Культура  ->  Литература  | Автор: | Добавлено: 2015-05-28

Использование тавтологии в литературе как художественный прием

В русском языке существуют понятия речевая недостаточность и речевая избыточность. Речевая недостаточность возникает, когда смысл речи теряется, если пропущено то или иное слово, например: Он помогал родителям в поле, хотя шел всего одиннадцатый год. Правильнее было бы сказать: ему шел одиннадцатый год.

Речевая избыточность – это повторная передача одной и той же мысли. Она может принимать форму плеоназмов, которые часто проявляются при соединении однозначных слов, например: долгий и продолжительный, смелый и мужественный.

Плеоназм (от греч. pleonasmós — излишество), употребление слов, излишних для смысловой полноты. Плеоназм нарушает нормы лексической сочетаемости, используется авторами, на наш взгляд, чаще всего как стилистический прием для придания речи выразительности.

Плеоназм обычен в разговорной речи. Некоторые плеонастические словосочетания закрепились в языке и не считаются ошибочными, например: спуститься вниз, подняться наверх, период времени, экспонат выставки (латинское exponatus означает «выставленный напоказ»), народная демократия (демократия в переводе с греческого языка «власть народа»).

Также плеоназмы часто встречаются во фразеологических оборотах: ходить ходуном, битком набит, есть поедом. Такие плеоназмы не противоречат литературной норме.

Типичными примерами плеоназма являются словосочетания: первая премьера (достаточно премьера – «первое представление спектакля, фильма или исполнение музыкального произведения»), атмосферный воздух (достаточно воздух – «смесь газов, образующая атмосферу Земли»), возвратиться назад (глагол «возвратиться» указывает на движение назад, в обратном направлении), импортировать из-за рубежа (достаточно импортировать – «ввозить из-за границы»).

Античная стилистика подводит многословие речи под три понятия: периссология — накопление одинаковых по значению слов, как правило, синонимов; макрология — обременение речи излишними пояснениями, например придаточными предложениями; тавтология — буквальное повторение равных по значению слов.

Новейшая стилистика применяет ко всем этим понятиям общее обозначение — тавтология.

Тавтология и плеоназм — это почти одно и то же. Но есть тонкие отличия, которые разграничивают эти понятия. Если плеоназм — это именно словесная избыточность, то тавтология — тождесловие.

Тавтология (от греч. tauto — то же самое и logos — слово), сочетание или повторение одних и тех же или близких по смыслу слов, например: истинная правда, целиком и полностью, удаляться все дальше. Часто имеет видимость ненужного повторения. Особенно часто название «тавтология» применяется там, где имеет место повторение однокоренных слов.

Тавтология может проявляться на разных уровнях.

Часто возникает на уровне лексики: в конечном итоге (правильно «в конечном счёте» или «достаточно в итоге»).

Своеобразное проявление тавтологии можно встретить на уровне грамматики, например, при образовании сравнительной степени прилагательных: более важнее (является грамматической ошибкой поскольку сравнительная степень образуется при помощи суффикса –ее или же при помощи слова более). Иногда при образовании превосходной степени, например: «Однако, как ни интересны, как ни замечательны те мысли, которые Тютчев прямо высказывает в своих стихах, мысли продуманные им, осознанные – гораздо замечательнее то сокровенное содержание его поэзии, которое вложено им в стихи бессознательно, в силу тайной творческой интуиции» (В. Брюсов «Далекие и близкие»)

Зачастую в повседневной разговорной речи тавтология представляет собой лексическую ошибку. Это происходит в том случае, если употребление однокоренных слов не оправдано стилистическими целями и носит случайный характер: соединить воедино, станцевать танец, по-спортивному относиться к спорту, подтвердить утверждение. В словосочетании «моя автобиография» допущена лексическая ошибка, достаточно было сказать «автобиография», так как само слово подразумевает самостоятельное описание жизни человека.

С каждым днем все более широко употребляются некоторые тавтологические словосочетания в разговорной речи, например «спросить вопрос». Тавтология бессодержательна и пуста как таковая, она не несет никакой информации, и от нее стремятся избавиться как от ненужного балласта, загромождающего речь и затрудняющего общение.

Таким образом, употребление тавтологии в разговорной речи является ошибкой, а в публицистике и художественной литературе тавтология допускается, как средство речи, придающее ей выразительность и желаемый оттенок, несущее специфическую смысловую нагрузку.

