История с. Николаевка ХIX – начала ХХ вв. по материалам архивных документов и воспоминаниям старожилов

Автор данной статьи родился и живет в селе Николаевка, расположенном в 13 километрах от райцентра, города Петровска. Раньше это было одно из самых процветающих и богатых сел нашего района, а сейчас оно с каждым годом приходит во всё большее запустение.

На данный момент в селе осталось 70 дворов, где в основном живут одинокие старики. А сколько стоит пустующих домов! По официальным данным в Николаевке зарегистрировано 504 человека, но на самом деле проживает гораздо меньше. Из-за того, что почти нет работы, кто мог, уехал в Петровск, а кто-то перебрался в Грачевку, чтобы быть поближе к школе.

Еще большее уныние вызывает соседнее село Большая Камышинка, расположенное в четырех километрах от Николаевки. Раньше в ней находились барская усадьба, церковь, школа, потом МТС, колхоз. Теперь осталось не больше десяти жилых дворов. Сначала прикрыли школу (из восьмилетней сделали начальную), люди начали разъезжаться. Потом закрыли ферму, и села не стало.

Меня заинтересовала история моего родного села, захотелось подробнее узнать об истории его возникновения, становления, о жизни жителей Николаевки в прошлом.

С помощью своего научного руководителя я приступила к сбору, изучению и анализу сохранившихся документов, письменных и устных свидетельств николаевцев. Нашей целью является создание летописи села от его зарождения до сегодняшних дней.

Для данной исследовательской работы мы решили ограничить изучаемый период: от появления Николаевки до начала ХХ века.

С самого начала нам пришлось столкнулись с серьезной проблемой: почти полным отсутствием какой-либо информации о прошлом села указанного периода, за исключением двух кратких воспоминаний николаевских долгожителей Герасимова Александра Николаевича, участника Гражданской войны, и Цыгановой Прасковьи Ивановны, 1901 года рождения, записанных в 80-х годах и хранящихся в школьном краеведческом уголке.

Нынешние старожилы мало что смогли нам рассказать о дореволюционной Николаевки, т. к. родились после 30-х годов и прошлым села почти не интересовались. Только мой дедушка, Синьков Владимир Алексеевич, которому немного рассказывал о нашем роде его дед, Синьков Иван Кузьмич, помог нам своими воспоминаниями.

А поскольку во время пожара в барской усадьбе 1905 года сгорели все имевшиеся там бумаги по крестьянам, в том числе и николаевским, нам пришлось восстанавливать историческую картину по косвенным документам, обнаруженных в Государственном архиве Саратовской области (САГО), а также в краеведческом музее г. Петровска.

К сожалению, из-за пожара в самом Петровском районном архиве (ПРА) нужная нам информация практически не сохранилась.

Большую помощь в воссоздании истории села Николаевка оказала работа пензенского краеведа М. С. Полубоярова «Топловская летопись», т. к. село Топлое, расположенное на границе с Пензенской областью, ранее входило в состав Камышинского имения.

Таким образом, основу нашего исследования составили данные из обнаруженных нами архивных источников по указанному периоду, а также записанные воспоминания николаевских старожилов.

Основание деревни Николаевка

Можно сказать, что история Николаевки ведет свое начало с екатерининских времен. При дворе Екатерины II был знатный вельможа, сенатор и президент государственной камер-коллегии Петр Александрович Соймонов. В 1787г. Екатерина пожаловала ему земли в малозаселенном Петровском уезде Саратовской губернии. Вместе с землями Петр Александрович получил во владение и село Камышинку.

Топловская летопись приводит документ, датированный 1798 годом, с описанием местности вотчины Соймонова: «Казенная земля, отданная по высочайшему рескрипту г. тайному советнику, сенатору, государственной камер-коллегии президенту и кавалеру Петру Александровичу Соймонову, на которой в поселении состоит деревня Камышинка». В графах указано, что в этой деревне 12 дворов, 63 души мужского пола «по ревизии», 78 душ мужского пола налицо. Всей земли у Соймонова в его камышинских владениях было 12. 467 десятин.

