Л. Н. Толстой и Самарский край.

Идея проекта возникла в связи с 180-летием со дня рождения великого русского писателя Льва Николаевича Толстого. Именно из-за этой даты работу можно назвать актуальной. В Алексеевке Алексеевского района на «широкую руку» отметили этот праздник, так как граф Толстой не раз бывал в наших краях. Это немаловажно для жителей Алексеевского района, и безусловно оставило отпечаток на творчестве и жизни самого Льва Толстого. Там великий русский художник лечился кумысом, во время проживания в своем именье на Сухом Тананыке, из реальности взял был сюжет одного из самых известных произведений толстого – «Воскресение».

Целью работы, является воссоздание картини взаимодействия Льва Толстого и Самарской губернии, как лично для себя, так и для своих сверстников. Так как многие даже не подозревают, что Толстой не только часто бывал в нашей родной губернии, но и жил тут в сумму около 14 месяцев, тесно общался с крестьянами, помогал им во время голода

Особенностью работы можно назвать то, что материал описанный ниже, касается только той части жизнь графа Толстого, которая неотрывно связана с Самарским краем.

Обзор литературы. Основными источниками для написания своей работы, я считаю книгу Афанасьева «Толстой в Самарском Заволжье». Так же были использованы другие книги, статьи из газет, отрывки из писем, которые писал Лев Николаевич своим родственникам, жене, в общественные издания.

Как Лев Николаевич попал в самарский край?.

Впервые, в Самарские края Лев Николаевич Толстой попал в мае 1851 года, по дороге на Кавказ. О первых впечатлениях великого русского писателя от Самарских просторов мало что известно.

В 1862 году врачи посоветовали Льву Николаевичу поехать в одну из степных губерний на кумыс, так как работа в яснополянской школе, должность мирового посредника и издание журнала «Ясная Поляна» подорвали его здоровье – Лев Николаевич постоянно задыхался и кашлял. 12 мая 1862 года Лев Николаевич Толстой, служивший у него А. С. Орехов, два крестьянских мальчика, которых он обучал грамоте при усадьбе, выехали из Москвы по железной дороге до Твери, из Твери до Самары – на пароходе до Волги. Прибыли они в Самару 26 мая, на другой день Лев Николаевич написал тетке графине А. А. Толстой:

«Я нынче еду из Самары за 130 верст в Карлык, Николаевского уезда путешествие я сделал прекрасное, место мне очень понравилось, здоровье лучше, то есть меньше кашляю»

От Самары до Карлыка Лев Николаевич проехал на лошадях. Степь пленила великого писателя своими просторами, девственностью и здоровым климатом. С первых дней своего пребывания Лев Николаевич Толстой был очарован красотой природы и почувствовал глубокую симпатию к степнякам – кочующим башкирам и русским переселенцам. Он стал для них «большим кунаком» (другом). Они часто приглашали его на свои праздники, где развлекались борьбой, бегом вперегонки, песнями, игрой на дудках.

Лев Николаевич был намерен попасть домой «к Ильину дню», как ясно из его письма к своей родственнице Ергольской, но вынужден выехать раньше. Толстой срочно покинул Карлык, когда ему пришла новость из Красной Поляны о жандармском обыске.

Спустя 9 лет

Зимой 1871 года Лев Николаевич усиленно изучает древнегреческий язык. Результатом упорных стараний было прекрасное освоение языка и сильное переутомление. Врачи рекомендуют поехать полечится. Лев Николаевич выбирает для этой цели Поволжье.

14 июня 1871 года Толстой прибывает на «старое место» (там, где он лечился в 1862 году) вместе с братом жены, Степой Барс и слугой Иваном Суворовым. В этот раз путь лежал через Саранск, Арзамас, Нижний Новгород и, как прежде, по Волге – до Самары.

