Гражданская война в Испании 1936-1939г. г.

Политическая обстановка в Испании в начале 1936 года

В начале 1936 года большинство населения Испании составляло крестьянство. Промышленность была развита слабо. Интересы рабочего класса защищали многочисленные профсоюзы, примыкавшие к различным политическим партиям. Влияние левых партий было значительным, но единства в рядах победившего на недавних выборах Народного фронта не было. Немногочисленная интеллигенция, в основном, сочувствовала левым силам. Компартия ориентировалась на Советский Союз. Активно действовала троцкистская организация – ПОУМ. Немалым влиянием в обществе пользовались левые республиканцы и социалисты.

Не меньший вес имели правые партии, особенно в армии, в офицерской среде. Определённым влиянием в аристократическом слое общества пользовались монархисты (карлисты). Монархисты, как правило, выступали в союзе с правыми. Большие проблемы создавали националисты, особенно в Каталонии и Стране Басков. В сельских районах было велико влияние католической церкви. Особняком держались анархисты (ФАИ – федерация анархистов Иберии и НКТ – Национальная конфедерация труда). НКТ и ФАИ также создавали немало проблем.

Левое правительство пыталось провести реформы, но делало это очень медленно и неумело. Долго откладывалась аграрная реформа. С большим трудом проходила реформа в вооружённых силах. Хотя многие офицеры и генералы, оппозиционно настроенные по отношению к правительству Республики, были отправлены в отставку, успешной реформа была только во флоте. Именно по этой причине, когда вспыхнул мятеж, флот практически в полном составе встал на сторону Республики.

В сухопутных войсках и в военно-воздушных силах (ВВС) солдаты безоговорочно подчинялись офицерам, которые в подавляющем большинстве были выходцами из аристократических слоёв и, как правило, примыкали к правым или монархистам.

Кроме перечисленных, в состав вооружённых сил входили Гражданская Гвардия и Штурмовая Гвардия. Последняя твёрдо стояла на стороне правительства. Кроме этого, почти все политические партии и многие профсоюзы имели свои полуподпольные боевые дружины.

В жёсткую конфронтацию с правительством вступила Церковь, противившаяся построению светского государства. Если учесть и сложное экономическое положение в стране, то становится ясно, сколь напряжённой была внутриполитическая ситуация в Испании накануне мятежа.

Положение ещё больше обострилось в результате иностранного вмешательства. Географическое положение Испании позволяло контролировать Гибралтар. В предвидении предстоящей Мировой войны, необходим был полигон для проверки качества войск и военной техники в боевых условиях. Именно эти факторы, а не мифическое «идеологическое противоборство» великих держав, стали причиной вмешательства Германии, Италии и СССР во внутриполитический конфликт в Испании. Чтобы убедиться в этом, достаточно вспомнить «пакт Риббентропп-Молотов» или совместный парад частей Красной Армии и Вермахта в городе Львове, посвящённый победе над Польшей. Когда вспыхнул мятеж, тайную поддержку правительству Испанской Республики начала оказывать Франция, опасавшаяся установления в Испании тоталитарного режима, во взаимоотношениях с которым, рано или поздно, должны были возникнуть серьёзные проблемы.

Мятеж против республиканского правительства в Испании вспыхнул 18 июля 1936 года, по радиосигналу «Над всей Испанией безоблачное небо». Это стало началом гражданской войны - почти трехлетней неравной борьбы Испанской республики против внутренней реакции и открытой интервенции со стороны Германии и Италии. Эта борьба привлекла внимание всего мира. Наши добровольцы - летчики, танкисты, артиллеристы и моряки принимали активное участие в гражданской войне в Испании на стороне демократических сил.

До 1936 года об Испании знали немного. Познание ограничивалось значительными историческими событиями и больше относилось к далекому прошлому. Поэтому и неудивительно, что первые сообщения о начале мятежа в Испании остались почти незамеченными. Но, не прошло и недели, как к этим событиям было приковано всеобщее внимание. Становилось очевидным, что на Пиренейском полуострове развертываются события, значение которых далеко выходит за пределы одной страны.

Борьба в Испании принимала затяжной характер. Вскоре выяснилось, что почти весь республиканский флот остался на стороне правительства и активно действует в районе Гибралтара. На первый взгляд положение мятежников казалось безнадежным: только юг, да отдаленные районы на северо-западе страны были захвачены ими, а вся остальная территория контролировалась правительством.

Составить ясную картину о положении на море было трудно. По английскому справочнику «Джейн», в испанском флоте числилось 2 линкора, 7 крейсеров и более 20 эсминцев. Имела Испания и подводные лодки. Какие же корабли оказались в распоряжении мятежников, было неясно. Германский и итальянский флоты открыто поддерживали мятежников. Несмотря на смелые и активные действия республиканского флота, эффективно блокировать порты Гибралтара ему не удалось.

Итальянские самолеты обеспечили переброску регулярных частей из Марокко и усилили взбунтовавшиеся гарнизоны. Бадахос, расположенный на шоссе Мадрид – Лиссабон, в середине августа был захвачен мятежниками, и северная группа войск генерала Франко соединилась с южной. Города Кордова и Овьедо оказались в руках мятежников. Из-за несогласованности действий коммунистических и анархистских подразделений не удалось выбить мятежников из Алькасара - дворца в Толедо, где горстка офицеров и солдат держалась в центре города, совсем недалеко от Мадрида. Штурм Алькасара прекрасно описал в своих дневниках Михаил Кольцов, который вместе с кинооператором Романом Карменом участвовал в обеих атаках в составе коммунистического батальона «Виктория».

В первые дни мятежа Франко не удалось захватить власть, но и правительству не хватало организованной военной силы и решительности для быстрого подавления мятежа. Генерал Франсиско Франко Баамонде, которого из-за его низкого роста называли Эль-Пекеньо (Коротышка), сразу получил поддержку от фашистских режимов Германии и Италии, в то время как законное правительство Испанской республики вначале не получало ни от кого реальной помощи.

В практической деятельности президент Испанской республики Асанья и премьер Хираль оказались людьми малоприспособленными к управлению страной в дни гражданской войны. Правительство явно не было готово к решительной борьбе. Мятеж назревал почти открыто, и следовало значительно раньше задуматься над возможностью возникновения сложной ситуации. В оппозиции к правящей республиканской партии с первых дней мятежа стояла левая фракция социалистической партии, лидером которой был Ларго Кабальеро. К описываемому моменту разногласия были уже настолько острыми, что Кабальеро, по словам Кольцова, без стеснения говорил: «Это комедия, а не правительство! Это позор!».

