Воспоминание учасников ВОВ

Иной лишь после смерти делается великим – через эхо

Фридрих Ницше

Они были великими, они являются великими, они будут великими – дети войны!

Что мы знаем о той жестокой войне, которая перечеркнула судьбы миллионов людей?! Что мы знаем о той великой войне, на полях сражений которой рождался настоящий героизм?! Мы знаем, что война эта называется Великая Отечественная, и победа в ней ковалась долгих мучительных пять лет металлом и кровью! За каждой строчкой книги, написанной о той войне – судьба человека, за каждой сводкой от информбюро – тысячи, миллионы судеб. И разве можем мы, потомки, забыть историю этих судеб. Сколько бы не писали о войне, всегда будет мало, пока лежат в нашей земле безымянные солдаты, пока жива в сердцах память! Именно поэтому, я начала полтора года назад поисковую работу, целью которой стало отыскать очевидцев Великой Отечественной войны. В долгих беседах с людьми, пережившими оккупацию, родилась идея написать о детях войны, основываясь на воспоминания, исторические документы времен Великой Отечественной войны, а также на личные архивы людей, которым эта работа посвящена.

Прошлое служит настоящему и будущему, если мы его помним и понимаем!

Именно истории провинций рассказывают о военной истории такого большого государства как Россия. Они показывают нам её величие, стойкость и храбрость народа.

На территории Старого Оскола военные действия велись с июня 1941 до 5 февраля 1943 года и тому, что пережили его жители, я могу дать только одно название – подвиг!

Работа представлена в форме хроник, фактов и комментариев к ним. На мой взгляд, история судеб детей войны одновременно похожа и непохожа друг на друга, и каждая заслуживает особого внимания.

Воспоминания Кононовой Ольги Владимировны

В 1943г. , в годы Великой Отечественной Войны была в оккупации села Боровка, Курской области.

В то время ей было 11 лет.

В село пришел русский «карательный» отряд. Они расстреляли 40 человек - беженцев, двух селян повесили. Они сотворили настоящий погром: сожгли стога сена, разграбили дома. В селе было два бомбоубежища, и всех убитых людей закапывали в них. После войны трупы выкопали и похоронили в братских могилах. После русского отряда пришли немцы. Жителей выгнали из домов, а сами в них поселились. Моя семья переместилась в погреб.

Мать немцы хотели повесить, потому что увидели в её избе ткацкий станок и приказали сжечь его, но мать не согласилась, так как она ткала одежду для детей. Один из них пожалел женщину и отвёл к остальным членам семьи в погреб.

На утро пришли русские. Было очень страшно. Только когда немцы стали отступать, жители смогли выйти на свободу.

Хроника. Комментарии

В городе именно в это время, если верить хронике, формируется истребительный батальон, в послужном списке которого были как удачи по поимке диверсантов, так и ошибки, цена которых – человеческие жизни. Еще многое предстоит изучить в этой странице истории Великой Отечественной войны. Известно, что создавался этот батальон на базе 281–го полка НКВД, прибывшего в наш город для охраны воинских объектов и железнодорожного узла. Был даже создан отряд народного ополчения под командованием Сироткина.

Безусловно, став перевалочным пунктом, Старый Оскол, вероятно, был целью многих диверсионных операций, ведь железнодорожный узел был важен для противника, иначе как объяснить его ожесточенное сопротивление во время отступления из города в январе-феврале 1943 года. Но все же множество беженцев, не имея документов, попадали в поле зрения НКВД. Какова была их судьба? Возможно, этот вопрос еще предстоит поднять, и на наш взгляд, он заслуживает более глубокого изучения. Ведь расстрелянные тогда, в 1941 году, по словам очевидцев, были беженцы. И разве вспомнили о них потом, спустя годы, нашли их родственников, узнали их судьбу? Так сколько еще предстоит узнать о той войне нам, потомкам!

Воспоминания Иосифа Наумовича Либермана, участника Великой Отечественной войны.