Плывя на пароходе по великой русской реке, Лев Николаевич писал своей жене, Софье Андреевне Толстой:

«Вопрос о том, куда ехать, я долго не мог решить. Бартенев, который купил имение у Аткарска, уверял, что там хороший кумыс. Васинька тоже, что у Саратова. Но тамбовские доктора Филиппович и Леонтьев, которых я встретил, и Самарин, все утвердительно сказали, что несомненно, и несравненно лучший климат и кумыс, признаваемый всеми докторами, есть самарский Ия еду на старое место».

Путь на Карлык в то время лежал через Дубовый Увал, Подъем-Михайловку, Дмитриевку, Богдановку, Самовольную Ивановку. 14 июня ночью Лев Николаевич сообщает жене:

«Пишу из деревни Дубовой, первая станция к Карлыку, там, где я был.

Кумысники так расплодились, сто 4 заведения около Самары набиты битком, и больше ни квартир, ни кумысу нет. Боюсь, чтоб того же не была на Карлыке.

Неудобство Карлыка главное в том, что туда нет почты и я без ужаса не могу подумать о том, что ты и я можем пробывать две недели без писем. Я решился вот как: я буду писать тебе всякий раз, как будет случай из Карлыка в Самару».

Через день Лев Николаевич пишет новое письмо:

«Башкирцы мои все меня узнали и приняли радостно: но, судя по тому, что я увидал, у них не так хорошо, как было прежде. Землю у них отрезали самую лучшую, они стали пахать, и большая часть не выкачевывает из зимних квартир. Я поместился однако в кибитке, купил собаку за 15 рублей, и собираюсь с терпением выдержать свой искус, но ужасно трудно. Тоска»

Лев Николаевич тогда много ездил по окрестным селам, изучал быт и жизнь населения. На сенокосной полосе он встретился с гавриловским крестьянином Василием Никитычем Курноскиным, который позже стал его другом, много рассказывало причинах неурожая. Толстой с удовольствием его слушал, сочувствую крестьянам. Так же на карлыке, Лев Николаевич подружился с зажиточным башкиром Хаджи-Муратом (русские звали его Михаилом Ивановичем), с Мухамедшахом Рухматулиным (Романычем), который впоследствии готовил для Толстого и его семьи кумыс на реке Моче. Познакомился и с кумысниками, которые как и он, лечились на Карлыке.

В середине июня Лев Николаевич совершил поездку на ярмарку в Бузулук и остался доволен. В письме жене, Софье Андреевне, он писал, что тоска прошла.

«Тоска и равнодушие прошли Ново и интересно многое: и башкирцы, от которых Геродотом пахнет, и русские мужики, и деревни, особенно прелестные по простоте и доброте народа».

Толстой был весел и жизнерадостен. Условия в которых он жил были полуробинзоновскими и поэтому, интересными. Башкрирская кибитка на траве, «ни посуды, ни белого хлеба, ни ложек».

Лев Николаевич вставал очень рано, пил по три чашки чая с молоком, гулял около кибитки и смотрел «на возвращающихся с гор табуны, что очень красиво, лошадей тысячи, все разными кучками с жеребятами».

Чем больше Лев Николаевич втягивался в степную жизнь, которая ему безусловно очень нравилась, тем более был соблазн купить имение в этих краях, привести туда свою семью, показать какая здесь простая, интересная «другая» жизнь:

«Погода здесь такая, о какой мы в Туле не имеем понятия. Жар приятный, и доджь, грозы, которые никогда не сделают грязи больше, чем на полчаса. Лето здесь жить лучше на дворе, чем у нас в дурном доме. »

Такие слова писал Лев Николаевич своей супруге в одном из писем. Там же он повествует, о том что собирается поехать с Бистромом к башкирам.

И они действительно поехали по местам, «где есть кумыс». Путешествовали 4 дня. Везде их встречали приветливо.