Хотя наступление мятежников с севера было приостановлено в горах Сьерра-де-Гвадаррама, уже обозначилась новая угроза со стороны Эстремадуры. Африканские части мятежников, состоявшие в основном из арабских наёмников и иностранного легиона «Терсио», быстро продвигались к Мадриду. Начались бомбардировки столицы. В эти критические дни решающую роль в отражении наступления войск мятежников на Мадрид сыграли советские добровольцы – лётчики и танкисты, а также подошедшая одиннадцатая интербригада, возглавляемая Эмилем Клебером (Манфред Штерн). Стремительная атака советских танкистов под командованием капитана Грейзе (Поль Арман) около городка Сесенья под Мадридом, прорыв обороны мятежников и глубокий рейд по их тылам, вынудил противника более чем на сутки отложить штурм столицы Испании. Это дало республиканским войскам возможность подтянуть к Мадриду резервы.

Левореспубликанское правительство Хираля, стоявшее у власти с момента начала мятежа, было неспособно вести войну и доживало последние дни. Неизбежным становилось образование более сильного правительства с участием социалистов и коммунистов.

У компартии были сильные руководители: Х. Диас, Д. Ибаррури и другие. Долорес Ибаррури неоднократно бывала на фронте. На Гвадарраме, в 150-200 метрах от позиций мятежников, бойцы подарили ей букет цветов. Кольцов, бывший рядом, заметил, что цветы росли на склонах скал, легко простреливаемых противником.

Главные усилия коммунистического Пятого полка были сосредоточены на Центральном фронте. Немалую и часто отрицательную роль играли испанские анархисты. Своеобразное понимание ими роли дисциплины приносило большой вред. Правда, опасность объединяла все демократические силы, но говорить о едином и твердом руководстве было нельзя.

Замена правительства Хираля коалиционным, во главе с Ларго Кабальеро, не дала значительного улучшения, хотя и была шагом вперед. Из-за отсутствия твердого руководства не был использован энтузиазм народа. Примеры подавления мятежа в Мадриде, Барселоне, на флоте и в знаменитых казармах Монтенья, в самом центре столицы, служат доказательством того, что, имей тогда испанский народ твердое руководство и внушительную поддержку поставками оружия со стороны СССР и Франции, мятежники долго не продержались бы.

Военное положение в такой политической обстановке было неясным. Мятежники длительное время готовились к борьбе и разработали детальные планы. Они заранее заручились поддержкой Германии и Италии, не говоря уже о Португалии. Вольно или невольно (скорее сознательно) помогала им, прикрываясь лозунгом «невмешательства», Англия.

В такой ситуации поставки вооружения из Советского Союза приобрели решающее значение. В основном оружие доставлялось по морю в Картахену. Поэтому важность операций флота на морских коммуникациях трудно переоценить.

Боевые действия в Испании выявили колоссальную роль авиации в операциях на сухопутных фронтах и на море. Ни одна крупная операция, если не было завоёвано, хотя бы временно, господство в воздухе, не закончилась удачно. Подразделения сухопутных войск, находясь на марше и попав под удар с воздуха, несли огромные потери в людях и технике, и зачастую теряли боеспособность. Успех решительного наступления республиканских войск под Гвадалахарой был предрешён захватом республиканской авиацией господства в воздухе.

В связи с этим, основное внимание в нашей работе было уделено противоборству в воздухе и на море.

Очень много сделали наши военные советники для обучения солдат. Испания не воевала около 100 лет, и нелегко было создавать из малограмотных призывников дисциплинированную, обученную всем законам войны, армию.

Среди наших добровольцев немало было женщин-переводчиц. Они бесстрашно вели себя под огнём противника и порой показывали пример мужчинам. В одном из боёв, переводчица Мария Фортус остановила, отступавшую под натиском мятежников, республиканскую пехоту и повела её в контратаку.

В то время пресса много писала о блестящих боевых операциях в тылу франкистов разведовательно-диверсионных подразделений, возглавляемых советскими офицерами Стариновым и Мамсуровым, впоследствии создававшими спецназ Красной Армии. Хемингуэй, когда был в Испании, не смог встретиться с ними, но рассказы об операциях в тылу мятежников, вероятно, использовал при написании романа «По ком звонит колокол».

В составе республиканских войск сражались добровольцы из многих стран. Достаточно вспомнить английского писателя Оруэлла, молодого немца Вилли Брандта, впоследствии лидера западногерманских социал-демократов и канцлера ФРГ.

Большой бедой стал арест в Москве органами НКВД многих известных деятелей Коминтерна. У многих коммунистов раскрылись глаза на «социализм» в СССР. Сильно снизился боевой дух бойцов интербригад и Пятого коммунистического полка. Резко возросло количество дезертиров и уменьшилось число прибывающих в Испанию иностранных добровольцев.

Серьёзная угроза нависла и над советскими добровольцами. Многие были вызваны на Родину и, по прибытии в СССР, арестованы. Были арестованы и затем расстреляны Кольцов, Штерн, Антонов-Овсеенко, Берзин и многие другие. Чудом избежал ареста Старинов.

Интересна судьба резидента ГРУ (Главное разведовательное управление Генерального штаба Красной Армии) Орлова (псевдоним), работавшего в Испании. Орлов, коммунист с большим партийным стажем, во время Гражданской войны в России командовал партизанскими отрядами на Дальнем востоке (прообраз Левинсона из романа Фадеева «Разгром»?).

Получив неожиданный вызов в Москву, Орлов, понимая, что его ждёт арест, начал готовить побег. Во время подготовки побега Орлова и его семью охраняли самые верные коммунисты – бойцы немецкого батальона «Тельман». Побег удался. Орлов с женой и дочерью уехали в Канаду.

Несмотря на все трудности, советские добровольцы (Малиновский, Воронов, Мерецков, Родимцев, Кривошеин, Смушкевич, Рычагов, Павлов, Батов, Кузнецов и многие другие) оказали огромную помощь республиканским войскам и приобрели боевой опыт, который вскоре оказался очень нужным. Приближался 1941 год.