Я родился в 1922 году в городе Старый Оскол. Город был небольшой. Все друг друга знали хорошо. Жил на Комсомольской улице. Ни Лебединского, ни Стойленского ГОКа, ни ОЭМК еще не было.

Население - 17 тысяч жителей. Школа была одна.

23 сентября 41 года ушли на фронт добровольцами я и мои товарищи. Мне тогда было 18 лет. Ушли через горком комсомола. Его секретарем тогда был Миша Бабанин. Потом его убили. Попали под Москву, в село Буньково. Был старшим лейтенантом танковой роты (зам. командира).

Старый Оскол был оккупирован немцами. Они расстреливали людей, особенно евреев. Каждое лето к нам в город приезжал отдыхать доктор Френкель. Его тоже убили. Все молодые ушли на фронт.

Была эвакуация. Родители 9 октября уехали. Невеста покинула город еще 2 июля. К ним в окно постучали в 2 часа ночи и сказали: «Немцы на вокзале! Уходите!» Они с матерью тут же собрались и ушли, захватив пару вещей и документы. Уходили через бор. Переплыли на лодке Дон. Пешком дошли до Пензенской области, города Нижний Ломов. Там Тамара Леонидовна и осталась с матерью, окончила школу с золотой медалью и работала в колхозе. Потом приехала в Москву, поступила в МИИТ.

В 1946, после окончания войны, вернулся в Старый Оскол. Город был весь разбит. Парк на главной площади - разрушен. Когда я приехал, негде было работать. У мехзавода стояли очереди. Город кончался базаром (который на ул. Ленина). Дальше шел пустырь. Там, где раньше было озеро, сделали кладбище, поставили церковь.

В 1948 году мы с невестой расписались. В 1952 году вернулись в Старый Оскол. Меня сразу взяли на работу в техникум, где я и проработал до пенсии.

Хроника. Комментарии

Как часто, перечитывая произведения о Великой Отечественной войне, мы задаем себе вопрос, а окажись мы на месте тех, рано повзрослевших мальчишек и девчонок, сумели бы, выстояли бы?

Ведь сколько им было тогда – 16-17 лет, а война раз и навсегда перечеркнула безмятежное время. Назвав их защитниками Родины! Ушел на фронт Иосиф Наумович Либерман, оставив в городе свою невесту и родителей. Сколько же им пришлось пережить в то страшное утро 2 июля. На улицах были построены баррикады из бочек, ящиков, мешков с песком по улицам Интернациональная, Комсомольская. Октябрьская, Садовая и Кирова. Из города тянулись нескончаемым потоком обозы с ранеными. Все предприятия остановились и уже к вечеру 2 июля в городе оставались только зенитчики, да отряд народного ополчения, наполовину вооруженный учебными винтовками. К вечеру с аэродромов по направлению на Воронеж взлетели последние самолеты, а в районе реки Котел, согласно приказу, были взорваны бронепоезда. Утром 3 июля 1942 года в город вошли передовые части противника. А под городом продолжалась героическая борьба воинов 40 и 21-й армий. Именно благодаря их упорству враг не смог отвлечь многие части на взятие Воронежа и форсирование Дона.

По воспоминаниям очевидцев город буквально пылал в скрежете металла и грохоте от взрывающихся снарядов.

Воспоминания Пискуна Алексея Никаноровича

Родился в 1938 году, в Белоруссии, Гомельской области, Петриковский район, деревня Вьелавск.

Война началась в 1941 году. Немцы подошли к нам очень быстро, сожгли деревню. Все бежали кто - куда, прятались, где могли. Самолеты летали прямо над головами, бомбили очень сильно. Мы чудом спаслись, убежав в лес. Там построили «Курень» (русский шалаш) и жили в этом шалаше. Отцы и старшие сыновья ушли на фронт и в партизаны. Пришли полицаи: забрали скот, сожгли «курень». Погибло много детей. Потом мы пришли в свою деревню, от которой остались только землянки, и поселились там.

