История жизни жителей села Есеновичи и окрестных деревень

21 век, пришедший на смену 20-му, заставил на многое посмотреть по - другому. У молодого поколения россиян изменились взгляды на жизнь, стали иными жизненные ценности. Но возникает вопрос: «Всё ли так плохо было в веке 20-м?» Где найти ответ на этот вопрос? Поиски ответа заставили отправиться в путь.

Первой остановкой стала сельская библиотека. Прочитала несколько книг, но почувствовала, что это не совсем то, что хотела получить. Хотелось живого общения.

Второй отправной точкой стал разговор с родителями, но они родились во второй половине 20-го века, и осознанно могут рассказать лишь о событиях последних 35-40 лет. Многое и они почерпнули из книг. А кто же может рассказать о том, что было в сороковых-пятидесятых годах.

Третьей и наиболее интересной – стала непринуждённая беседа с пожилыми людьми. Тем, кому сейчас семьдесят - восемьдесят лет, есть что рассказать, и они с радостью откликнулись на мою просьбу вспомнить свою молодость, первую любовь, игры, условия жизни в то время.

Итак, отправляюсь в дорогу

Первая встреча состоялась летним днём в деревне Артюхино. Коренных жителей осталось совсем немного, но летом деревня ожила, приехали дачники их Москвы и Санкт-Петербурга. Иду деревенской улицей и вижу старые уже совсем гнилые брёвна. Всё, что осталось от некогда добротного жилья. И вот я у дома Герасимовой Веры Федоровны. Поинтересовалась, что за развалины встретились на моём пути. И вот что услышала.

Были в деревне Артюхино люди, которые отличались от других, тем, что жили богаче. Ребята когда-то находили горшки со старыми монетами, а место, где искали, теперь уж никому не найти.

- А какие праздники в деревне особенно отмечались?

- В деревне Артюхино был свой праздник - Илья (2 августа), и веселье проходило в деревне, на улице. Место где, собирались жители по праздникам, называлось Пятачок. Своих гармонистов в деревне не было, чтобы организовать танцы, их нанимали в деревне Фешино или в селе Есеновичи. Танцевали в основном «Семёновну», «Тустеп», «Лансье» и пели частушки. Гулянья проходили весело, но драк не было.

- Вера Федоровна, а умельцы в деревне были?

- А как же. Вот хотя бы мой дед, Логинов Фёдор Логинович. Он делал кадушки и шайки. В деревне была кузнеца, которая находилась по левой стороне, если идти в деревню Думино. Там подковывали лошадей, чинили инвентарь. Кузнецы были колхозниками.

Также в деревни были бани, строили их у воды, а мылись по субботам. Недалеко от деревни Артюхино есть деревня Чистяки. Там жил Дмитриев Ваня, у него была артель бондарей, позже переехал Булашев (из Андреева), он делал коромысла.

Тут подошла ещё одна бабушка и, в сущности, повторила сказанное.

- Со временем память стала подводить, - говорит Белякова Елизавета Павловна, - но как сейчас помню, что весело проходили в деревне праздники, которые в те трудные годы случались очень редко. На гулянья выходила вся деревня, от мала до велика, веселились и танцевали на улице под открытым небом.

- А ты пойди дальше, в Чистяки, поговори там, может, ещё чего интересного узнаешь, - советует Елизавета Павловна.

Благодарю своих рассказчиц и иду в соседнюю деревню Чистяки.

Эту деревню постигла та же участь, что и соседнюю. Коренных жителей нашла только в двух домах. Остальные умирают без своих хозяев.

Евгения Ивановна Жаркова и Валентина Степановна Кутузова, дополняя и исправляя друг друга, стали восстанавливать картины сельской жизни тех дней, когда в деревне было более двадцати домов. Жили и работали в коллективных хозяйствах. Сначала это было маленький колхоз «Красная Звездочка», который объединял всех жителей деревни. Председателем колхоза был Григорьев Иван. Потом объединили в колхоз «Серп и Молот», и деревня была отнесена к производственному участку, в который входило семь деревень. Начальником участка был Иван Михайлович.

А на вопрос о мастеровых людях они поведали:

- Жили раньше в деревни и мастеровые люди, которые делали кадки и ведра. Кадочниками были Сафоновы, Жарковы, Дмитриевы. Население жило по-разному: кто побогаче, кто победнее, но все весело отмечали праздники. Праздничными днями были: 2 августа (Илья), 19 января (Крещение) и 8 ноября (родительская суббота). Собирались в больших домах, зажигали керосиновую лампу «Луна» и гуляли до позднего вечера. Молодёжи много, было весело.