Война на море. Обеспечение морских перевозок из СССР в Испанию

Несомненно, самым ценным вкладом республиканского флота в борьбу с мятежниками было обеспечение морских перевозок в Испанию. Сохранение коммуникаций Республики с внешним миром, важное при любых условиях, приобрело особое значение в 1936-1937 годах в силу некоторых специфических обстоятельств. Когда вспыхнул мятеж, и в Испании началась гражданская война, Англия и Франция добились заключения между всеми европейскими государствами соглашения о невмешательстве в испанские дела. Советский Союз присоединился к этому соглашению.

Очень скоро выяснилось, что Германия и Италия, подписав соглашение о невмешательстве, нагло нарушают его, посылая Франко оружие и военных советников. СССР тогда открыто заявил, что он не считает возможным соблюдать соглашение в большей мере, чем некоторые другие его участники, имея в виду Германию и Италию, и стал продавать вооружение и боеприпасы Испанской республике. С этого времени основным поставщиком оружия Республике стал Советский Союз. Франция тоже оказывала помощь Испанской республике, но тайно, и в значительно меньшем объёме.

В 1936-1937 годах транспортировка вооружения шла преимущественно морем - из советских портов на Черном море в испанские порты на Средиземном море, в первую очередь в Картахену. Мятежники при поддержке Италии и Германии стремились перерезать коммуникации между СССР и Испанией. Республиканский флот должен был в любых условиях проводить в Картахену суда с драгоценным грузом. Несмотря на все трудности, республиканский флот длительное время успешно справлялся с этой задачей.

Огромную помощь флоту Испанской республики оказали советские моряки-добровольцы во главе с Н. Г. Кузнецовым. Более 20 крупных транспортов благополучно прошли из Советского Союза в Испанию до сентября 1937 года, и только вмешательство итальянских кораблей затруднило связь с Востоком в конце 1937 года. С октября 1936 года начали приходить суда с оружием и боеприпасами. Одним из первых прибыло судно «Комсомол», доставившее танки, автомашины и небольшое количество пушек (вероятно, это было не лучшее решение, в первую очередь нужны были истребители). На судне также находилась группа добровольцев-танкистов во главе с С. М. Кривошеиным. Вскоре прибыл в Испанию советский транспорт «Курск», который доставил первую партию самолетов–истребителей, авиабомбы и бензин. Самолеты, так же как и танки, были необходимы для обороны Мадрида. В ноябре 1936 года положение под Мадридом временами становилось критическим.

Ухудшалась и обстановка на море. Крейсер мятежников «Канариас», который превосходил по скорости и вооружению все корабли республиканцев, окончательно перебазировался на Гибралтар и выходил в Средиземное море. Республиканские транспорты, следовавшие из Черного моря, требовали солидного прикрытия.

Картахена подвергалась всё более сильным воздушным атакам. Опыт первых разгрузок выявил массу недостатков. Работали медленно, с боеприпасами обращались небрежно, а анархистские профсоюзы то и дело срывали работу в порту. Прибывшие на первых транспортах истребители, танки, пушки, винтовки без достаточной охраны долго находились на причалах, медленно вывозились.

Республиканский флот, наряду с успешным конвоированием транспортов, потерпел ряд неудач в поисках кораблей противника, число которых, благодаря помощи Германии, быстро увеличивалось. Соотношение сил на море начало медленно, но неуклонно меняться в пользу мятежников.

Германия и Италия посылали мятежникам целые соединения авиации, танков и пехоты. Итальянские корабли, даже не маскируясь, действовали против республиканцев. Не добившись успехов на Центральном фронте, мятежники в феврале 1937 года начали наступление на юге и захватили Малагу. Теперь они готовились к наступлению на Бильбао.

Наступила весна 1937 года. Поставка вооружения приобрела решающее значение. Республиканская армия с помощью советских добровольцев и интернациональных бригад остановила наступление противника на Мадрид, нанесла крупное поражение итальянским дивизиям и франкистам под Гвадалахарой.

К этому времени существенные изменения произошли и в республиканском флоте, и в Картахене. Флоту было придано некоторые количество самолетов-бомбардировщиков, а истребители прикрывали базу от налётов авиации противника. Жизнь в городе тоже изменилась. После зимних бомбежек население научилось укрываться в убежищах и продолжать работу немедленно после отбоя тревоги. Все внимание было сосредоточено на работе порта и судоремонтных мастерских Арсенала. Главным советником по авиации стал Я. В. Смушкевич (генерал Дуглас). На кораблях в Картахену прибывали ценнейшие грузы. Огромные ящики с разобранными бомбардировщиками быстро выгружались и отправлялись на специальных машинах к месту сборки. Рассредоточенные на большой площади, они подвергались меньшей опасности, чем в Картахене. Кроме самолетов прибывали торпедные катера, предназначавшиеся для республиканского флота.

В Картахене заканчивался первый этап доставки военных грузов в Испанию. Затем начинался второй этап: все полученное надо было срочно разгрузить и отправить в различные пункты сборки. Самолеты направлялись на ближайшие аэродромы. Там, разбросанные по всему полю и даже по шоссе, они приводились в боевую готовность. На аэродромах иногда было не менее беспокойно, чем в городе. Когда в Картахене не было кораблей, налеты мятежников переносились на аэродромы, где жило много советских добровольцев, занятых сборкой самолетов.

Нередко в Картахене бывали и танкисты. Приняв танки в порту, они с грохотом проходили по городу и часто с ходу вступали в бой где-нибудь около Мадрида. Как правило, это были советские танкисты-добровольцы, которые после жарких боев считали отдыхом дни, проведенные в Картахене во время разгрузки. Все добровольцы - летчики, танкисты и моряки с честью делали свое дело.

Хотя важнейшей задачей военно-морского флота в 1936-1937 годах было обеспечение морских перевозок из СССР в Испанию, все-таки дело не обходилось без боевых операции против флота мятежников. Сопровождение приходящих с Востока транспортов иногда естественно перерастало в бой на море. В начале апреля было решено соединением в составе крейсера и 6 эсминцев произвести поиски кораблей мятежников, которые часто выходили на перехват наших транспортов. В случае отсутствия мятежных кораблей соединение должно было обстрелять Малагу и африканский порт Мелилью. Скрывая свои намерения, корабли взяли курс на север и только с наступлением темноты повернули на юг. Теперь полным ходом они двигались широким фронтом в поисках. «Канариаса», но безуспешно. Ограничились посылкой эсминцев для обстрела Малаги и Мелильи, а к вечеру следующего дня вернулись в базу.