В одном из своих писем, Софья Андреевна выразила недовольство, по поводу идеи покупки поместья в Самарской губернии. Лев Николаевич ответил ей довольно резко, при покупки имения не совещаясь с супругой, ссылаясь на то, что она не знает степной жизни.

Покупка имения состоялась. Землю Толстому продал Тучков размером в 2500 десятин. Землю разделили на 12 полей, два из них в 1872 году засеяли. Остальные оставили под сенокос и пастбища для скота

Толстой и его семья. Первое посещение хутора на Сухом Тананыке. Помощь Самарским крестьянам.

В начале1873 года через Дубовый Умет, Богдановку, Землянки, Патровку и Гавриловку проехала длинная вереница повод. Это Семья Льва Николаевича Толстого ехала в свое имение на Тананыке. Дорога была трудной: задыхались от жары и пыли. Приехав на хутор сразу стали осваиваться Дом не вмещал всех, поэтому в нем расположилась только часть семьи, а остальные в пустом амбаре, постройках, подготовленных еще в прошлом году. Сам Лев Николаевич и Степа – в башкирской кибитке, так же купленной заранее. А в поле, на краю плоскодонного оврага уже стояла кибитка Романыча с Карлыка, которые по ранней договоренности должен был готовить кумыс для Толстых.

Хутор сразу ожил, но вскоре, от некачественной питьевой воды и сильной жары в первые дни у всех начались желудочные болезни. Вылечились благодаря лекарствам, захваченным Софьей Андреевной и ей самой, помогавшей больным.

Питались черным хлебов с сухарями. Обедали на веранде. Жара и мухи портили аппетит. По вечерам здесь же пили чай, но, как и днем, всех мучила духота.

Понимая, что его семья терпит все неудобства ради него самого, Лев Николаевич старается отвлечь всех от «бытия сего». Он возит из по окрестным деревням, нарочито весел и разговорчив.

Во время одного из визитов к своему другу Василию Никитычу (как известно он был другом толстого, гавриловским крестьянином), в ходе разговора Льва Николаевича поражают убытки и голод самарских крестьян, в связи с трехлетней засухой.

Тогда он совершил объезд окружающих сел, на семьдесят верст до Бузулука, Борского и Богдановки, для точного выяснения убытков от засухи. Лев Николаевич составил письмо со статическими данными о состоянии каждого десятого двора, в деревнях, которые он посетил и закрепил их подписями и печатями сельского писаря (Ф. Афанасьева), сельского старосты (с. Бурдина) и священника (М. Соловьева). Так же Лев Николаевич приложил к письму непосредственно свое мнение и просьбу помочь Самарским крестьянам.

«Письмо Л. Н. Толстого

Издателям «Московских ведомостей»

1873 г. Июля 28. Хутор на Тананыке.

Прожив часть нынешнего лета в деревенской глуши Самарской губернии и будучи свидетелем страшного бедствия, вследствие трех неурожайных годов, в особенности нынешнего, я считаю своим долгом описать, насколько сумею правдиво, бедственное положение сельского населения здешнего края и вызвать всех русских к подаянию помощи пострадавшему народу

Страшно подумать о том бедствии, которое ожидает население большей части Самарской губернии если не будет подана ему государственная или общественная помощь»

Письмо Толстого о самарском голоде было опубликовано в 207-м номере «Московских ведомостей» от 15 августа 1873 года. Оно произвело огромное впечатление на современников. Отклики на него поместили не только центральные и провинциальные периодические издания, но даже и некоторые зарубежные. Уже через месяц пожертвования поступали в губернскую земскую управу, различные учреждения или на имя отдельных лиц, живущих в Самаре, таких, как губернатор, губернский предводитель дворянства, епархиальному начальству и другим.

Сам Лев Николаевич не жалел личных средств для помощи крестьянам: снабжал их хлебом или просто раздавал деньги.