После началась вторая волна прямо по пепелищу. Мы находились в землянке, когда подошел немец, и потребовал, чтобы быстрее одевались. Но мы были слишком маленькие, чтобы быстро одеться. Нас начали выгонять из землянок. Посадили в телеги, повезли в город Ковель. Когда мы приехали туда, нас расселили по домам. Меня поселили в один из домов и написали на доме «Тиф». Благодаря этому, я остался в живых.

Пришли русские войска. Нас опять посадили в телеги и развезли по своим деревням. Когда мы ехали по дороге, шаг вправо, шаг влево означал смерть из-за того, что все было заминировано. Там, где находились бомбы, лежали всякие вещи, к примеру: часы, гармонь и тому подобное. Многие люди попадали на эти уловки, кто погибал, а кто калечился.

Потом начался голод, холод. Мать пошла побираться по белу свету, чтобы прокормить нас троих. В связи с тем, что погода была холодная, мать заболела и умерла. Мы остались с теткой, у которой было тоже трое детей. Из-за того, что она не могла нас прокормить, отдала в детский дом. Я воспитывался в нем восемь лет.

Потом стал работать, проработал не долго. По комсомольской путевке отправился на целину. Проработал там немного и попал оттуда в Ленинград. Пройдя комиссию, был зачислен в войска ВДВ.

Позже я попал в город Кривой Рог в 107 десантную дивизию. С Кривого рога перевели в другую часть в городе Никополь в воздухоплавательный отряд. В 1958 году попал под сокращение. Угодил в город Воронеж, оттуда в город Клинцы. В настоящее время проживаю в городе Старый Оскол.

Память о войне до сих пор живет в моем сердце

Воспоминания Бакланова Владимира Алексеевича о своем отце Бакланове Алексее Ивановиче 1922 г. рождения и его рассказ о годах оккупации со слов его матери Баклановой Людмилы Григорьевны.

Отца своего не помню совсем. Мне было 2 года, когда его забрали на фронт в 1941 году. Он был рядовым солдатом. Мама рассказывала, что когда провожали наших старооскольцев, на улице Ленина было народа «видимо-невидимо». Все плакали, кто-то, рыдая, кто-то потихоньку. Тогда никто не знал, что еще предстоят годы оккупации. Мама со мной и старшей сестрой Аллой, сейчас проживающей в г. Курске, пряталась в подвале дома, а немцы жили в хате. Мама говорит, что немец один все время кричал, чтобы она «заткнула своего ребенка», а я был маленький и постоянно плакал. Сестренка Алла ходила к соседям за керосином и хлебом. Народ тогда помогал друг другу, был милосерден, в беде никого не бросали. Еще до оккупации пришло письмо от отца – единственное из-под Ленинграда. Мама его целовала всегда потом, пока не умерла. Похоронку на отца мы так и не получили. Пришло извещение, что без вести пропал под Ленинградом. Искали где похоронен, да все напрасно

Война была лютая, сколько жизней искалечила

Хроника. Комментарии

Страшное слово «война» прошло по судьбе этой семьи, связав невидимой нитью два города Ленинград и Старый Оскол. «Где-то, под Ленинградом, возможно, в одной из братских могил, лежит простой русский солдат, веривший, что «час великой победы наступит», любивший свою семью, свою землю, свой маленький город, куда в сентябре 1941 года пришло письмо с фронта от их отца. А в это время, когда на фронтах становилось все тревожней, Старый Оскол оказался перевалочным пунктом на пути эвакуации людей и государственного имущества. С 1 августа формируется новый госпиталь ЭК №2730, который разместился в здании бывшей прогимназии, так как организованный еще в начале войны госпиталь уже не вмещал огромный поток раненых, поступавших с фронта. А 24 октября наши войска в результате кровопролитных боев оставили Белгород. В ноябре гитлеровцы захватили территории Белгородского, Борисовского и других районов.

Часто, оставляя маленького Володю на старшую Аллочку, их мама бегала помогать перевязывать раненых в госпиталь. Кто знает, может в каждом раненом она надеялась разглядеть своего Алексея. «Живой ли он? Что с ним?» Писем больше не было

P. S. Поиски продолжаются

Из воспоминаний Тимошенко Серафимы Ивановны о брате Василии Ивановиче Тимошенко.