В середине апреля было решено провести более крупную операцию с участием линкора, двух крейсеров и флотилии эсминцев. Обстановка на море к тому времени сложилась следующим образом: новые крейсеры мятежников «Канариас» и «Балеарес» вступили в строй и базировались на Кадис. Несмотря на превосходство названных крейсеров в скорости и артиллерии, республиканский флот не избегал встреч с ними. Вечером 15 апреля республиканская эскадра в составе крейсеров «Либертад» и «Мендес Нуньес», в сопровождении флотилии эсминцев, вышла из Картахены. Утром 16 апреля к ней присоединился линкор «Хайме-1». После полудня того же числа корабли подошли к неприятельскому берегу и начали обстрел порта Мотриль. Группа эсминцев, выделенная для обстрела Малаги, находилась южнее, выполняя свою задачу.

Несколько торпедных катеров мятежников, держась на большом расстоянии, пытались атаковать эсминцы. Последние изредка вели огонь по катерам. Катера удалялись, но стоило эсминцам повернуть к берегу для обстрела Малаги, как катера снова выходили в атаку, и эсминцы, отказываясь от своего намерения обстрелять базу, переносили огонь на катера. Затем все начиналось сначала. Своего рода игра в кошки-мышки. Эсминцы, обладая большой скоростью, не боялись катеров, но и катера не боялись эсминцев, и когда по ним открывали огонь, отходили к своей базе - Малаге. Затем несколько самолетов мятежников атаковали эскадру. Не добившись успеха, эскадра вернулась в Картахену.

Следует отметить героизм личного состава. Он проявил себя в первые дни мятежа, когда требовались смелость и решительность, чтобы не дать офицерам поднять людей на мятеж против законного правительства. В сухопутных гарнизонах не было подобного единства и политической зрелости - там солдаты, как правило, безропотно подчинялись офицерам.

Основное внимание противника теперь сосредоточено было на морских коммуникациях, и, прежде всего, на связывающих Испанию с портами Черного моря, откуда поступало оружие. Было опасно впредь назначать точку встречи очередного транспорта с кораблями охранения где-нибудь около мыса Тенес, у берегов Алжира, и оставлять неприкрытым путь транспорта от Бизерты до Тенеса. Формирование же новых частей Народной армии целиком зависело от поступающего груза.

Уже около года шла гражданская война. От отдельных случайных стычек кораблей, обе стороны переходили к систематическим боевым операциям. Теперь уже нельзя было пренебрегать наличием крейсеров мятежников, как это делалось в сентябре-октябре 1936 года во время Северного похода. Преимущества первых месяцев войны, когда на стороне республиканцев оказался почти весь личный состав флота, кроме офицеров, к этому времени сказывались уже меньше. Хотя моральный фактор по-прежнему играл огромную роль, успех боя всё больше зависел от мощи кораблей и умения использовать свои силы. Несмотря на всё возрастающий перевес противника и большие потери республиканский флот до самого конца войны с честью выполнял поставленные перед ним задачи.

Боевые действия флота мятежников

В октябре 1936 года по просьбе республиканского правительства из Советского Союза намечалась отправка первых партий военного груза в Картахену. Организация Народной армии и комплектование интернациональных бригад зависели от поступления оружия. Кое-что удалось получить из Франции, Мексики и других стран, но этого было явно недостаточно.

К этому времени уже стало очевидным, что базирование флота в Кантабрике затруднено. К тому же он выполнял только частные задачи, не оказывающие решающего влияния на ход Гражданской войны в целом. Когда вышел первый транспорт с оружием, вопрос обеспечения его в море республиканским флотом еще не стоял, а организация выгрузки в порту не представляла большой трудности.

Флоту нередко приходится выполнять тяжелую, но малозаметную работу, от которой зависит успех на сухопутных фронтах. Эта работа временами бывает настолько незаметной для простого наблюдателя, что флот упрекают за бездеятельность, и только выдержка командования в этом случае обеспечивает его высокую боевую эффективность. Республиканской эскадре предстояла тяжелая малозаметная работа. С ноября 1936 и до марта 1937 года эскадра непрерывно выходила в море и обеспечивала доставку нужных армии грузов.

Первыми кораблями мятежников, начавшими боевые операции против республиканцев, были крейсер «Сервера» и эсминец «Веласко». Они были использованы на севере для блокады побережья и обстрела Бильбао и Хихона.

19 сентября 1936 года эсминец мятежников «Веласко» потопил подводную лодку республиканцев В-5 около Сантандера. Лодка, застигнутая в надводном положении, почему-то не смогла погрузиться, и подошедший эсминец, потопил ее вблизи от берега и расстрелял пытавшуюся спастись команду.

В конце сентября, когда республиканский флот перешел на Север, корабли мятежников «Канариас» и «Сервера» перебазировались на Кадис. 29 сентября они напали на дозорные корабли республиканцев, потопив эсминец «Феррандес» и нанеся повреждения эсминцу «Гравина».

13 октября республиканский флот вернулся в Картахену. У мятежников на Севере остались линкор «Эспанья» и эсминец «Веласко», пытавшиеся блокировать республиканское побережье.

Так закончился 1936 год. После активных и напряженных месяцев борьбы (июль-октябрь) наступило временное затишье, так как флот той и другой стороны требовал ремонта.

Первой крупной операцией франкистов в 1937 году было наступление на Малагу. В этой операции активно участвовал значительно усилившийся к тому времени флот мятежников. 7 и 8 февраля, когда происходили решительные бои за Малагу, крейсеры мятежников непрерывно обстреливали город и подступы к нему. Следует отметить неплохое взаимодействие в этой операции сухопутных, воздушных и морских сил мятежников. Вечером 8 февраля Малага была захвачена франкистами.

Попытки республиканского флота противодействовать крейсерам мятежников успеха не имели, так как поблизости угрожающе маневрировали немецкие корабли, а итальянские крейсеры неоднократно показывались на горизонте, вводя в заблуждение командование республиканского флота и отвлекая корабли от действительного противника.

Активное участие Германии и Италии в войне на стороне Франко не было секретом с первых дней мятежа. Эта помощь возросла после провала плана мятежников быстро покончить с республиканским правительством. Участвуя в разработке плана мятежа, Германия открыто выступила на стороне мятежников с первых же дней войны. К началу мятежа у берегов Испании уже находилась немецкая эскадра в составе двух линкоров типа «Дойчланд», трех крейсеров типа «Нюрнберг» и флотилии эсминцев.