В фольклоре часто встречается повторение сложных предложений или обособленных групп слов, использующееся для усиления эмоциональности звучания фразы. Такие повторы называются рефреном, в фольклоре такой прием является традиционным, поэтому вопрос «можно ли считать рефрен – разновидностью тавтологии» остается открытым.

В практической части данной работы мы проведем исследование путем изучения тавтологии в литературных произведениях различных жанров и авторов.

Аналитическая часть

Описание исследования

Наше исследование состоит из нескольких этапов:

1. Исследование тавтологии в устном народном творчестве, а именно в песнях, сказках, сказаниях, былинах.

2. Исследование тавтологии в пословицах и поговорках.

3. Исследование тавтологии в литературных произведениях различных авторов.

4. Исследование видоизменений тавтологии, начиная от употребления её в устном народном творчестве до использования её в литературных произведениях различных авторов.

5. Выявление двух-трех авторов, которые наиболее часто используют тавтологию в своих произведениях и изучение влияния тавтологии на стиль произведений этих авторов.

В данном исследовании мы использовали метод сравнительного анализа.

Исследование

О тавтологии как приеме художественной выразительности и экспрессивности речи прекрасно знали наши далекие предки: один-одинешенек, грусть-тоска, путь-дороженька, море-окиян, горе горькое. Под Черниговом силушки черным-черно, черным-черно, черней ворона («Соловей-разбойник»); О светло-светлая и украсно украшенная земля Русская! («Слово о погибели Русской земли»). Тавтология в фольклоре дает звуковой повтор, так называемую аллитерацию. Аллитерация же придает фольклору выразительность.

В сборнике русских народных сказок А. Н. Афанасьева существует сказка под названием «Диво-дивное, чудо-чудное», где можно увидеть сразу два тавтологических оборота.

Тавтология встречается не только в русском фольклоре, также её можно встретить, например, в корейских народных сказках: «Пошла девушка к озеру, плачет, слезами заливается, нет больше ее отца, в озере утонул» («Озеро Чжанчэ»), в кельтской поэзии, широко пользующейся тавтологией как художественным приемом: «. Ибо в битве, в борьбе и в бою, казалось ему, они были равны. » «Легче пасть от копья силы, смелости и ловкости боевой, чем от копья позора, стыда и поношения» («Ирландские саги», пер. А. Смирнова).

Особое место тавтология занимает в пословицах и поговорках: дружба дружбой, а служба службой; вольному воля; слыхом не слыхать, видом не видать; мал мала меньше.

Здесь экспрессивность и поэтичность речи нейтрализует смысловую избыточность.

В фольклоре, особенно в былинах, часто встречается повтор обособленных групп слов, например в былине «Садко»:

О денежках тридцати тысячах:

Как повыкупить Садку товары новгородские,

Худые товары и добрые,

Не оставить товару ни на денежку,

Ни на малу разну полушечку.

Вставал Садко на другой день раным-рано,

Говорил к дружине ко хороброей:

«Ай же ты, дружинушка хоробрая!

Возьмите золотой казны по надобью,

Выкупайте товар во Нове-граде!»

И распущал дружину по улицам торговым,

А сам-то прямо шел в гостиный ряд,

Как повыкупил товары новгородские,

Худые товары и добрые,

Не оставил товаров ни на денежку,

Ни на малу разну полушечку!

Подобные повторы, более похожие на тавтологию, присутствуют в литературных произведениях самых разных авторов. У В. Я. Брюсова:

Как царство белого снега,

Моя душа холодна.

Какая странная нега

В мире холодного сна!

Как царство белого снега,

Моя душа холодна.

У К. Бальмонта («Безглагольность»):

Приди на рассвете на склон косогора,—

Над зябкой рекою дымится прохлада,

Чернеет громада застывшего бора,

И сердцу так больно, и сердце не радо.

Недвижный камыш. Не трепещет осока.

Глубокая тишь. Безглагольность покоя.

Луга убегают далеко-далеко.

Во всем утомленье — глухое, немое.

Войди на закате, как в свежие волны,

В прохладную глушь деревенского сада,—

Деревья так сумрачно-странно-безмолвны,

И сердцу так грустно, и сердце не радо.

