Жили как все

(ИСТОРИЯ ОДНОЙ СЕМЬИ)

Перед нами стояла задача рассказать историю семьи на фоне исторических событий. Историю нет необходимости переписывать заново, ведь это история Родины. По-прежнему остаётся много неоткрытых свидетельств людей. Отыскать путь к прошлому ради будущего.

Мы взяли воспоминания Шагалиной Анны Андреевны (в девичестве Лифановой), как человеческий документ, отразивший годы.

У каждой истории есть своё начало.

Наше исследование началось, когда в наши руки попала справка о реабилитации Лифанова Андрея Ивановича:

СПРАВКА о реабилитации

ДУБЛИКАТ

Прокуратура

Челябинской области

04. 08. 2000 № 13/149-2000

Гр. Лифанов Андрей Иванович

Год рождения 1882 год

Место рождения с. Анастасово, Куршишского района

Место жительства до ареста г. Златоуст, стройтрест № 24

Место работы и должность (род занятий) до ареста завод № 66, подсобное хозяйство, конный двор, ветфельдшер.

Дата ареста 15 апреля 1943 года

Когда, каким органом осуждён (репрессирован), квалификация содеянного, мера наказания по приговору судебной коллегии Челябинского областного суда от 20. 07. 43 года, осуждён по ст. 58-10 ч. 21 УК РСФСР к 6 годам лишения свободы, с конфискацией имущества.

На основании ст. 3,5 Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» от 18 октября 1991 года Лифанов Андрей Иванович, по заключению прокурора Челябинской области от 29 мая 1992 года реабилитирован.

Нам стала интересна судьба этого человека и его семьи, как жили и трудились в те суровые годы.

Лифанов Андрей Иванович

Разыскали его дочь, Шагалину Анну Андреевну 1927 года рождения, проживающую на станции Вязовая, Челябинской области.

Вот что поведала Анна Андреевна:

«Отец Лифанов Андрей Иванович и мать Агафья Ивановна родились в селе Анастасово, Симбирской губернии, в 1882 году. Помню, как мой папа рассказывал, что остался без отца в 12 лет. Немного погоревав, мать вышла замуж.

От второго брака родился сын Григорий.

Мама, Агафья Ивановна Лифанова, по тем временам была из зажиточной семьи. Дед Василий Нестеров, работал сторожем в управе. Брат матери был волостным писарем. Его убили, когда началась революция. А дядя, брат отца, был купцом. Мама не успела выучиться грамоте, но хорошо научилась шить, работала белошвейкой - шила на дому. Хоть какой-то, но заработок».

У отца не было своей земли, поэтому в 1909 году решили переехать жить на Урал.

Из воспоминаний Анны Андреевны.

«Шли пешком. Мама рассказывала, как они через Волгу по мосту перебирались: «Я ползла на коленочках! Высоты боялась. Голова кружилась, а идти надо. И сына, и вещи нести - всё на себе, в узлах».

Пришли в деревню Шабарла в Белокатайском районе. Чтобы не умереть от голода, работали на господ. Возили навоз на лошадях на «барские» поля. Отец с отчимом ходили коновалить, лечили животных. В прошествии времени сторговали землю у башкир. Срубили дом. Сами сеяли, пшеницу, овёс, рожь».

Гражданская война

Шли годы. Россия переживала перемены. Империалистическая война. Революция. Началась гражданская война. Андрей Иванович Лифанов продолжал лечить лошадей. Через деревню проходили белогвардейцы, казаки, чехи. Забирали мужчин с собой в Сибирь и дальше.

Из воспоминаний Анны Андреевны.

«Белогвардейцы взяли отца в обоз ветеринаром. И лошадей забрали. А мать с тремя ребятишками осталась. Папа с обозом до Иртыша дошёл. Лошадей лечил заодно и людей. Забрали его в конце лета, и тёплой одежды у него не было. Он в холод ноги отморозил, заболел и не смог дальше идти. В одной из деревень остановился у старушки со стариком. Они ему ноги натирали гусиным салом, лечили. Отец только поправляться стал, а офицеры его опять в обоз хотели забирать, дальше идти. Старики просили, чтобы пожалели человека, но они не согласились.

- Один из них сердитый казак, говорил, чтобы отца привязали к хвосту лошади и делу конец, а другой уговаривал первого оставить больного человека в покое. Уговорили всё - таки старики белогвардейцев. Папа остался. А весной, когда выздоровел, на Урал добирался полмесяца в тифозном вагоне.

В двадцатых годах, после возвращения отца из Сибири жили все вместе. Брат Григорий, жена и четверо детей. В нашей семье отец, мама и пятеро детей. Бабушка, чтобы как - то помочь, привезла из Симбирска свои старые купеческие сарафаны тонкой шерсти. Мама перешивала ребятишкам: мальчикам штанишки, девочкам юбочки.