Итальянская авиация перебрасывала войска из Марокко на Пиренейский полуостров, а Гитлер уже в августе предоставил Франко транспортные самолеты, бомбардировщики «Юнкерс-52» и истребители. Когда стало ясно, что предстоит длительная борьба, Гитлер приказал создать специальный авиационный легион «Кондор». В августе 1938 года в этом легионе насчитывалось уже более 400 истребителей и около 300 бомбардировщиков.

К сожалению, командование республиканских войск не уделяло достаточного внимания Южному фронту. Генерал Асенсио, главный военный советник Кабальеро и фактический руководитель военными операциями, оказался не на высоте. Компартия решительно потребовала удаления Асенсио, но сделано это было уже после катастрофы в Андалусии. Возможно, еще в январе следовало не ограничиваться докладом Боливара, комиссара в Малаге, премьеру Л. Кабальеро и поставить вопрос в правительстве более решительно, чем это было сделано.

Что же касается республиканского флота, он свободно мог выделить часть кораблей и базировать их на Малагу. Пребывание там двух-трех эсминцев сделало бы затруднительным подход к городу мятежной эскадры. Но сделать это должно было центральное правительство. Сухопутные войска, авиация и флот под единым командованием могли защитить Малагу.

После взятия Малаги мятежники надежно завладели Гибралтарским проливом, а республиканский флот вынужден был ограничивать деятельность своих кораблей районом Средиземного моря восточнее Малаги.

Закончив наступление на андалусском направлении, мятежники активизировались на Севере. В апреле развернулось наступление на Бильбао. Два крейсера и линкор мятежников постоянно действовали там, блокируя побережье, и обстреливая порты и прибрежные дороги. С начало марта и до конца октября, когда пал Хихон, происходили ожесточённые бои на Северном фронте.

В апреле 1937 года в Бискайском заливе, около Сантандера, подорвался на мине линкор мятежников «Эспанья». В мае мятежники, как бы в ответ на гибель своего линкора, начинают все чаще и сильнее бомбить Альмерию, где стоял «Хайме-1». Зенитная оборона там была довольно слабой, и две бомбы попали в линкор. Становилось очевидным, что германские летчики пристрелялись и теперь постараются довести дело до конца. Было принято решение перевести линкор в Картахену, где противовоздушная оборона базы значительно усилилась. Линкор был вскоре переведен и поставлен кормой к молу Куро, недалеко от крейсера «Либертад».

«Хайме-1» - старый корабль, в период, когда эскадра была занята обеспечением коммуникаций, было использовать трудно. Сильное влияние анархистов на нем доставляло много забот командованию. Приходилось ждать лучших времен для использования этого линкора. Но случилось иначе. 7 июня 1937 года около полудня, произошел сильный взрыв. Поднимающийся высокий столб дыма над «Хайме-1», и никакой стрельбы по воздушным целям. Воздушной тревоги тоже не было.

Произошел внутренний взрыв в одном из погребов линкора, и теперь следовало ожидать других взрывов, если не будут приняты решительные меры. Через несколько минут действительно последовал ряд более слабых взрывов. Это рвались зенитные снаряды, разложенные около пушек на верхней палубе. Буксиры заливали пламя, используя свои мощные противопожарные средства, линкор постепенно кренился на правый борт, и затонул в собственной гавани. Наиболее вероятными причинами гибели «Хаиме-1» были: диверсия со стороны мятежников, которые явно стремились уничтожить этот корабль, и халатное отношение к боезапасам со стороны команды.

Занимая большинство баз, мятежники, смотря по обстановке, сосредоточивали крейсеры то на Севере, то в Средиземном море. Основной задачей крейсеров мятежников в Средиземном море являлась борьба на коммуникациях, идущих с востока вдоль берегов Северной Африки в порты республиканцев, прежде всего в Картахену. Так, 6 и 7 сентября 1937 года произошло столкновение конвоя республиканских транспортов с крейсерами «Канариас» и «Балеарес», в результате которого, транспорты вынуждены были вернуться в Алжир.

В октябре 1937 года после падения Хихона и ликвидации Северного фронта, все морские операции обеих сторон сосредоточились на Средиземном море.

В 30-е годы, не жалея отстать от моды, Испания с помощью итальянцев обзавелась подводными лодками. Сначала появились малые лодки типа «В», а затем и более новые - типа «С». Частично построенные на итальянских верфях, эти лодки были вооружены торпедами, изготовленными в Италии. Их боеспособность зависела от поставок запчастей, а фашистская Италия поддерживала мятежников. Это сильно чувствовалось в годы войны.

В испанском флоте перед мятежом было велико влияние английского адмиралтейства. Поэтому самые новые подводные лодки закладывались в Испании уже только с помощью Англии. Начальник Арсенала в Картахене дон Патрицио Касадо осматривал как-то недостроенные корпуса крупных лодок. Он заявил, что без ведома чиновников из Лондона, не может производить работы на этих лодках, и, как ни странно, в первые месяцы войны было именно так.

К началу мятежа в строю было 12 подводных лодок, если не считать одной малой, стоявшей в ремонте. Состояние подводных лодок было значительно хуже, чем состояние надводных кораблей. Большую помощь республиканскому подводному флоту оказывали добровольцы из Советского Союза, а также моряки-добровольцы из Франции и Югославии.

Командовал флотилией подводников Р. Вердиа. Этот человек сыграл огромную роль в судьбе всех остальных лодок. Невысокого роста, плотный, с темными глазами, он выделялся среди других испанских офицеров отсутствием излишней экспансивности. Говорил он медленно и спокойно, что часто бывает с людьми, когда они на своем месте, хорошо знают свое дело, уверены в себе. Р. Вердиа в момент мятежа командовал подлодкой С-5. Базировались все лодки на Картахену и Маон (остров Менорка).

К моменту мятежа они находились в своих базах и только одна или две занимались боевой подготовкой в море. Это в значительной степени и помогло командам кораблей справиться с мятежными офицерами. Как патриот, Вердиа явно переоценил боеспособность лодок и преданность оставшихся офицеров. По его словам, «Лодки расправятся с фашистскими кораблями, и скоро он это докажет, как командующий флотилией». На деле этого не получилось.

