Одна история в войне

Детство опалённое войной

Всё дальше и дальше от нас война, всё меньше остаётся в живых очевидцев тех страшных событий, людей, испытавших на себе весь ужас военного времени. Сейчас в нашем селе не осталось ветеранов Великой Отечественной войны, которые сражались на фронте, но есть те, чьё детство пришлось на военные годы. Нам очень повезло, что эти люди живут рядом с нами и могут рассказать о себе, о своей нелёгкой жизни, о событиях, которые им пришлось пережить.

Каждый день по дороге в школу я прохожу мимо старенького домика с голубыми ставнями, в котором живёт обычая пожилая женщина с судьбой, похожей на судьбы тысяч советских женщин, перенёсших и тяготы военного времени, и послевоенную разруху. Это Смирнова Мария Павловна.

Родилась Мария Павловна в 1929 году в Чумашках, в родительском доме отца. Семья была дружной: отец и мать работали, Мария с братом учились и во всём старались помогать родителям. Но беззаботное детство окончилось очень рано. В семье случилось большое горе: в 1938 году умерла мама. Девятилетняя Мария и её семилетний брат Саша остались с отцом, потом в доме появилась мачеха со своими детьми. Летом 1941 года пришла новая беда. Страшная весть о начале войны облетела весь Советский Союз, не обошла она и наше село. Мужчины уходили на фронт. В эти тяжёлые дни все тяготы жизни взвалили на свои плечи женщины, подростки, дети. Отца забрали не сразу, только в 1942 году. Мария Павловна очень хорошо помнит этот день: возле сельсовета стояли брички, на них отправляли солдат. Маше с братом тоже разрешили проводить отца. Они сели рядом с ним, так и ехали молча до Купино, прижавшись с двух сторон к самому дорогому человеку, не зная, что видят его последний раз.

Очень трудно стало жить без отца, от Елены Васильевны поддержки не было: чужие дети так и не стали для неё родными. Лучший кусочек, всё внимание и ласку она отдавала своим. С болью вспоминает Мария Павловна слова соседки, обращённые к недоброй мачехе: «Что же это у тебя, Лена, свои дети сытые да гладкие, а эти тощие, хлипкие». А потом и совсем ушла из дома, оставила детей одних на произвол судьбы. Сейчас трудно представить, что двенадцатилетняя девочка и мальчишка десяти лет смогли самостоятельно выжить, да ещё в такое трудное время. Работали наравне со взрослыми в поле и дома. Держали вдвоём корову, ухаживали за хозяйством. Питались картофелем со своего огорода. Землю не пахали, а вскопанные слабыми детскими руками огороды не давали хороший урожай. Всю женскую работу по дому делала Мария, да ещё и помогала младшему брату. Летом с раннего утра и до позднего вечера были заняты в поле, на ферме – везде, где нужны рабочие руки. И никто не делал скидки на возраст, «спрашивали» как со взрослых. Когда однажды Саша, заигравшись во время отдыха на прополке, потерял в траве тяпку, бригадир не принимал работу, пока не сдадут инструмент. Так и пришлось им со слезами до темноты искать пропажу, пока не нашли. А во время сенокоса неделями жили на полевом стане, только в субботу работников отпускали домой помыться в бане, постирать и починить одежду. Особенно тяжело было зимой. Печи топили камышом, тепла он почти не давал. По нескольку раз в день по пояс в снегу пробирались дети до берега озера, укладывали на сани большую охапку камыша и везли домой, чтобы хоть немного согреть избу. Тёплой одежды не было, приходилось подгонять для брата по росту старенькую телогрейку и штаны отца, себе подбирала кое-что оставшееся от матери, латала, штопала, чтобы хоть в чём-то было идти в школу. Спасибо соседям, помогали, чем могли, детям-сиротам, хотя и сами жили скудно. В особенно голодное время, замирая от страха, вместе со взрослыми женщинами «воровали» по горсточке зерна с колхозного поля, чтобы испечь лепёшек. В первый раз такой едой дети чуть не отравились. От лепёшек из непровеянного зерна так скрутило животы, думали, что не доживут до утра. Позже неопытная хозяйка научилась всему.

Часто по ночам потихоньку, чтобы не потревожить брата, плакала Маша от обиды на судьбу и беспомощности. Некому было помочь, подсказать, посоветовать. Некому приласкать, пожалеть. Есть нечего, надеть тоже. И только письма с фронта, которые писал отец, придавали силы и вселяли надежду: вот вернётся папа – будет легче.

Но судьба нанесла детям ещё один страшный удар – в 1943 году пришла похоронка на отца. Мария Павловна сама не понимает, как они с братом пережили это горе, ведь теперь у них не осталось даже надежды. И только желание спасти Сашу, поставить его на ноги давало ей силы, возвращало к жизни.

Даже весть о победе не стала настоящей радостью для детей, потому что война забрала у них самого дорогого и близкого человека. Долгое время они не знали, как и где погиб отец. Только спустя много лет после войны, в 1972 году, Мария Павловна получила письмо от красных следопытов, из которого узнала, что её отец Чумакин Павел Михайлович погиб, защищая Ленинград, похоронен в братской могиле у деревни Кондакопшино. На месте братского захоронения установлен обелиск, каждый год 9 мая здесь проходит митинг. С разных концов страны приезжают дети и внуки погибших. Мария Павловна так и не смогла побывать на могиле, но она бережно хранит в своём семейном альбоме фотографию обелиска, как последнюю весточку об отце.

Маша с братом преодолели все трудности: голод, холод, военное время, послевоенную разруху, потерю близких. Они выросли хорошими людьми, добрыми, отзывчивыми.

Дальнейшая судьба Марии Павловны сложилась хорошо. Она встретила своего будущего мужа Василия (в 19 лет он вернулся с фронта после тяжёлого ранения), вышла замуж.

Много лет прожили они с мужем душа в душу, вырастили двух дочерей. Но война снова напомнила о себе: из-за ранения Василий рано ушёл из жизни. И Мария Павловна осталась одна. Конечно, дети и внуки не забывают, приходят, помогают, зовут к себе. Но она не хочет покидать дом, который построили вместе с мужем, где родились и выросли их дети, дом, в котором она была счастлива.

Оставшись без мужа, Мария Павловна стала писать стихи, по которым можно проследить весь её жизненный путь. Она не очень охотно показывает старенькую тетрадку, исписанную неровным почерком, немного смущается.

Родилась в двадцать девятом

Не одна я, нас двое с братом.

Мама рано умерла,

Было ей всего тридцать два.

Вскоре к нам пришло второе горе:

На нас обрушилось война.

Ушёл на фронт наш папа,

Осталась с братом я одна.

Совсем разуты и раздеты

Остались в доме мы пустом.

Тогда и сами мы не знали,

Через какое горе мы пройдём.

Никто про нас не вспомнил,

Никто нас не приветил.

Никто не проводил,

Никто не встретил.

На трогательные стихи Марии Павловны мне хочется ответить словами Дмитрия Руматы:

Не смею говорить я о войне,

Но я скажу – есть родственная память,

Не дай нам Бог увидеть и во сне

Того, что было пережито Вами!