непорочным, уважаемым; данный образ характеризуется жертвенностью, сентиментальной, трагической природой и особой внутренней силой. Мать поставлена на своего рода пьедестал, наделена исключительными качествами, волею, но терпит исключительные же моральные страдания, переживания. Образ матери характеризуется неразрывной связью с образом сына, непутевого, но любимого матерью, любящего её саму.

Мать прислала письмо: захворала, сынок,

Знать, готовить белье уж подходит мой срок

Только прежде, чем в путь мне, хотя бы разок,

Перед смертью взглянуть на тебя бы, сынок

(«Человек в телогрейке»)

Образ «подруги по жизни» решается разнообразно, характеристика образа, как правило, многопланова, многослойна. Автор не дает четких оценок, наоборот, образ максимально приближен к действительности, можно сказать, взят с улицы, предельно реалистичен, хотя и не лишен определенного сентиментального налета, романтической окраски. Любовь между подругой и лирическим героем платонична, характеризуется особой философией, а порою и высокой нравственностью, что делает данный образ неповторимым. Образ «подруги по жизни» - действительно в первую очередь образ друга, а не любимой.

Снова вечер угрюмый,

И мне страшно подумать,

Что тебя мог не встретить на своем на пути

И хорошего друга просто так не найти

(«А на черных ресницах»)

Лирический герой произведений И. Кучина – человек несгибаемой воли, железных принципов, жизнь которого пронизана мотивом свободы. Герой обладает большой моральной силой и, как ни парадоксально, стремится только к лучшему, однако мир несовершенен, а жизнь трудна и благие намерения в купе с горячей душой, пламенным сердцем и жаждой свободы приводят, как и должно быть, в ад.

Я босяк из бродяг

И плевать мне, право,

Что шампунь, что коньяк –

Все одно, отрава.

(«Босяцкая»)

Тема Родины в лирике М. Круга предельна сужена и конкретизирована: говоря «Родина» Круг подозревает «Тверь», а говоря «Тверь», не сомневайтесь, подозревает «Родина». Автор испытывает особую любовь к своему родному городу, который ассоциируется у него с мотивами свободы и протеста. Тверь для М. Круга – некий источник силы, та земля, где его (или лирического героя) всегда ждут и любят. Данный факт сближает тематику родины в творчестве Круга и Есенина.

Милый мой город печали и слез –

Старой России надежная Тверь

(«Милый мой город»)

Мотивы свободы, узничества, протеста в лирике М. Круга сильны, разнообразны и находят весьма оригинальные воплощения. Свобода – уже не жизненная потребность, но просто образ жизни, а неволя плачевный, но незакономерный исход. В творчестве автора данные мотивы подвержены сильной романтизации и абстрагированию.

Если места хватит, нарисуй

Лодку с парусами ветром полными,

Уплыву, волки и вот вам ,

Чтобы навсегда меня запомнили

(«Кольщик»)

Образ матери особо пронзителен, является вершиной развития данного образа на протяжении всего рассматриваемого периода. Только мать прощает и ждет, только мать любит и не винит, только перед ней лирический герой преклоняется всецело, но мать одинока и судьба ее горька – вся жизнь – сын. Образ матери раскрыт в предельных, почти апологетических формах, что, однако, не отнимает у него реалистичности и необычайной жизненности.

Я знаю, мама, ты устала ждать,

А ждать меня умеешь только ты

(«Письмо матери»)

Образ «подруги по жизни» в произведениях автора сочетает определенный романтизм, порою даже некоторую степень идеализации с трезвым жизненным реализмом. Это-то сочетание несочетаемого делает образ особо притягательным, интересным, свежим; оно же позволяет утверждать, что образ, созданный М. Кругом, на данном этапе вобрал в себя все лучшие черты образов любимой прежних времен. Не подлежит сомнению и тот факт, что в лирике автора образ подруги создан с помощью приема оксюморона.

Ты – надежда моя и опора,

Ты любовь моя и печаль,

Но увидимся мы нескоро:

Увезут меня завтра даль

(«Тверчанка»)

Лирический герой в произведениях автора также вбирает в себя все те черты, за исключением личностных, конечно, которые были присущи лирическим героям авторов прошлого времени. Только лирическому герою М. Круга свойственна какая-то неповторимая дворовая романтика, смещенная с увлеченностью, переходящей изредка в наивность, огромным жизненным опытом. Опять таки изумляет умение автора сочетать все это в герое, целостном и органичном.

Я прощу даже то, что не стоит прощать

Приходите в мой дом,

Мои двери открыты,

Буду песни вам петь и вином угощать.