- Напойте мне, пожалуйста, несколько песен?

- Нет, теперь мы уж и не вспомним, а ты сходи в Думино, там тебе споют. – Посоветовали Евгения Ивановна и Валентина Степановна.

Дорога петляет среди полей, над головой светит солнце. Иду и с надеждой ожидаю встречи.

Деревня Думино встречает меня тишиной и покоем. Медленно иду вдоль деревни: пустующий дом, ещё один, другой. И здесь тоже стало мало жителей. Неужели я здесь не встречу никого?

Мои надежды оправдались. И вот я уже среди интересных людей. Рядом со мной по обе стороны сёстры Егупова Мария Михайловна и Старицкая Елизавета Михайловна, далее Лебедева Роза Алексеевна и Трескова Клавдия Тарасовна.

- Какие песни вы пели, когда были моложе, что танцевали? - Таков один из моих вопросов.

- А разные танцы мы знали, - повела беседу Роза Алексеевна, - вальс, «Семеновну», лансера, яблочкю.

- И гармонист был в каждой деревне, - продолжает Клавдия Тарасовна, - а где не было, то приглашали из других деревень.

А это я же слышала, отмечаю про себя.

Вот послушай, какое я знаю стихотворение, говорит Мария Михайловна.

Письмецо от внука получил Федот.

Жизнь его далёко в городе идёт.

Что пишет внучек – надо деду знать,

Только не умеет сам он прочитать.

По дороге мальчик вдоль села идёт.

Дед кричит: «Гришутка, на прочти-ка вот».

Взял письмо Гришутка и в глаза глядит.

«Собирайся в город», - внук тебе велит.

Взял свою катомку, вышел из ворот,

Богу помолился дедушка Федот.

За село он вышел, глянул на погост:

- Нет куда ж мне в город, я к земле прирос.

Но больше всего меня поразили песни, слова которых я привожу ниже. Первая называется «Товарищи, внимание, сейчас я вам спою».

Товарищи, внимание, сейчас я вам спою,

Как умирал за родину один герой в бою.

Сам он был красивый, высокий, боевой.

На плечах погоны и сумкой полевой.

Героя сердце чуяло, как будто что-то знал,

И прежде, чем в бой идти записку написал:

«Мамаша дорогая, в бою я нахожусь,

Убьют, так вспоминайте, а может быть, вернусь».

Клал записку в сумку, а сам готов уж в бой.

А смерть его коварная вилась над головой.

Ребята, будьте смелыми, скомандовал герой.

Покажите мужество в атаке боевой.

Летели пули мимо, одна – злая была.

Пробила грудь герою и к сердцу прилегла.

Герой тот пошатнулся и тихо прошептал:

«Пошлите ту записку, я в сумку её клал».

И вот герой отважный в сырой земле лежит,

А сердце его матери и день, и ночь болит.

Болит оно, не скажет, за чем и от чего.

Но ждёт письма от сына, всё нет и нет его.

Однажды утром рано почтальон идёт.

Конвертик распечатав, воскричала только: «Ой!»

Письмо было написано совсем чужой рукой.

Мамаша дорогая, твой сын погиб в бою.

Он мужественно дрался за родину свою.

Вторая песня «Жил на свете весёлый мальчишка»

Жил на свете весёлый мальчишка.

Для девчонок он - просто гроза.

Кудри черные, чёрные брови,

Голубые, большие глаза.

На вокзале его провожала

И подруга, и старая мать.

Уезжал он в далёкие дали,

Милый друг, уезжал воевать.

Дни за днями идут чередою.

Молодец уж победу куёт.

Только что-то нам парень не пишет

Даже девушке писем не шлёт.

Но однажды, числа я не помню,

Тихой, лунною ночкой одной

Кто-то робко в окно постучался.

Это парень вернулся домой.

Перед матерью стал он смущенный,

Будто кто незнакомый, чужой:

Кудри черные наголо сбриты,

Пулей вышибло глаз голубой.

- Я мамаша вернулся обратно,

Может быть, я и в этом не прав.

Только вместо руки его правой

Как-то странно болтался рукав.

Что ж судьба уж, наверно, такая

Молодому калекою стать.