В 1800 году Петр Соймонов умер, но перед смертью он завещал камышинскую вотчину двум своим дочерям, генеральше Софье Петровне Свечиной и камергерше Екатерине Петровне Гагариной. К Софье Петровне отошла деревня Камышинка, которая с этого времени стала называться Софьино, а также земли, на которых появилась деревня Николаевка. Первоначально она, согласно топловской летописи, располагалась на ручье Малая Чертовка, правом притоке речки Камышинки. Сейчас на этом месте находятся развалины деревни Рассказовка. Позже крестьяне перебрались на левый берег, где и основали Николаевку.

На землях младшей дочери Петра Александровича, Екатерины Гагариной на Топлом озере возникло село Топлое. В официальных документах оно называлось Екатеринино.

Точных данных о дате основания Николаевки нет, мы можем только предположить, что оно появилось в то же время, что и Топлое. Тогда земли Петровского уезда были слабо заселены, и помещикам приходилось перевозить сюда крестьян из других своих имений. Нам стало известно, что в Топлое и Николаевку крестьян завозили из соймоновских имений одновременно, о чем говорят похожие старые названия улиц этих сел, связанные с родными местами переселенцев. На основании «Топловской летописи» видно, что этот процесс начался в с. Топлое с 1800 года, то же можно предположить и в отношении деревни Николаевка.

По воспоминаниям Цыгановой Прасковьи Ивановны деревня Николаевка состояла из нескольких улиц: самой Николаевки, Курмыша, Слободки и Рассказовки (последняя позже стала самостоятельной деревней). Сейчас сохранились лишь улицы Николаевка и Слободка.

Откуда родом были первые поселенцы – неизвестно. Зато очевидно, что улицу Курмыш основали курмышовские крестьяне Симбирской губернии (Курмышовская округа на р. Суре принадлежала Соймонову). Слободка возникла после того, как здесь поселились беглые крестьяне из Орловской губернии. Об этом Синькову Владимиру Алексеевичу рассказал его дед, Синьков Иван Кузьмич, чьи родители и были в числе беженцев. А само название «Слободка» означала, что жившие на ней крестьяне были свободными, в отличие от остальных жителей Николаевки.

В подтверждение того, что в Николаевке жили как крепостные, так и свободные свидетельствуют записи метрических книг за 1823-1824гг. Так, в 1823г. 15 октября была сделана запись о браке Федора Александровича Борисова и Анны Филипповны Осиповой. А в 1824г. 18 мая зарегистрирован брак «деревни Николаевки господина генерала Свечина крестьянина Трофима Яковлева со вдовой после умершаго Ефимия Александрова Марьей Григорьевой». Указание на владельца крестьян, а также отсутствие их фамилий говорят о том, что во втором случае мы имеем дело с крепостными.

Необходимо отметить, что сестры Софья Петровна и Екатерина Петровна своими поместьями не занимались, перепоручив все мужу старшей сестры Николаю Сергеевичу Свечину, генералу от инфантерии. Возможно, Николаевка и названа по имени этого человека.

В Интернете, на сайте «Русский Биографический словарь» нами обнаружена биография Софьи Петровны, где указано, что «в 17 лет она вышла замуж, по настоянию отца, за генерала Свечина, который был старше её на 24 года». Муж младшей сестры Екатерины Петровны Гагариной был дипломатом и большей частью жил за границей, что отмечено в «Топловской летописи». Тот факт, что всем имением заправлял Свечин, косвенно подтверждается и записями ив метрической книге. В 1824г. в ней была сделана следующая запись о браке: «24 октября деревни Топлой господина Свечина крестьянин Иван иДмитрия Никифорова дочь Дарья».

Сама Свечина, не найдя счастья в замужестве, обратилась к мистицизму. В 1817г. она переселилась в Париж, где «перешла в католицизм и окружила себя иезуитами. Салон Свечиной в Париже выделялся своим клерикальным направлением». Во Франции Софья Петровна писала сочинения на богословские темы, которые были изданы после её смерти в1859 году.