Именно благодаря мужественным действиям писателя, удалось спасти голодающих нашего родного края, если бы он не поднял Россию на помощь, то последствия были бы ужасны. Хоть и материальное состояние пострадавших было облегчено лишь несколько. Сами крестьяне считали Льва Николаевича спасителем, с большой любовью мололись за его здоровье. А. С Пругавин подтверждает:

«Когда в 1881 году нам пришлось посетить Бузулукский уезд, то от крестьян Патровской волости мы слышали много рассказов о сердечной заботливости, которую проявлял Толстой, живя среди них во время голодовки 1873 года»

Подтверждает это и стихотворение Р. Хижняка «Добрая память»:

Рассказала старушка Фролова,

Как в Гавриловку граф приезжал.

Заглянул и в избушку сироток

Да к себе-то парнишку и взял.

Перед нами – старушка седая:

Кожа, кости – «ходячая смерть».

Лишь глаза по-детски сияли,

Да и память такую завидно иметь.

Лет 90 на вид, может, больше.

/Царство небесное ей/.

И поведала эта старушка

О тяжелой жизни своей:

«Это было в прошлом столетье,

Страшный голод в Поволжье гулял.

Вот тогда-то в свое именье

Граф Лев Толстой приезжал.

Обошел, почитай, всю деревню,

С мужиками стоял во дворе.

Нищетой да голодную смертью

Встречали графа в каждой избе.

И решил он тогда с мужиками,

Чтоб двор десятый деньжат получил.

Небольшая как будто милость, а рады:

Граф Толстой про крестьян не забыл.

Осенью вернулся и братец,

Что у графа летом-то был.

Воз пшеницы домой ему дали

Да надежную пару кобыл».

С той поры и зажили Фроловы.

Был всегда у них хлеба запас.

Молились за графа Толстого,

Что от смерти сироток она спас.

Что здесь правда, а что-то легенда.

Но хранится в народе тепло

Эта память, что в прошлом оставил

Лев Толстой, приезжая в село.

И действительно, это стихотворение довольно точно описывает происходящее тогда, в 1873. А фамилия Фроловы, была в списке, отосланном Толстым в «Московские ведомости». Напомню, что там Лев Николаевич описывал состояние каждого десятого двора деревень, которые он объехал. Всего там было 23 фамилии:

«1. Савинкины 2. Кукановы 3. Двор Волжанкина 4. Мироновы 5. Шишкины 6. Егорцевы 7. Чапраковы 8. Макаровы 9. Фроловы 10. Мамоновы 11. Уваровы 12. Следковы 13. Чигановы 14. Синичкины 15. Шариковы 16. Ивлевы. 17. Барашковы 18. Кулянины 19. Храмовы 20. Дубавовы 21. Пичугины 22. Матерекины 23. Дехтеревы».

Все это еще раз доказывает, что великий русский писатель трепетно относился к крестьянам, стараясь им помочь, делая все возможное и невозможное, за что самарские крестьяне были благодарны Льву Николаевичу до самой смерти, оставив в наследство следующим поколениям истории и великодушие и щедрости своего спасителя, графа Льва Толстого

«Спокойная совесть. »

В конце июля 1874 года Лев Николаевич приехал на Сухой Тананык со своим старшим Сыном Сергеем. В письме от 15 августа (уже по приезду на Ясную поляну) он радостно сообщает:

«Вы можете быть совершенно спокойны совестью в том участии, которое вы принимали в помощи тамошнему народу. Бедствие было бы ужасное, если тогда так дружно не помогли тамошнему народу. И я видел и узнал, что хотя и не без греха прошло это дело раздачи, все-таки помощь была действительная и в большей части случаев умная Нынешний год урожай огромный во всей самарской губернии»

Но все же, Лев Николаевич был расстроен ходом дел в своем хозяйстве. Малограмотный яснополянский крестьянин Тимофей Фомыч оказался человеком пассивным и недобросовестным, поэтому вместо него был нанят другой управляющий.