Сам Вердиа вскоре погиб и лодки лишились энергичного руководителя. Случилось это так: он поехал в Малагу, где при загадочных обстоятельствах погибла подлодка С-3. Вердиа хотел выяснить причину этого несчастья. Лодка вышла из Малаги, и, не успев погрузиться, взорвалась. Говорили, что это дело итальянской подводной лодки, но равновероятно предполагать и внутренний взрыв. Лодка любит, когда личный состав обращается с ней на Вы, и особенно, при переходе от мирных условий к боевым. Там же, в Малаге, Р. Вердиа погиб во время бомбежки.

Расправившись с мятежными офицерами, экипажи лодок приняли участие в борьбе за Республику. Все действующие корабли были на стороне правительства, пока мятежникам не удалось ввести в строй крейсер «Сервера» и линкор «Эспанья». Основной задачей флота в тот момент было не допустить переброски войск мятежников через пролив. Легко говорить задним числом об ошибках и упущенных возможностях. Тогда же, оставшись без командиров, испанские подводники, едва приведя свои корабли в боеспособное состояние, делали то, что считали самым важным. Боевого эффекта было, скажем прямо, мало, а жертвы большие.

Далее события развивались следующим образом: очень скоро командование убедилось, что в проливе недостаточное поле деятельности для подводных лодок, и решило перебросить их на Север. Как только мятежники ввели в строй крейсер «Сервера» и линкор «Эспанья», они использовали их для блокирования северных провинций с моря. После падения Сан-Себастьяна в начале сентября 1936 года только по морю можно было снабжать вооружением и продовольствием окруженные Астурию и Басконию.

В конце июля корабли мятежников впервые обстреляли побережье республиканцев, и Северу потребовалась помощь. Отправка туда лодок было правильным решением республиканского командования. Но очень скоро обнаружилось плохое состояние лодок и слабая подготовка команд. В первые же месяцы войны погибли три подводные лодки типа «В». При загадочных обстоятельствах пропала подлодка В-5, причем не исключено, что она попала в руки мятежников. В августе, находясь в дозоре у Гибралтара, погибла со всем личным составом подлодка В-4.

19 сентября эсминец мятежников «Веласко» потопил около Сантандера подлодку В-6. На этом, собственно и кончилось участие в войне лодок этого типа. Как правило, экипажи подводных лодок действовали самоотверженно, но почти все их героические усилия пропали даром.

В помощь республиканскому флоту в Испанию был направлен опытный подводник И. А. Бурмистров. Ему было поручено выяснить причины неудачных действий лодок, и если потребуется, взять на себя командование.

Обычная ремонтная работа в мирном французском порту Бордо, где ремонтировались республиканские лодки С-2 и С-4, превратилась в настоящее сражение за корабли. Кругом сновали фашистские молодчики и агитировали команду, предлагая большие деньги за предательство. Одна диверсия за другой нервируют и деморализуют личный состав. В конце концов, лодки были готовы к испытаниям, но им не дают выйти в море. Пришлось украдкой, ночью испытывать лодки в бассейне гавани, и, проверив, механизмы, уходить в опасное плавание, чтобы прорваться через Гибралтар туда, где республиканцы ведут ожесточенную борьбу с превосходящими силами противника. Это произошло в конце июля 1938 года. С большими трудностями, под угрозой быть обнаруженными и потопленными, лодки под командованием советского командира продолжали на Средиземном море участвовать в боевых действиях.

Необходимо признать, что флот мятежников действовал достаточно эффективно и смог сначала затруднить, а затем почти полностью прервать поставки оружия и боеприпасов из СССР в порты Испанской Республики, что явилось одной из главных причин победы мятежников.

Война в воздухе

Гражданская война в Испании происходила в такое время, когда авиация, как один из самых современных видов вооруженных сил, приобретала особое значение. Недостаточный опыт использования самолетов, и особенно на море, в первую мировую войну не помешал военным специалистам сделать далеко идущие выводы о роли авиации в будущем.

Для войны на море были построены специальные большие корабли- авианосцы, создавались гидросамолеты. Изучалось использование береговой и сухопутной авиации в морских операциях, совместно с флотом. Однако практическое применение авиации, как на суше, так и на море в значительных масштабах можно было наблюдать только в годы гражданской войны в Испании. Пиренеи явились своего рода испытательным полигоном для проверки авиационной техники и разработанных к этому времени норм оперативного использования авиации.

Своей современной авиации Испания не имела. Несколько морских аэродромов - Маон, Барселона, Кадис - служили базами для гидросамолетов. Органически испанская гидроавиация с флотом связана не была. Когда война приняла затяжной характер, испанское республиканское правительство ощутило острую необходимость в сильной авиации, без которой уже не мыслили операции ни на суше, ни на море.

Сразу же после начала мятежа, Германия и Италия оказали помощь Франко именно авиацией. В августе 1936 года соединения итальянской военно-транспортной авиации помогли перебросить войска мятежников из Марокко в Испанию. Затем появились немецкие «юнкерсы», «хейнкели» и итальянские «капрони» на всех сухопутных фронтах.

Вооружённые силы Республики в начале мятежа кроме устаревших гидросамолётов имели в своём составе только одну эскадрилью самолётов времён первой мировой войны, организованную французским лётчиком и писателем Андрэ Мальро.

Без авиации не мыслилась ни одна крупная военная операция. Господство в воздухе стало обязательной предпосылкой для успешных действий на суше и на море. Этим и объясняется настоятельная просьба испанского правительства оказать помощь самолетами и в первую очередь истребителями. Правительство на деле убедилось, что без прикрытия истребителями республиканский флот не мог находиться в Кантабрике, а Мадрид почувствовал свою беспомощность, когда участились налеты.

Авиация сыграла решающую роль в первые дни мятежа. Она обеспечивала мятежникам успех наступления там, где они никогда не достигли бы этого только наземными войсками, в частности, при захвате Ируна и Сан-Себастьяна. Большую роль сыграла авиация и в сражении под Талаверой-де-ла-Рейной. Поэтому действия авиации в Испании тщательно изучались во всех странах и особенно тогда, когда политические события показали неизбежность большой войны.

Сначала против авиации мятежников боролась только зенитная артиллерия. Батарея под командованием лейтенанта Ботина успешно отражала налёты авиации противника на «столицу» интернациональных бригад – город Альбасете. Когда начались ожесточённые бои под Мадридом, уже пять зенитных батарей под командованием лейтенанта Ботина защищали небо над столицей Испании. Хотя зенитчики не так уж часто сбивали самолёты противника, они действовали достаточно успешно, так как вынудили авиацию мятежников вести бомбардировки с больших высот. В то время, даже при наличии на самолётах прицельных приспособлений, бомбардировки с больших высот были малоэффективными.