В Справочнике за 1897 год Саратовской Епархии сохранилась запись о том, что живя за границей Софья Петровна в 1823 году распорядилась выделить средства на постройку Покровской церкви в с. Софьино (Камышинка) для камышинских и николаевских крестьян, т. к. Николаевка располагалась от Камышинки в 4 верстах.

Жизнь николаевских крестьян при крепостном праве

О жизни крестьян при крепостном праве сохранилось мало документов. Во время пожара в 1905г. большинство из них было уничтожено огнем.

Известно, что три дня в неделю крестьяне работали на помещика, остальное время - на себя. Однако тот факт, что на протяжении всего девятнадцатого века ни в Камышинке, ни в Николаевке, ни в Топлом не было организованного выступления против собственного бесправия, говорит о том, что крестьянам жилось терпимо. Этот факт косвенно подтверждается в описании Камышинской волости в 1911 году: «Крестьяне села Камышинки крепостное право вспоминают без всякой вражды Господа помещики были хорошие, наказывать провинившихся крепостных не позволяли, обхождение служащих с народом было вежливое При несчастных случаях – неурожае, пожаре, при падеже скота - со стороны помещика давалась большая помощь, т. е. хлеб, корма, лес на постройку, скотина (лошадь или корова) отпускались бесплатно. Более ленивых, не старательных или же неисправимо отчаянных сдавали в солдаты Вообще при крепостном праве в хозяйственном отношении жили крестьяне лучше, нежели как теперь. Всякие и недоразумения разбирались правдиво, и крестьяне во всем повиновались беспрекословно».

Такое гуманное отношение Свечиных, а затем Гагариных объяснялось тем, что эти помещики были западниками, следовательно, не допускали дикого помещичьего произвола, характерного для многих других имений Петровского уезда.

Метрические книги дают нам интересную информацию о продолжительности жизни и болезнях крестьян камышинского имения в 1823-1824гг.

В 1823г. в деревне Николаевка родилось семеро ( в три раза меньше, чем в с. Камышинка), а умерло четыре человека. Трое годовалых детей и один в возрасте пяти лет. В графе причина смерти диакон Михаил Фомин записал: «колотье», отек, кашель. Возможно, речь шла о таких болезнях как лихорадка малярийная, туберкулез.

В 1824г. умерло четверо жителей, из которых одной было 63 года. Диакон отметил «натуральную» причину смерти, т. е. от старости. Остальные трое были детьми в возрасте 1,2,3 лет, умершие от кори, оспы и «колотья».

Просмотрев весь список по камышинским, топловским и николаевским крестьянам мы пришли к выводу, что слабые дети умирали в маденчестве, а выжившие доживали до 60 лет. (В 1823 году умерло в возрасте свыше 60 лет-5 человек, свыше 50 лет – 3 человека, один в 45 лет, двое – в возрасте 30-35 лет, двое - 22-28 лет, а 46 детей умерли в возрасте до 5 лет). Помимо инфекционно-легочных заболеваний, явившихся причинами смертей, очень распространены были желудочно-кишечные болезни («понос»).

Основной крестьянской пищей был ржаной хлеб. Пшеницу сеяли мало, только на барских полях. Выращивали в основном овес, просо, подсолнечник.

С картофелем николаевские крестьяне «познакомились», как и в других местах, после неурожая и голода 1839 года. От истощения и недоедания в Петровском уезде появилась цынга. В материалах краеведческого музея нами обнаружена следующая запись: «В 1840 году встречаются несколько известий о распространении среди сельского населения и арестантов цынги, как последствий голодного 1839 года в первом случае, скученности и плохого питания в зависимости от вздорожания продуктов во втором. ».