Через 12 дней Толстой возвращается на Ясную поляну и посещает имение только через год.

Идея создания конного завода и увлечение хозяйством.

12 июня 1875 года Толстой снова приехал со своей семьей в своей имение на Тананыке.

С первых же дней, Лев Николаевич активно занимается хозяйством, везет семью на Бузулукскую ярмарку. Основной целью этой поездки была закупка лошадей, но Толстой посещает и пещеру отшельника, где общается с самим отшельником, который любезно показывает Льву Николаевичу свои кельи и могилы, тех, кто жил в этой пещере раньше. На вопрос Толстого о том, для кого предназначена еще одна могильная яма, «приготовлена для успокоения следующего», - смиренно ответил старик.

Простившись с отшельником, Лев Николаевич вернулся в гостиницу, а оттуда направился в свое имение, вместе с купленными ранее скакунами. Решение купить целый табун лошадей, пришло в связи с задумкой создать конный завод, которой Толстой был крайне увлечен. Вместе с купленными конями, в имении уже было 150 этих замечательных животных. У Льва Николаевич была мечта вывести новую породу лошадей, таких же сильных, выносливых и горячих, как степные кобылы и таких же красивых, резвых и рослых, как европейские скакуны. Для этого и были закуплены прекрасные жеребцы английской, бухарской породы и растопчинской пород, громадный широкоспинный битюг, текинец и несколько рысистых. Позже, в имении Толстых были устроены скачки на 50 верст. Лев Николаевич выделили для победителей призы: бычка, ружье, часы и башкирский халат.

Много внимания Лев Николаевич уделял и земледелию.

Урожай в этом году был хороший. В уборочную страду люди не уходили из степи до самой ночи.

На хуторе жил один татарин, старый, оборванный и очень добродушный. Служил сторожем. Иногда он приходил к Мухамедшаху Романычу, скромно останавливался у двери его кибитки, молился как полагается мусульманину, закрыв лицо руками почтительно здоровался. Махамедщах говорил ему «утр» (с мусульманского – садись) и угощал кумысом. Лев Николаевич заметив это сказал:

«Вот как закон гостеприимство строго соблюдается у мусульман! Мухамедшах, сравнительно аристократ, сажает и угощает нищего бабая. Мы, христиане, таких нищих не принимаем».

Возможно, именно поражаясь иным строем общества, иными законами общения, иными нравами, Лев Николаевич и тянулся к мусульманам.

В это лето семья Толстых хорошо отдохнула, поправила здоровье. Лев Николаевич был очень доволен.

С 1876 года по 1881 Толстой посещает имение три раза, в основном для осматривания хозяйства.

Вначале сентября 1876 года вместе с племянником Николенькой Лев Николаевич приезжает на несколько дней в Самарское имение, а затем отправляется для покупки лошадей в Оренбург.

В марте 1878 года Толстой приобрел в Самаре у Бистрома имение в 45000 десятин, смежных с ранее купленных у Тучкова землями.

Летом вся семья едет в новое имение, где проживает около двух месяцев. Лев Николаевич созданием конного завода, много беседует с крестьянами, в августе вновь устраивает скачки с призами, везет семью на ярмарку в Бузулук.

В 1881 году Лев Николаевич со своим сыном Сергеем 15 июля приезжает в поволжское имение и находится там чуть менее месяца – до 13 августа, для того, чтобы проконтролировать сбор урожая. Лето для этого было благоприятное: погода стояла жаркая и ясная, но не сухая. Степь зеленая, свежая – «цвела два раза».

Лев Николаевич много беседует с поволжскими сектантами. А в письме жене от 6-ого августа он сообщает:

«Вчера я почти весь день работал на току – веяли пшеницу. »

Уезжает Лев Николаевич довольный, но потрясенный состоянием деревень. В них была голодная зима «теперь видны следы голода»

Последний визит.