(«Приходите в мой дом»)

На данном этапе мы раскрыли и дали анализ нашей модели только по вертикали, выявляя связи между рассматриваемыми категориями только в творчестве отдельных авторов. На основании вышеприведенного анализа мы можем утверждать, что основа рассматриваемой нами лирики едина, а рассматриваемая лирика имеет сходственную структуру, что свидетельствует о том, что имеется некая культурная традиция, общая для всех рассматриваемых жанров.

Теперь мы можем говорить о статичной культурной традиции, тем самым доказывая жанровое сходство, скажем даже более, жанровое единство. Однако, чтобы подтвердить наши выводы, весьма полезно проследить изменения, которые произошли на протяжении рассматриваемого нами отрезка времени. Доказательство последовательности и связности этих изменений явится сильнейшим аргументом в пользу жанрового единства, а следственно и в пользу неоспоримого наличия динамической культурной традиции, общей и для народных песен, и для свободолюбивой лирики XIX века, и для лирики Сергея Есенина и Владимира Высоцкого, и для произведений Ивана Кучина и Михаила Круга.

Что же, попытаемся проследить изменения в тематике, мотивах и образной системе, произошедшие в процессе развития поэзии. В достижении этой цели нам очень поспособствует общая модель оригинальных и самобытных особенностей русского шансона.

Тема Родины со временем подвержена процессу дифференцирования, то есть переходу от абстрактного понятия Родины в народных песнях до строго определенного понятия Родины как своей деревни или города в лирике С. Есенина и М. Круга соответственно.

Мотивы узничества неволи, свободы и протеста со временем усложняются и систематизируются, крепнут: если в народных песнях мотивы свободы слабы, а мотивы узничества архаичны, то уже в свободолюбивой лирике XIX века они приобретают огромную силу, а в творчестве И. Кучина и М. Круга систематизируются и подводятся под идейную основу.

В процессе развития усложняется и облагораживается также образная система: образы из архаичных становятся четкими и сильными, хорошо «встроенными» во всю систему жанра.

Образ матери на протяжении многих лет не меняется по сути своей, однако, образ этот со временем становится все более пронзительным, горьким и ярким. Важно отметить и тот факт, что под влиянием романтизма в XIX веке образ матери отошел на второй план, но в веке ХХ процесс развития образа усилился и достиг апогея в творчестве М. Круга. Также мы хотели бы заострить внимание на том, что развитие образа матери происходит в теснейшей связи с культурными традициями.

Образ любимой («подруги по жизни») претерпел, пожалуй, наибольшие изменения: изначально образ был реалистично негативен, позднее стал романтизироваться и приобретать различные оттенки, а ныне вобрал в себя эти два начала, что вывело образ на новый этап развития.

Образ же лирического героя также прошел нелегкий путь: от человека слабого к искателю, а позже и морально устойчивому, сильному человеку. В данный момент закономерным концом пути явилось творчество И. Кучина и М. Круга.

Итак, рассмотрев модель по вертикали, мы пришли к выводу о наличии в основе жанров общих культурных традиций, которые, сохраняя суть, меняли только черты лица. Интересно будет заметить, что модель, представленная нами по вертикали, построена с применением приема градации, что помогает проследить процесс эволюции тематики, мотивов и системы образов.

Сейчас же стоит упомянуть о практической части нашего исследования: автор под впечатлением от погружения в мир русской поэзии сам начал сочинять ст[ихи в духе и жанре русского шансона. Конечно автор не претендует на какие-либо лавры и тем более не желает сравнивать свои стихи с произведениями мэтров, но ради научного эксперимента в состав модели были включены некоторые произведения автора. Эксперимент удался: лирика органично вошла в модель мира русского шансона, что лишний раз подтвердило все гипотезы, выдвинутые и рассмотренные нами в работе.

Заключение.

Завершая наше исследование, мы пришли к выводу о том, что русский шансон – неотъемлемая часть русской поэзии, русской культуры, цель которой человековедение. Субкультурный жанр в наше демократичное время становится равноправным с жанрами признанными, а не второсортным, как это было раньше.

Признание шансона официальной литературой происходит потому, что сейчас она поворачивается лицом ко всем сферам человеческой жизни: улице, подворотне, подъезду, что делает её истинно человековедением.

Русский шансон, рассмотренный в культурных традициях – есть инструмент понимания тех процессов, что ныне происходят в литературе, культуре и обществе. Понимание же происходящего ныне – ключ к светлому будущему, шаг в будущее.

Комментарии


Войти или Зарегистрироваться (чтобы оставлять отзывы)