По-видимому, именно с целью борьбы с цынгой, голодом и было решено перейти к широкой посадке картофеля в крестьянских хозяйствах, приведшее во многих местах в 1840-1841гг. к «картофельным бунтам». Однако сведений о недоедании, цынги по свечинским крестьянам нет. Скорее всего, им была оказана помощь помещиком Свечиным.

К 1840 году по данным справочника Саратовской Епархии в приходе Софьинской (Камышинской) церкви состояло 568 душ мужского и 593 души женского пола. Следует учесть, что это общее количество жителей двух селений. Самих Николаевских крестьян было примерно в три раза меньше Камышинских.

Мы не располагаем точной датой перехода свечинской части имения в руки Гагариных, можем лишь предположить, что после смерти Софьи Петровны в 1859 году владельцем соймоновских земель стал её племянник, сын Екатерины Петровны и Григория Ивановича, Лев Григорьевич Гагарин. Известно только, что к моменту отмены крепостного права Камышинка с Николаевкой принадлежали уже ему.

От освобождения до революции 1905 года

В 1861 году после отмены крепостного права образовалась Камышинская волость. Первоначально в неё вошло четыре сельских общества: с. Камышинка – 496 ревизских душ, с. Топлое – 628 ревизских душ, сельцо Николаевка – 168 и сельцо Круглое – 211 ревизских душ.

Гагаринские крестьяне, вместе со свободой получили по 2,8 десятин на 1 ревизскую душу. По сравнению с государственными крестьянами, которые имели по 6,5 десятин земли, этого было очень мало. Недостаток земли вынуждал крестьян «батрачить» на своего бывшего помещика.

По «Расчету оклада земского сбора с сельских обществ Петровского уезда на 1894г. » видно, что крестьяне Николаевского сельского общества получили всего 188 десятин земли, а также арендовали у князя Гагарина 549 десятин. Сумма земского сбора со своих земель у них составила 39 руб. 48 коп. , а с арендованных – 115руб. 29 коп. Деньги значительные, если учесть, что пуд ржаной муки стоил тогда 90 копеек, а пуд гречки – 1 руб. 60 коп. Налоги крестьяне платили исправно, т. к. в списке недоимок Камышинская волость не числилась.

Повышение спроса на аренду вызвало увеличение цен на землю. Если до освобождения за аренду десятины земли крестьяне платили Л. Г. Гагарину 3 рубля, то в 1885г. – плата составила 8 рублей. Учитывая, что пуд хлеба стоил 90 копеек, а «урожайность составляла 50-70, редко – 100 пудов с десятины, легко убедиться, как трудно «освободившемуся» крестьянину, имевшему на семью в среднем около пяти десятин земли, прокормить детей, да еще и выдать плату за аренду 20 руб. , заплатить подати и т. д. »

На 1892 год количество душ мужского пола селения Николаевка составляло 222 человека. Дети обучались в селе Камышинка, в школе при Покровской церкви. Эта школа была открыта 14 марта 1888г.

Благодаря земской реформе в 1885г. в Камышинке начал работать фельдшер, а в 1892г. в Петровске открылась земская больница.

Последним владельцем камышинской вотчины стал Анатолий Евгеньевич Гагарин, племянник Льва Григорьевича. В1911г. А. Е. Гагарин писал вСаратовскую учётную архивную комиссию: "По родовому имению моему Петровского у. при сёлах Камышинке (Софьине тож ), Топлом и д. Николаевке не сохранилось никаких данных. Целые кипы старых бумаг и конторских книг хранились в господском доме в с. Камышинке. К ним, к сожалению, были присоединены мною находившиеся у главноуравляющего имениями моего покойного дяди , князя Льва Григорьевича Гагарина , массы бумаг, накопившиеся со времён моего прадеда ,генерала Петра Соймонова. Всё это погибло в пламени во время погрома 30 октября 1905г. "

Именно во время правления А. Е. Гагарина 30 октября 1905 года в Камышинском имении во время революционного погрома случился пожар и вся усадьба сгорела.