Немало поучительного вынесли и моряки из скромных опытов взаимодействия республиканской авиации с флотом. Оборона Картахены, главной базы флота, впервые заставила республиканское командование обратиться к истребительной авиации, как к самому надежному средству отражения воздушных атак.

Еще в 1936 году, когда налеты авиации мятежников на корабли в море носили случайный характер и редко достигали цели, хотя бомбежка происходила с небольшой высоты и только днем, Картахена испытывала на себе мощь воздушных налетов. Очень скоро убедились в том, что одной лишь зенитной артиллерией эффективно отражать атаки врага с воздуха затруднительно.

Отсутствие истребителей ставило под угрозу пребывание боевых кораблей в порту и операции по разгрузке транспортов. Авиация мятежников в сентябре-октябре 1936 года, сделала невозможным пребывание республиканской эскадры в Кантабрике, в результате чего было принято решение о возвращении кораблей в Средиземное море, несмотря на то, что по оперативным соображениям, они были необходимы на Севере.

Ряд последующих операций показал, насколько важно флоту иметь свою авиацию. Истребители были необходимы для прикрытия действий своих кораблей, а бомбардировщики дополняли мощь корабельных соединений и создавали угрозу для кораблей противника.

Когда республиканский линкор «Хайме-1» оказался на мели у Альмерии в апреле 1937 года без прикрытия истребителями, положение его стало критическим. Когда быстроходные «Канариас» и «Балеарес» появились у главной базы, угрожая республиканским кораблям, самой реальной силой против них была бомбардировочная авиация.

Применение авиации в Испании, как на сухопутных фронтах, так и на море возрастало постепенно, по мере поступления самолетов и увеличения масштабов боевых действий. Когда в начале октября 1936 года Картахена подвергалась первым налетам, обе стороны действовали неумело. Самолеты мятежников неожиданно появлялись над базой, наспех сбрасывали свой груз и улетали. Бомбы падали далеко от цели. Попадание бомб в корабли и снарядов в самолеты носило чисто случайный характер.

В ноябре активность порта и флота возросла, налеты стали массированными, транспорты с грузами требовали серьезного обеспечения. Поэтому первые же собранные в Лос-Алькасаресе истребители взлетали в воздух для прикрытия аэродрома и базы от авиации мятежников. С этого собственно и началась работа флота с авиацией и нашими летчиками-добровольцами.

События развивались таким образом: приданные флоту в ноябре истребители и установка нескольких новых зенитных батарей изменили в лучшую сторону противовоздушную оборону базы. Самолеты мятежников теперь осторожничали и летали на больших высотах. Становилось очевидным, что истребители, призванные защищать корабли и базы, должны быть подчинены флоту, и действовать согласованно с зенитной артиллерией. Тогда же почувствовали необходимость иметь хорошие средства обнаружения воздушных целей, для того, чтобы истребители своевременно взлетали и встречали противника еще на подходах к городу. Только при этих условиях наши летчики могли надежно охранять Картахену.

По мере увеличения числа и сложности операций на море увеличивалась необходимость иметь хоть небольшое количество бомбардировщиков. Если из первой партии прибывших в Картахену средних бомбардировщиков генералы Сиснерос и Дуглас не могли выделить для флота ни одного, то два-три месяца спустя, к марту 1937 года республиканский флот имел пять самолетов-бомбардировщиков под командованием летчика И. И. Проскурина и штурмана Г. М. Прокофьева.

Перед республиканским флотом стояло три задачи: обеспечение коммуникаций, защита побережья, и, наконец, обнаружение и уничтожение крейсеров противника. На деле все оказалось значительно сложнее. Хорошо подготовленные, и храбрые летчики Проскурин, Остряков и другие отлично выполняли боевые задания, когда это касалось портов, железнодорожных узлов и других объектов на суше. Но как только дело коснулось морских целей, появились трудности, и первая заключалась в распознавании кораблей на море с большой высоты.

В марте 1937 года мятежные крейсеры стали частенько появляться в районе Гибралтара и Балеарских островов, угрожая морским коммуникациям. Несколько попыток разбомбить их в море закончились неудачно. При недостаточной подготовке летчиков самолеты одинаково опасны как для противника, так и для своих кораблей. Во время боя с кораблями мятежников около Алжира в сентябре 1937 года, республиканские самолеты неоднократно появлялись над ведущими бой соединениями и всякий раз не могли отличить свои корабли от крейсеров мятежников.

Иногда обстановка в море требовала вмешательства более крупных сил авиации, чем те, которыми располагал флот. Прежде всего, это относилось к истребителям, которым приходилось часто усиливать оборону Картахены и соседних аэродромов, куда поступали самолеты. Бывало, что обстановка на море требовала немедленной помощи со стороны авиации, и тогда срочно связывались с генералом Дугласом и вырабатывали план действий.

На море движение транспортов стало более опасным из-за появления в Средиземном море крейсера «Канариас». Охрана приходящих транспортов требовала выхода флота республиканцев далеко к берегам Африки. Дуглас (Смушкевич) выделил несколько истребителей для прикрытия Картахены и аэродромов.

Битва за Мадрид в ноябре 1936 года, потом небольшая передышка в декабре, наступление республиканцев на Хараме, и, наконец, попытка мятежников с помощью свежего итальянского корпуса в первой половине марта 1937 года обойти Мадрид с северного направления.

О подготовке новой атаки на Мадрид с выходом франкистов на Валенсийское шоссе стало известно, по словам Дугласа, в самом начале мая. Итальянские дивизии с воздуха обнаружил лётчик Георгий Захаров, впоследствии генерал, командир истребительной дивизии, в состав которой входил знаменитый французский полк «Нормандия-Неман». Дуглас сосредоточил на ближайших к фронту аэродромах авиагруппу в составе 45 истребителей, 15 штурмовиков и 11 бомбардировщиков.

Первые удары итальянского корпуса и подразделений мятежников приняли на себя сухопутные части республиканских войск. Особенно успешно действовала двенадцатая интербригада под командованием генерала Лукача (Бела Франкль - писатель, литературный псевдоним Матэ Залка). Хотя итальянский корпус имел в своем составе 50 тысяч человек, 222 орудия, 148 танков, 60 самолетов и не менее 1500 различных пулеметов, он не смог захватить Алькала-де-Энарес, чтобы отрезать важную дорогу на Валенсию и потом снова начать наступление на Хараму. Расчеты противника на легкую победу провалились.