Это средство широко используется в художественной литературе, обычно с целью конкретизации деталей повествования или усиления эмоциональной выразительности, оценок:

Давешний страх опять охватил его всего, с ног до головы. (Ф. Достоевский, «Преступление и наказание»);

«Верно, вы меня не любите, верно, вы ничего не видите», и вдруг как бросится мне на шею, обвила меня руками, заплакала, зарыдала!» (Ф. М. Достоевский «Село Степанчиково и его обитатели» ч. 1, гл. XII Катастрофа);

– Я не видел вас целую неделю, я не слышал вас так долго. Я страстно хочу, я жажду вашего голоса. Говорите. (А. Чехов, «Ионыч»).

У А. Блока в стихотворении «Сольвейг! О, Сольвейг! О, Солнечный путь» есть скрытый плеоназм: имя «Сольвейг» принадлежит героине драмы Г. Ибсена «Пер Гюнт», и по–норвежски оно значит именно «солнечный путь», «солнечный след».

Особенно часто тавтология встречается в произведениях, имеющих фольклорную основу: Им назад не воротиться (В. А. Жуковский «Сказка о царе Берендее, о сыне его Иване Царевиче, о хитростях Кощея Бессмертного и о премудростях Марьи-Царевны»);

Намеренное использование однокоренных слов служит средством лексической выразительности в художественной литературе и публицистике: Закон есть закон (из газеты);

Как ум умен, как дело дельно,

Как страшен страх, как тьма темна!

Как жизнь жива! Как смерть смертельна!

Как юность юная юна!

(З. Эзрохи)

Тавтология употребляется с древних времен по наши дни. В народном творчестве этот прием использовался особенно часто, имел особенную экспрессивную окраску и являлся особенностью фольклора.

В литературе XIX – XX веков авторы используют тавтологию реже, однако этот прием не утратил своего значения, он по-прежнему используется для усиления эмоционального воздействия.

Особенно часто тавтологию в своих произведениях использует Н. Гоголь:

Да разве найдутся на свете такие огни, муки и такая сила, которая бы пересилила русскую силу! («Тарас Бульба»);

Позвольте вам этого не позволить, – сказал Манилов с улыбкой. («Мертвые души»);

Горьким смехом моим посмеются (Н. Гоголь).

В своих произведениях Гоголь использует тавтологию, чтобы передать внешность и речевые характеристики героя.

Тавтология создает гротеск, придающий произведению или эпизоду фантастическое начало: В самом деле, чрезвычайно странно! – сказал чиновник, – место совершенно гладкое, как будто бы только что выпеченный блин. Да, до невероятности ровное! («Нос»).

Тавтология распространена в сатире, ярким примером являются произведения М. М. Зощенко: родной родственник («Не надо иметь родственников»); Вот вы смеетесь и зубки скалите, – сказал Вася, – а я действительно, Марья Васильевна, горячо вас обожаю и люблю («Любовь»).

В своих произведениях М. М. Зощенко иногда использует эвфемизм. Эвфемизм (греч. ευφήμη — «благоречие») — нейтральное по смыслу и эмоциональной «нагрузке» слово или описательное выражение, обычно используемое в текстах и публичных высказываниях для замены других, считающихся неприличными или неуместными, слов и выражений, например, жена, супруга то есть («Богатая жизнь»).

Ненормативная лексическая избыточность выступает здесь средством речевой характеристики персонажей, автор создает портрет героя. Автору с помощью тавтологии, а также с помощью эвфемизмов удалось создать особенный язык произведения, ярко отличающийся от других.

Заключение

Для того чтобы читатель лучше понял основную мысль произведения, авторскую позицию писатели используют различные художественные приемы. Зачастую в литературных произведениях встречается такой прием как тавтология. По определению тавтология является речевой ошибкой, однако авторы используют тавтологию как художественный прием.

«Тавтология во многих случаях усиливает эмоциональное воздействие речи, если вводится как оправданный стилистический приём, а не является результатом стилистической неряшливости. » (В. Козловский «Словарь литературоведческих терминов»).

Тавтология рассматривается как крайность, переходящая в «порок стиля»; граница этого перехода зыбка и определяется чувством меры и вкусом эпохи. В фольклоре тавтология приобретает стилистическую выразительность, экспрессивную окраску, усиливает поэтическую сторону речи; в литературе употребляется для усиления эмоционального воздействия; в разговорной же речи его стараются избегать.

Комментарии


Войти или Зарегистрироваться (чтобы оставлять отзывы)