Мы обнаружили обращение уездного исправника саратовскому губернатору: "Ночью на 30 минувшего октября открытым нападением крестьян Камышинки, Николаевки, Топлого и Саполги. разграблены и сожжены экономии князя Гагарина при сёлах Камышинке, Николаевке, Топлом, хуторе Абодиме и Белое Озеро".

В ходе проведенного следствия полиция арестовала 60 человек, причастных к поджогу имения. Арестованные содержались в уездной тюрьме в г. Петровске, начальником которой был М. А. Кайгородов, по воспоминаниям одного из уздников тюрьмы, человек, сочувственно относившийся к крестьянам. Одних арестованных освободили еще в Петровске, но большинство повезли на поезде в Аткарск, где находился «этапный пункт». Из Аткарска арестованных увозили в Саратовскую тюрьму.

В школе сохранилась запись воспоминаний очевидца тех событий – николаевского жителя Александра Николаевича Герасимова: «В 1905г. крестьяне с. Николаевка и близлежащих сёл громили помещиков, живших в Камышинке. Жгли помещичью усадьбу, хлеб и скот развозили по домам. Через 5 дней помещик вернулся с казаками. У крестьян отбирали хлеб, скот. Начались аресты. Зачинщиков судили, и по 3 года сидели в тюрьме Цыганов Григорий, Евстигнеев Кирилл и Цыганов Семен. Некоторых крестьян казаки избили плетьми». Не совсем точное описание событий А. Н. Герасимовым объясняется тем, что он описывал свои детские воспоминания. Известно, что Гагарина в то время не было и, говоря о помещике, он имел в виду управляющего.

Можно предположить, что крестьяне поджигали усадьбу не только из-за чувства мести. Большое значение имело желание уничтожить бумаги с крестьянскими долгами помещику, продемонстрировать свою силу.

Такое изменение в отношении к помещику объясняется появлением нового лица. С 1902г. в имение на должность управляющего камышинским имением был назначен Иван Петрович Усиков, человек, относившийся к крестьянам жестко, даже жестоко. Доведенные до отчаяния камышинские крестьяне 5 мая 1917 года направили жалобу на своего управляющего министру юстиции Временного правительства: «с этого времени наше село доведено до крайнего разорения, управляющий этот - личность несочувственная к бедному мужику, а всё его стремление к тому, как бы закрепостить бедного и беззащитного, работающего до пота лица своего мужика, а в переговоры по каким-либо вопросам с обществом не входит и просьб никаких не принимает».

В своей жалобе крестьяне подробно описывают свою жизнь после появления в имении Усикова. А положение николаевских крестьян, как мы уже выяснили, ничем не отличалось от камышинских. Имея всего по 12 сажень земли на «каждую наличную мужского пола душу скотоводства мы ввиду малоземелья не имеем, даже редкий имеет лошадку и для малолетних детей кормилицу – коровку, последних же, хотя малое количество, но пасти их совершенно негде»

Эта тяжелая ситуация усугубилась произволом управляющего Усикова, что и привело к разгрому и поджогу гагаринской усадьбы в 1905 году.

Впрочем, после этих событий изменений к лучшему не наблюдалось, управляющий продолжал «накладывать непосильную плату за землю, исполу же сдавать на невыгодных для нас условиях и облагать непосильными налогами ввиду возки в город барского хлеба, камня или других обратно необходимых для имения материалов, и так взявший клочок кормилицы-землицы только работает на алчного помещика, дабы обогатить его своей кровавой работой, мужик, с одной стороны, обременён административной властью в лице урядника, стражника и земского начальника, а с другой - кровопийцами-помещиками. »

Таким образом, с начала ХХ века наблюдается картина обнищания камышинских и николаевских крестьян. На наш взгляд, причина крылась в настоящем земельном голоде, вызванном с одной стороны, сокращением смертности в деревне, и как следствие, сокращением количества крестьянского земельного надела на душу. С другой стороны, бездарным управлением гагаринским имением И. П. Усикова. Установив непомерно высокую арендную плату за помещичью землю, он тем самым сделал её обработку невыгодной для крестьян.