Командиры республиканских соединений к этому времени приобрели опыт и научились взаимодействовать с авиацией и танками. Отважно и умело действовала танковая интербригада, которой командовал генерал де-Пабло (Дмитрий Павлов). Именно успешными действиями авиации, захватившей господство в воздухе, пожалуй, следует объяснить крупный успех республиканских войск под Гвадалахарой, полностью разгромивших итальянский экспедиционный корпус.

К сожалению, постепенно перевес в воздухе стал переходить к авиации мятежников. Причиной этого стали трагические события, происходившие в Советском Союзе в 1936-1938 годах. Были арестованы знаменитые авиаконструкторы Туполев (бомбардировщики), Поликарпов (истребители), Петляков (пикирующие бомбардировщики) и большинство сотрудников возглавляемых ими конструкторских бюро. Ещё раньше, в начале тридцатых годов, НКВД фактически разгромило конструкторское бюро гидросамолётов, арестовав многих его сотрудников.

Всё это привело к сильному отставанию советской авиации. В 1938 году немецкие истребители конструктора Вилли Мессершмитта превосходили советские И-15 и И-16 конструктора Поликарпова по всем параметрам, что позволило авиации мятежников захватить господство в воздухе. Республиканская авиация в 1938 году несла большие потери и к 1939 году была почти полностью уничтожена. Был момент, когда в составе республиканской авиации оставался всего один самолёт.

Господство авиации мятежников в воздухе решающим образом сказалось на ходе и исходе боевых действий на суше и на море. Несмотря на подавляющий численный перевес врага в воздухе советские лётчики-добровольцы показали высокое мастерство и бесстрашно вступали в бои с превосходящими силами противника до самого конца гражданской войны в Испании.

К сожалению, правильных выводов из поражения в Испанской войне сделано не было. В частности, была допущена серьёзная ошибка в оценке боевых возможностей танков, которые в условиях горного рельефа в Испании не смогли проявить все свои достоинства.

Ставка была сделана на лёгкие танки, хотя на испытаниях средний танк «Т-34» превзошёл лёгкие танки серии «БТ» (быстроходный танк) по всем основным показателям, кроме скорости движения по хорошей дороге. С большим трудом, и с большой потерей драгоценного времени, Главному конструктору танка «Т-34» Кошкину, всё же удалось добиться запуска его в серийное производство. Этот танк стал лучшим в мире, а танки серии «БТ» оказались неэффективными в условиях войны, и в середине 1942 года полностью сняты с производства.

Не была оценена в достаточной мере и авиация. Знаменитые авиаконструкторы были выпущены из заключения лишь в 1942 году.

Незадолго до начала Отечественной войны, молодому талантливому авиаконструктору С. А. Лавочкину для создания истребителя выделили мебельную фабрику. Вероятно, руководство считало, что шкаф и самолёт – это одно и то же.

В создавшейся труднейшей ситуации Лавочкин и его сотрудники совершили невозможное. К августу 1941 года был создан, испытан и запущен в серийное производство деревянный (алюминий в то время был дефицитным металлом, и мебельной фабрике, разумеется, не положен) истребитель ЛАГГ-3 (Лавочкин, Горбунов, Гудков). Он обладал высокой маневренностью, и успешно боролся с немецкими самолётами.

Не оценили в должной мере и эффективность разведовательно-диверсионных подразделений. О них вспомнили только с началом Отечественной войны.

Испанская война показала, что времена кавалерии ушли в прошлое. Попытки мятежников использовать кавалерию успеха не имели. С кавалерией успешно боролась авиация. Против кавалерии иногда очень успешно действовали зенитчики. Но руководство Красной Армии продолжало считать кавалерию значительной силой. Во время Отечественной войны кавалерия понесла огромные потери и оказалась малоэффективной (исключение – партизанская кавалерийская бригада под командованием капитана Наумова, действовавшая в глубоком тылу противника, в частности, вела бои около ставки Гитлера под Винницей).

Немалую роль играли средства массовой информации (СМИ). Информация о событиях часто была далека от действительности. События, даже выдуманные, но широко и эффектно поданные в СМИ, воспринимались обществом, как реальные. Широкую известность получили, к примеру, сообщения в СМИ, о страшной бомбардировке авиацией мятежников города Герника. Сообщалось о многих сотнях тонн бомб, сброшенных на город, об уничтожении Герники.

Налёт на Гернику совершила эскадрилья «Юнкерсов». Это 10 – 15 самолётов. В то время бомбардировщик мог взять на борт не более 1,5-2 тонн бомб. Следовательно, на город могло быть сброшено максимум 30 тонн бомб. Маловероятно, что этого было достаточно для уничтожения города. Художник Пабло Пикассо, автор картины «Герника», в самой Гернике никогда не был.

Мятежные генералы Мола и Варела заявили корреспондентам газет, что их войска наступают на Мадрид четырьмя колоннами, а пятая колонна – это жители Мадрида, в котором скоро вспыхнет восстание. Это была ложь. Целью, вероятно, являлось создание в столице Испании паники и атмосферы шпиономании, что создавало возможности для ликвидации многих офицеров республиканских войск, отказавшихся примкнуть к мятежникам, и ставших на сторону Республики. К чести жителей Мадрида и правительства Республики, эта дезинформация успеха не имела. Выражение «Пятая колонна» вошло в обиход.

Следует заметить, что миф о «Пятой колонне» использовался правительством СССР, для оправдания позорной политики репрессий, обрушившихся, во время и после Отечественной войны, на советских немцев, чеченцев, карачаевцев, крымских татар и некоторые другие народы Советского Союза.

Огромную роль в укреплении советского военно-морского флота сыграл участник Испанской войны адмирал Кузнецов. Опыт войны в Испании помог ему отлично сбалансировать подводные, надводные и воздушные силы флота. В середине июня 1941 года флот был приведен в состояние повышенной боевой готовности, а в ночь с 21 на 22 июня в готовность №1. Начало Отечественной войны флот встретил во всеоружии (к сожалению, нельзя того же сказать о сухопутных войсках и военно-воздушных силах Красной Армии). За первые сутки войны советские моряки нанёсли противнику серьёзный урон, а сами не потеряли ни одного корабля.