Работали все. Снова обзавелись хозяйством: две лошадки, три коровки, другая живность. Семья - то большая. Михаил и Татьяна - старшие помогали родителям, ездили в лес за дровами, косили, продавали картошку. Было трудно. Ведь и налоги платить надо было. Так и жили».

Тридцатые годы

В тридцатых годах началась коллективизация, создавались колхозы, шло раскулачивание. В начале тридцатых весна и лето выдались особенно жаркими. Долго не было дождей. Всё погибло от жары. Уезд, когда-то богатый, превратился в пустыню. Не было ни хлеба, ни кормов. Запасы прошлых урожаев иссякли. Начался голод. Отец, Андрей Иванович, с сыном Фёдором поехали в Нурлат за провиантом. Мать и двое самых младших детей (Анна и Иван) остались в голодной деревне.

Анна Андреевна Шагалина вспоминает:

«Голодали сильно. Помню, у нас была коровья шкура, так мы её сварили и съели. Бывало, мама принесёт мелкой картошки, на тёрке изотрёт и варит. От папы долго не было писем. Потом выяснилось, что на почте от почтового ящика ключ потеряли. Как же мы обрадовались, увидев ворох писем. Отец нас звал к себе. И опять тронулись в путь, пешком до Унгурды. Шли по жниве. Мне ноги колет, я капризничаю. Мама тогда брату говорит: «- Ты неси узелок с вещами, а я Аню на руки возьму». Я самая младшая в семье. По пути зашли к леснику. Отец когда-то лечил его, оставлял лекарства. Накормил он нас. Потихоньку дошли до Нязепетровска, а дальше поездом до Златоуста. Из Златоуста поехали в Чишмы. Мама на вокзале купила нам каравай хлеба и кислого молока. Этот хлебушек до сих пор кажется таким вкусным. На тракторе доехали до того места, где жил отец. Оказалось, там росло всё - даже помидоры. Папа поначалу, много еды не давал, чтобы желудок не затромбовался. Он сухари размачивал и давал нам понемногу кушать. В Челябинской области голод был, а за Уфой хлеба уродились».

И снова все работали. Постепенно обзавелись хозяйством. Но в 1932 году семью хотели раскулачить, как зажиточных крестьян. Срочно пришлось всё бросить и уехать.

Когда семья вернулась в Златоуст. Андрей Иванович Лифанов продолжал лечить лошадей. Появилась возможность учиться. Выучился, получил диплом ветеринарного врача. Старшие дети жили и работали в Златоусте. После учёбы отец работал в посёлке Баритный. В 1935 году Анна Андреевна пошла в первый класс, проучилась четыре года. Затем Андрея Ивановича отправили работать в Злоказово.

Анна Андреевна дополняет:

«В 1939 папу году перевели на строительство завода в Новом Златоусте (в войну 66-й), где уже работал младший брат Григорий. Папу назначили ветфельдшером в подсобное хозяйство на конный двор. А Григорий был у него в подчинении - работал санитаром. В Златоусте, перед войной я закончила седьмой класс».

В начале Великой отечественной войны в Златоуст были эвакуированы два завода с запада: Тульский оружейный N 66 и Подольский механический завод. Эшелоны с оборудованием и людьми ехали до Златоуста два месяца. А потом до места назначения - станции Уржумка (Новый Златоуст). Оборудование пришлось ставить в механосборочном корпусе, в котором не было тепла. Фронту нужно было оружие. В корпусе поставили железные печки, из привезенных деталей стали собирать пулеметы. Не хватало кадровых рабочих, многие ушли на фронт. За станки встали женщины и подростки. Работали в две смены по 12 часов. Получали за труд 800 граммов хлеба в день. В горячих цехах рабочим давали 1 кг хлеба. Еды не хватало. Люди умирали от голода и болезней, а оставшиеся трудились, не покладая рук. Призыв «Всё для фронта, всё для победы» стал главным. С завода шли на фронт авиационные пушки и пулеметы.

Работы хватало всем и в цехах и на подворье. Андрей Иванович Лифанов заботился о лошадях. Но 15 апреля 1943 года он был арестован. Андрея Ивановича Лифанова арестовали по доносу брата Григория, как «врага народа», по 58 статье.

Анна Андреевна Шагалина вспоминает, как арестовали отца:

«Отца забрали на работе, на конном дворе. Пришли два мужчины в гражданском, с отцом к нам домой, и стали проводить обыск. А вещей было мало – сундук с медицинскими инструментами, кровати да нары деревянные.

Лифанов Андрей Иванович

Это потом выяснилось, что Григорий сделал всё, чтобы избавиться от брата, припомнил ему гражданскую войну и службу у белых. Украл у папы государственную лошадь с конного двора и подотчётные документы.

Всё хотел занять его место, стать главным».

Брат Григорий

Григорию Фёдоровичу так и не удалось воплотить свои мечты в реальность - не было образования. После ареста брата, Григорий с семьёй уехал из города.