Накануне войны он закончил механизаторские курсы. Некоторое время он работал в деревне, в Воронежской области, слободе Воронцовка. Когда началась война, у него была «бронь». Мне было тогда 9 лет. Работники нужны были в сельском хозяйстве, «Немец» подходил к Воронежу. Таких специалистов как он отправляли в Саратов, а потом – в Челябинск. Но Василий добился отправки на фронт, откуда писал письма. Последнее было в 1944 году. Как потом писал командир его отцу, среди раненых Василия Ивановича не нашли. Домой пришло письмо, что он «пропал без вести».

Из ответа на запрос родственников выяснилось, что документы Василия Ивановича (комиссионный билет и др. ) были найдены в одной из деревень прифронтовой зоны Эстонии. Так как цензура не разрешала разглашать названия населенных пунктов, командир не написал, где это произошло и при каких обстоятельствах. Спустя несколько лет нашему отцу пришло письмо о том, что имя Василия Ивановича найдено на одной из Братских могил в Ленинграде.

Войну помню хорошо, часто и сильно бомбили, постоянно слышались взрывы, плач, но фашист на левый берег не прошел, а вот чувство страха, что проснешься, а утром в селе – фашист, осталось со мной навсегда. Я долго потом боялась засыпать.

Хроника. Комментарии

Тогда в далеком декабре 1941 года, когда писалось письмо, в Старом Осколе располагались 62–я стрелковая дивизия, штаб 40-ой армии, политотдел 21–ой армии. Пятьдесят семей старооскольцев были переселены в пределы слобод, освобождались многие помещения общественных организаций, культурные учреждения, школьные здания, чтобы разместить прибывающие воинские части.

Одновременно продолжались большие оборонительные работы. Город готовился к обороне.

Война оставила нам не только вечную боль утраты, но и память, бережно хранимую нами с пожелтевшими страницами газет, письмами с фронта, где за каждой строчкой – судьба человека.

Когда в руках держишь такие письма, сердце охватывает трепет. Это не строчка в учебнике, не кинофильм о войне, это ее эхо докатилось до настоящего. Это, никем не прикрытая, ничем не приукрашенная правда о войне. Боль и страдание, горечь сожаления, надежда и терпение на потрепанной бумаге врываются в наши сердца из прошлого, и невольно задаешь себе вопрос: из чего же были сделаны эти люди, если сумели выстоять, выдюжить, не сломиться от боли и горя? Письма эти останутся для нас «живым» напоминанием о войне, о простом русском солдате, не вернувшемся с фронта домой.

Воспоминания жительницы с. Сосновка Горшеченского района Курской области Сабыниной Татьяны Васильевны о времени оккупации в годы Великой Отечественной войны.

22 июня 1941 г. наше село узнало о начале Великой Отечественной войны из сообщения по радио. Тогда репродуктор находился в центре села. Женщины плакали, мужчины вздыхали, переговаривались друг с другом. Молодые люди поспешили в райком ВЛКСМ, военкомат, чтобы записаться добровольцами. Дядя мой – Кандауров Дмитрий Емельянович работал тогда в райкоме комсомола, сразу же 22 июня добровольцем записался на фронт и погиб в 1941 году под Смоленском. На 2-3-й день войны мужчины уходили на фронт, женщины плакали, т. к. в каждой семье было по 7-8 детей.

В этот год был необыкновенно богатый урожай. Женщины брали в руки косы, дети и старые женщины грабли, вилы, носилки и все шли в поле. Вязали снопы, дети складывали их в копну. Я со своей подругой Ксенией вязали в день по 9 копен, а копна равна 52 снопам. Школьники работали до 1 октября, а потом начинались занятия в школе. Но в школе часто уроки срывались, приходилось часто выбегать из классов т. к. над селом летали фашистские самолеты и мы боялись, что бомбы сбросят на школу. Однажды фашистские самолеты сбросили над селом сразу 13 бомб, но к счастью ни одна из них не взорвалась. Только в 70-е годы их нашли и обезвредили.