В результате, крестьяне бедствовали, а помещичьи земли приходили в запустение: «земля вся пустует, заброшены и заросли полынном, луга не косятся, сдать же землю и луга народу, дабы они не пустовали. Не сдают, чем приносят большой вред как изменники всему русскому народу».

Заключение.

В ходе проделанной нами работы с различными архивными документами, записанными воспоминаниями очевидцев мы пришли к выводу, что история деревни Николаевки в XIX – начале ХХ веках неразрывно связана с судьбой Камышинского имения Соймонова, а также с историей своего ближайшего соседа - села Камышинка.

Именно благодаря дочери Соймонова Софье Петровне и её супругу Свечину в 1800 году была основана деревня Николаевка. Первоначально она состояла из перевезенных из других соймоновских имений крепостных, но затем здесь поселились беглые крестьяне из Орловской губернии. Своеобразие Николаевки как раз и состояло в том, что в крепостной деревне, расположенной на землях помещицы С. П. Свечиной наряду с крепостными жили еще и свободные. Этот факт запечатлелся в названиях старых улиц.

Поскольку Свечины, а затем и Гагарины были западниками, жизнь николаевских крестьян была сносной. Помещики заботились о своих крепостных, помогая им в тяжелые годы. Даже живя за границей в 1823 году, Софья Свечина выделила и передала средства на постройку церкви в селе Камышинке. Прихожанами при ней состояли и николаевские крестьяне.

В непростом положении оказались крепостные Свечиной-Гагарина после отмены крепостного права. Выйдя на волю с небольшим дарственным наделом, николаевские крестьяне были вынуждены значительную часть земли арендовать у нового владельца соймоновского имения, племянника С. П. Свечиной, Л. Г. Гагарина. В результате арендная плата повысилась в три раза. Несмотря на это николаевское общество недоимок не имело, налоги платило исправно, что говорило об их относительном благополучии.

К концу XIX века повысилось качество жизни в камышинской волости. В 1885 году в с. Камышинке стал работать фельдшер, появилась земская станция.

В 1888 году там же открылась церковно-приходская школа грамотности. Наконец, в 1892 году в самом Петровске появилась земская больница с двумя врачами.

Улучшение жизни жителей Николаевки положительно сказалось на численности селян. Если в 1861 году там проживало 168 ревизских душ, к 1892 году – 222 душ, а к 1912 году – уже 323 души только мужского пола. Т. е. за полвека количество николаевцев увеличилась примерно вдвое. При этом количество земли, отведенное под крестьянские наделы не изменилось.

В результате дробления наделов (с 2. 8 десятины до 12 сажень на душу мужского пола) привело в начале ХХ века к массовому обнищанию крестьян.

Ситуация обострилась в 1802 году, когда последний владелец имением князь Анатолий Евгеньевич Гагарин нанял управляющим Ивана Петровича Усикова, а сам, поселившись в С. -Петербурге, отстранился от дел.

Усиков отличался самодурством. Пытаясь извлечь максимальную прибыль, он взвинтил арендную плату за землю. Многие крестьяне, в том числе и среди николаевцев, превратились в его должников.

Ненависть к притеснителю-управляющему подтолкнула камышинских, николаевских крестьян учинить поджог в Камышинском имении 30 октября 1905 года, в результате которого сгорела усадьба князя Гагарина, а вместе с ней и все документы (в том числе и по долговым обязательствам). Прибывшие казаки жестоко расправились с бунтовщиками, а зачинщиков, среди которых было трое николаевцев, посадили в тюрьму.

После расправы положение крестьян не изменилось. Усиков по-прежнему старался ободрать крестьян, насколько это было возможно. В результате те отказывались от аренды помещичьей земли, а сами кое-как перебивались на своих мизерных наделах.

Бесправие, униженное положение, нищета, провал из-за войны столыпинской аграрной реформы заставят впоследствии большинство николаевских крестьян поддержать большевиков с их заманчивым лозунгом «Земля – крестьянам!».