Анна Андреевна Шагалина вспоминает:

«После ареста папы нам дали 24 часа на сборы, чтобы выехать из города. Отца уважали в городе. Знакомые помогли, дали лошадь. Мы взяли с собой корову и сундук с инструментами отца. Переехали в Медведёвку. Маму на работу не брали. Жить стало трудно, я и пошла, работать на кирпичный завод».

Анна Андреевна летом вместе с другими подростками работала на подсобном хозяйстве, а зимой возила вагонетки с кирпичами на гамовку (обсушивание).

Анна Андреевна вспоминает: «Вагонетка сойдёт с рельс, а в ней около 200 кирпичей и все сырые. Мы ничего не можем поделать. Нет сил.

С девчонками облепим со всех сторон, сошедшую с рельс вагонетку, и кое - как поднимем, завезём, разгрузим и дальше. Работали до темна, да полуголодные Постоянно есть хотелось. Давали всего 400 грамм хлеба.

Как - то возвращаюсь домой после работы и вижу, вдали светятся да огонька. Оказалось, волк шёл со стороны стаек. Он остановился, посмотрел на меня и побежал дальше. Я испугалась и со всех ног кинулась домой. После этого случая мама ходила встречать меня вечером с фонарём».

Так и проработала Анна Андреевна всю зиму и весну на заводе.

После ареста Агафья Ивановна ездила к мужу в Златоуст, но свидания с ним не давали. Говорили «Не положено!». Суд состоялся 20 июля 1943года.

На суд родных тоже не пустили.

Агафья Ивановна Лифанова

В тюрьме Андрею Ивановичу отбили почки. Позже, уже дома, он рассказывал жене, как его спускали по каменным лестницам и как били. Заставляли подписывать бумагу, о том, что он является «врагом народа». Сидел в камере с уголовниками. Как-то Агафья Ивановна передала посылочку - шерстяные носки. Уголовники отобрали, и он босой простыл, заболел. Просидел Андрей Иванович в тюрьме восемь месяцев, и его списали больного. В тюрьме думали, что он скоро умрёт. Выпустили, чтобы там не хоронить.

Возвращение

Осуждён Андрей Иванович был на шесть лет. Вернулся раньше больным.

Анна Андреевна вспоминает:

«Пришёл весь больной, сил нет. Всё кашлял. Его надо было лечить и поднимать. Он еле передвигался только по дому, на улицу не выходил. По болезни он работать не мог. И я жаловалась, что у меня нет больше сил, на кирпичном заводе работать. Папа посоветовал мне уехать в Златоуст. Там ещё оставались его старые друзья. Вот так я и сбежала с завода.

В Златоусте получила паспорт. Мне уже было 16 лет. Три года проработала в лаборатории, куда помог устроиться друг отца. Я работала инженером-лаборантом. Иногда сутками не выходили с завода. Работали. Утром в завод идёшь – гудок, а после гудка на проходную уже не пускали. Опоздай хоть на пять минут – тебе год заключения. Голодали. Кушать было нечего. Придёшь в столовую, а в супе крапива да три пшёнинки и кусочек хлебушка. Давали хлеба 600 грамм на день».

В 1946 году Анна Андреевна вернулась к родителям. Помогать нужно было. Устроилась счетоводом.

Но проработала недолго и снова уехала в Златоуст к сестре.

Шагалина (Лифанова)

Анна Андреевна (слева)

Тем временем отец устроился работать конюхом. Любил лошадей. Но всё равно часто недомогал. Сказывались побои в тюрьме.

В 1947году Анна Андреевна Шагалина получила место проводника на поезд «Златоуст - Кропачёво». В Златоусте познакомилась с Геннадием Ивановичем Шагалиным, и спустя два года стала его женой.

Шагалины Анна Андреевна и Геннадий Иванович (слева) 1952г.

И до сегодняшнего дня в семье мир, согласие и взаимопонимание. Живут на Вязовой. Своих детей у них нет. Подорвала своё здоровье Анна Андреевна на кирпичном заводе. Свою нежность и любовь отдала она племянникам.

Андрей Иванович Лифанов, умер в 1952 году.

Агафья Ивановна умерла в возрасте 92 лет в 1974году.

Григорий до конца своих дней жил в Балашихе.

Братья Андрей Иванович и Григорий Фёдорович никогда больше не встречались.

После смерти И. В. Сталина Н. С. Хрущёв осудил репрессии, но не осуждёнными остались доносчики. Донос был «символом патриотизма, высокой бдительности, непримиримой борьбы с врагами нашей Родины».

К концу 30-х годов в Челябинском округе насчитывалось 700 семей отправленных в лагерь или расстрелянных; 2550 семей выселенных на север и 850 семей, расселённых по всему округу.

В 2000 году Шагалина (Лифанова) Анна Андреевна получила справку о том, что от 29 мая 1992 года, её отец, Андрей Иванович Лифанов посмертно реабилитирован.

На основании ст. 3,5 Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» от 18 октября 1991 года.