Сосновка была оккупирована в июле 1942 года. В селе были одни женщины, старики и дети. Фашисты бомбили село каждый день. Однажды, раненый наш солдат бежал полем и его увидел фашистский летчик. Опустившись низко, начал стрелять из пулемета. Солдат забежал в одну из изб. Хозяйка испугалась, что сожгут ее хату, умоляла его бежать в поле.

В тот день в наше село вошли фашистские танки. Они шли через всё село, по дорогам, по полю, огородам. Казалось, что им не будет конца. В селе стоял грохот. Немцы сидели на танках, громко смеялись, пели. Вслед за ними мчались мотоциклисты. В селе появились немецкие газеты, написанные на русском языке, где писали о том, что немцы взяли Москву, Сталинград, Одессу и др. города, и что победа за ними. Фашисты начали хозяйничать в селе. Заходили в дома, сараи, брали все, что им нравилось, резали скот, птицу. Зимой жителей выгоняли из домов, и они вынуждены были жить в сараях. Люди голодали, терпели обиды, побои, унижения, но верили, что придут наши солдаты и освободят их.

И вот однажды стала слышна канонада на востоке. Немцы забеспокоились, стали всех жителей выгонять на расчистку дороги от снега.

Ночью в избу к нам кто-то постучал. Мать спросила: «Кто там?» Тихо ответили: «Свои». Когда открыли дверь, в избу зашли лыжники, одетые в белые халаты. Их было семеро.

Это было где-то 2-6 февраля 1943 г. Мать им все рассказала, и они ушли. На второй день все жители начали сходиться в центр села. С востока на запад шли танки, а фашистские танки убрались ночью. Солдаты сидели на танках в полушубках, с автоматами в руках. Все люди плакали от радости. Так пришло освобождение в наше село.

Но до победы над врагом оставалось еще много. Сколько горя и слез, потерь было перенесено, пока не наступил день – 9 мая 1945 года.

Хроника. Комментарии

Казалось бы, маленький городок – наш Старый Оскол, которых в России тысячи, а ведь здесь, почти совершался коренной перелом в войне. Пять дней ожесточенно оборонялись фашистские войска, буквально цепляясь за каждый квадратный метр земли. По воспоминаниям Сабыниной с утра до вечера в те дни гремели взрывы, непрерывно бомбили «Катюши». И, наконец, долгожданные «наши» войска вошли в их деревню. Шли колонны танков (вероятнее всего это были танковые части 13-ой армии). Слезы радости и боль утраты, должно быть, испытывали люди тогда в заснеженном феврале 1943 года.

Спустя годы, время оккупации еще не раз напомнит о себе. Начнет все чаще болеть сердце. Говорят, что время лечит, память постепенно стирает картины прошлого. Но не скажешь этого о Татьяне Васильевне

Ее детские воспоминания не залечит время, похоронка с фронта на отца не сотрется в памяти, а слезы и крики матери и других односельчан долго будут звучать в сердцах всех детей той страшной войны!

Как много хотелось написать о них, так рано повзрослевших мальчишках и девчонках роковых – сороковых, но как же до боли мало мы еще знаем о них

Пережить то, что пережили дети войны, на мой взгляд, тоже подвиг воли, надежды и терпенья! «Мы просто жили, стараясь поддержать друг друга, веря в победу», - сказала в беседе со мной Сабынина Татьяна Васильевна.

Низкий вам поклон за вашу жизнь! Ведь история – это не только даты и события. За каждым событием – жизни людей. Судьба каждого вплетается пестрой нитью в узоры человеческих судеб. Ах, какой же он сложный, прекрасный и неповторимый этот узор! Понять его, разобраться в нем – вот в чем наша задача!

Вешние воды и время сгладит окопы и траншеи. Пожелтеют старые фотографии, и время залечит раны. Повзрослеют мальчики и девочки, на их смену придет новое поколение, знающее о войне по страницам учебника, да по экранизациям произведений о войне

Но память жива, а значит, будет жить в сердце надежда, что страшное слова «война» станет «прошлым» человечества, а не его настоящим!