В 1883 году, с 23 мая по 28 июня, Лев Николаевич пребывал в наших краях последний раз.

Приезжал он для того, чтобы «развеять ту путаницу», которая произошла здесь. Дела в имении шли неважно: половина прошлогодних жеребят пала, а в 1880 году от 80 кобыл получено только 24. Это обстоятельство вызвало досаду у Толстого, и он в кругу, собранных им крестьян, выражает свое недовольство работой Бибикова, как управляющего. Кто-то ему передает и между друзьями пролегает черная полоса недоверия.

Арендная плата за земли, сдаваемые крестьянам, вносилась не полностью, а то и вовсе не вносилась. Вскоре образовавшийся долг составил 10000 рублей. Все это подтолкнуло Льва Николаевича к исполнению созревшего решения: «все уничтожить и распродать».

Началась сдача земель крестьянам в аренду, но в последствие она очень затянулась, так как крестьяне пытались сбить цену, или выпросить землю даром, ссылаясь на добросердечие графа Толстого, а управляющий наоборот пытался завысить цену, чтобы окупить образовавшийся долг.

В конце концов, Лев Николаевич решил собрать крестьян и объявил о том, что сдаст им землю по той цене, по которой они сами пожелают. Спор затянулся на три дня. Мужики не верили, что Толстой их не обманывает – они привыкли, что помещики в первую очередь ищут выгоду для себя, и только потом для крестьян, а когда услышали о бумаге, которую предлагал подписать Лев Николаевич для законности, совсем запротестовали. Разрешили спор слова одной старушки, которая сказала, что «барин стал о душе думать и поступает так для спасения». В подтверждение слов, они привела в пример щедрые подаяния графа бедным, не обошедшие стороной некоторых из присутствующих. Крестьяне согласились.

С Бибиковым отношения уладились, Лев Николаевич часто ходил к нему в гости, много беседовал с его гостями – двумя мужчинами, привлекавшимися по делу 193-х.

После, Льва Николаевича полностью поглощали заботы по ликвидации имения. Вместе с Василием Ивановичем и восемью крестьянами он днями пропадал в степи, мерил, вычислял. Стояла жара, к вечеру валившая с ног, но дело продвигалось быстро.

28 июня Лев Николаевич выезжает из своего имения, так и не закончив раздел земель, который он поручил Бибикову. Причиной столь скорого отъезда стало письмо от супруги Толстого, Софьи Андреевны, полное горечи, вызванной тяготой от разлуки и болезнью детей. Больше Лев Николаевич в наш крайне не возвращался

Связь с Самарским краем не оборвалась.

Управляющий сдал на год все имение участками гавриловским и патровским крестьянам и в июне 1884 года уволился, оставив на взыскание 10 тысяч рублей.

Лев Николаевич просил Бибикова Алексеева «получить их и употребить на пользу бедных деревень для оказания помощи нуждающимся, на организацию зимних заработков». Но взимать в срок долги значит полностью действовать через мирового судью, что никто не мог решиться.

Софья Андреевна, в противовес желанию мужа, просила Бибикова собрать деньги и выслать ей лично. Бибиков на эту просьбу ответил отказом, и вопрос о самарских имениях Толстых был закрыт

Но тем не менее, на этом связь Льва Николаевича с нашим родным краем не прекратилась. Сын толстого – Лев Львович во время голода 1891-1892 годов, отправленный в Поволжье своим отцом, открыл 200 столовых, кормивших более 20 тысяч человек, по опять же, идее своего отца.

В апреле 1897 года в трех семьях сектантов забрали детей, поместив их в монастырь, для воспитания в православной вере. Благодаря шести письмам льва Николаевича высокопоставленным лицам, в том числе и Николаю I, детей возвращают родителям в начала марта.

Далее Лев Николаевич помогает Самарским крестьянам в 1899 году, в 1907 году, они сами приезжают к нему на Ясную Поляну, рассказывая о больших урожаях и степи, по которой Толстой безумно скучал.