Буду жизнь проводить коротая,

Буду горе вином заливать,

Только смелая девушка Галя

Будет встречи боятся со мной.

Да зачем же ей нужен калека,

Ей понравится парень другой.

Только старая мать втихомолку

Будет слёзы горячие лить.

Я – калека, стараюсь без толку,

Не могу завернуть покурить.

Третья песня «Там, в саду при долине»

Там, в саду при долине

Громко пел соловей,

А я мальчик на чужбине.

Позабыт от людей

Позабыт, позаброшен

С молодых, юных лет.

Я остался сиротою,

Счастья, доли мне нет.

У других есть родные

Приголубят порой,

А меня все обижают

И для всех я чужой.

Вот умру, я умру.

Похоронят меня,

И родные не узнают,

Где могилка моя.

На мою, на могилку

Уж никто не придёт.

Только ранней весною

Соловей пропоёт.

Пропоёт, и просвищет,

И опять улетит.

Только чёрный крест с печалью

Одиноко стоит.

Соловей вольна пташка,

Что ж ты громко поёшь?

Мне мальчишке-сиротинке

Крепко спать не даёшь.

И последняя песня «На кладбище Митрофановском»

Этот случай совсем был недавно.

Этот случай был в прошлом году,

Как на кладбище Митрофановском

Отец дочку зарезал свою.

Отец и дочь жили весело,

Но изменчива злая судьба

Надсмеялась над сироткою.

Мать в сырую могилу легла.

Отец, дочь и мать жили весело,

Но изменчива злая судьба

Надсмеялась над сироткою

Мать в сырую могилу легла.

После матери отец дочь любил,

Неродная мать ненавидела.

Семилетнюю дочку сперва

Ничем она не обидела,

Только мужу задачу дала:

- Всей душою люблю тебя миленький,

Только жить мне с тобою невмочь,

Говорить тебе даже совестно,

Жить с тобою мешает мне дочь.

Ты убей ей, только сделай это скорей,

А не сделаешь, я уйду тогда

И одна буду жить веселей.

Мысли зверские впали в голову

И хотел зверь – отец дочь убить.

В детский дом отдать совестно

И решил зверь – отец зарубить.

Майский день стоял, духота кругом.

На могилку он дочку стал звать.

Не хотелось ей с отцом идти,

Не хотелось справедовать мать.

Майский день стоял, духота кругом.

Она цветочки кругом стала рвать,

И венок сплести она думала,

Чтоб могилку цветами убрать.

Вдруг отец: - Надя, Надя стал звать,

Подойди ко мне дитя милое.

Я хочу тебе слово сказать.

Подошла к нему, лицо белое.

Отец быстро схватил и стал жать,

Чтоб крик её не слыхал бы никто,

Чтоб на помощь не стала бы звать,

Нож блеснул в руке палача-отца.

И послышался слабенький крик!

И кровь алая по земле текла!

А над трупом убийца стоит.

Посадили его с женой красавицей,

В Петропавловский дом отвели,

Дали комнату неуютную

Дожидаясь судебной поры.

Так сиди злодей, ожидай поры,

Перестанешь красоток любить.

Перестанешь красоток любить.

Будешь вечно детьми дорожить.

Убиваете и сжигаете из-за

Мачехи скверной своей.

Сильно поразили меня эти песни, задели самые чувственные стороны души. Долго затем я вспоминала строчки песен. Они и сейчас порой звучат в моей душе.

Бабушки д. Думино: Егупова Мария Михайловна, Лебедева Клавдия Тарасовна, Трескова Клавдия Васильевна, Лебедева Роза Алексеевна, Лукова Антонина Ивановна, Максимова Татьяна Васильевна.

Егупова Мария Михайловна показывает как нужно прясть шерсть.

Вспоминая встречи, ловлю себя на мысли, что мои собеседницы ни разу не сказали, что им было трудно, не ругали свои прожитые годы. Только часто повторяли: «Да что там вспоминать нашу жизнь, теперь это никому уже и не интересно».

Думаю, что они ошибаются. Нам приятно общаться с ними, интересно и познавательно всё услышанное, но ещё большее значение имеет та энергия, которая исходит от их обаяния и умения просто жить, не думая о трудностях.

Своими мыслями я поделилась с одноклассниками. «А ведь это интересно, - сказали они, - давай следующим летом сходим ещё в другие деревни».

Что ж, думаю, они правы. Другие встречи – новая глава в истории славного села Есеновичи и окрестных деревень.