Его дети лечились в самарской губернии кумысом. Лев Николаевич безумно им завидовал и не раз заявлял о том, что желает вернутся на Тананык, что степная жизнь пленила его своей свободой.

Известное произведение Льва Николаевича «Воскрение», возникло не случайно. В его сюжет вложена реальная история, случившаяся на сходе крестьян в 1883 году. Тем самым, можно отметить, что эти 14 месяцев, которые в сумме прожил граф Толстой в Самарском крае, все-таки оставили след не только на его душе, но и в творческой жизни писателя.

И сами самарцы не забывают о помощи, которой им оказал великий русский писатель. В 1908 году в связи с юбилеем писателя в газетах публиковались статьи с поздравлением Толстого, наилучшими пожеланиями, выражением благодарности за безмерную помощь. Улицу Москательную, ведущую от железнодорожного вокзала до пристани, по которой чаще всего ездил Лев Николаевич, переименовали в улицу Льва Толстого. В учебных заведениях создали три стипендии имени Л. Н. Толстого.

В дни болезни Льва Николаевича в самарских газетах помещали бюллетени с состоянием здоровья великого русского писателя, а после его смерти, вышло множество траурных номеров с соболезнованиями семье Толстых

Прошло уже около 100 лет с того момента, как Россия лишилась великого автора Льва Николаевича Толстого. Но память о нем жива, и будет жить вечно в его произведениях, в отзывах о нем других авторов, в душе и памяти потомков тех, кому он когда-то помог. И на нашей самарской земле живет память о помощи графа Толстого. Именно благодаря ему, наша губерния избежала ужасных последствий голодовки. Ведь до опубликования письма Льва Николаевича и состоянии сельского поселения в наших краях не знал даже царь.

И в нашем районе 26 сентября в рамках плана социально-значимых мероприятий министерства культуры и молодежной политики Самарской области прошел литературный праздник «Толстовская поляна» в селе Алексеевка Алексеевского района, посвященный 180-летию со дня рождения Льва Николаевича. В программу праздника входила экскурсия по местам пребывания графа Толстого в селах Алексеевского района, где великий писатель побывал 10 раз и прожил около 14 месяцев.

Но традиция устраивать скачки в день рождение великого русского писателя была возрождена еще в 2005 году. Тогда 9 сентября были устроены скачки, с призами, которые обычно вручал сам Лев Николаевич.

Не забывается и пути, по которым Лев Николаевич ездил в наш край в первый раз. В Алексеевской школе уже прошел конкурс по восстановлению маршрута великого писателя. Теперь маршрутами его следования занимаются Алексеевские краеведы и администрация района вместе с департаментом развития туризма Самарской области.

А по улице Льва Толстого в Самаре ежедневно проходят или проезжают тысячи человек, которые, безусловно, вспоминают великого русского писателя и его произведения.

Но к сожалению не все знают, что Лев Николаевич бывал в нашем родном крае, что он оказал бесценную помощь поволжским крестьянам во время голодовки, что позже помогал голодающим и его сын. А поместья, в которых когда-то так любил бывать граф Толстой, до сих пор не объявили ни музеем, ни даже ценностью Самарской губернии. Хотя уже было принято решение о восстановлении усадьбы Толстых на реке Тананык и смежных с ним земель, где так же любил бывать Лев Николаевич. Но все это только в планах, что очень обидно, не только для меня, но и для всех патриотов нашего района.

Остается надеяться, что мой небольшой, но содержательный проект, благодаря которому я столько узнала о жизни и творчестве Льва Николаевича в нашем крае, поможет узнать больше моим сверстникам, и возможно, обратит на себя внимание, чтобы места, в которых когда-то бывал Лев Николаевич, катался на лошадях, брал сюжеты для своих произведений из жизни, все-таки официально стали культурным наследием!